Подполковник Михляев: «Направь машину так, чтобы от нас осталось мокрое место»

Британцы всегда промышляли провокациями. Иногда, кажется, что провокации у них в крови. Премьер-министр Великобритании Тереза Мэй в 2018 году бездоказательно обвинила Россию в отравлении нервно-паралитическим веществом шпиона Сергея Скрипаля и его дочери Юлии, в 2021 году британский эсминец «Дефендар» спровоцировал международный морской инцидент в Черном море.

Поставка Лондоном ракет Storm Shadow на Украину — самого дальнобойного оружия, которое когда-либо получал Киев, лишь подтверждает роль Британии, как главного провокатора в войне против России.

А недавно появилось сообщение газеты Times, о том, что британский Генштаб во главе с адмиралом Тони Радакином принимал прямое участие в нападениях на корабли Черноморского флота РФ.

Впрочем, удивляться тут нечему. Британцы и прежде не гнушались применять самые грязные приемы.

…В 1949-м году, после окончания академии и стажировки в оперативном управлении Главного разведуправления Генерального штаба Григорий Михляев был назначен на должность помощника начальника Советской военной миссии при главнокомандующем Британской рейнской армией в английской зоне оккупации Германии.

Время было непростое. Из бывших союзников США, Великобритания, Советский Союз превратились в противников в холодной войне. А ведь разведка, как известно, всегда на пике противостояния. На провокации англичане не скупились. Естественно, целью этих провокаций были, в первую очередь, советские офицеры, работавшие за рубежом. К примеру, сотрудники той же военной миссии.

Особую «любовь» и пристальное внимание англичан заслужил подполковник Георгий Михляев. Он был особенно активен. И это явно не нравилось британской контрразведке. Англичане пытались отследить и, что называется, взять нашего разведчика «на горячем»: при передаче секретных материалов, образцов вооружения, добыть на него компрометирующие документы. Игра шла по-крупному, но ничего из этого не получалось. И тогда британцы пустились во все тяжкие. Они пошли на прямую провокацию.

Все произошло в городе Золингене, что в Рурской области Германии. Как-то вечером, двигаясь на автомобиле, Михляев обратился к прохожему с вопросом, как доехать до населенного пункта. Мужчина ответил, что направляется туда же и готов показать дорогу.

Григорий Фролович пригласил его в машину. По дороге разговорились. Оказалось случайный попутчик во время войны служил в Вермахте, воевал на Восточном фронте, в России, на Украине. Он с удовольствием вспоминал удивительную природу Украины, где он провел больше года. Разговор оживился. Поскольку немец жил в городке, который входил в сферу интересов нашей разведки, Михляев предложил встретиться еще раз. Тот согласился.

Через неделю увиделись снова, вечером, после работы. Разумеется, об этой встрече знал и дал «добро» на ее проведение начальник миссии.

Приезжая на встречу, Михляев проверился — нет ли «хвоста». Немец ждал его в условленном месте. Наш разведчик поздоровался, передал подарки, в основном — продукты. С продовольственным снабжением в Германии тогда было туго, и растроганный немец пригласил Григория Фроловича к себе в гости.

Разговор был недолгим, а когда гость и хозяин покинули дом, вооруженные полицейские, сидевшие в засаде, неожиданно взяли их в кольцо, схватили, надели наручники и для острастки несколько раз «перетянули» дубинками. Потом втолкнули в полицейскую машину.

В полицейском участке провели тщательный досмотр. Задержанных раздели до трусов. Обшарили, прощупали каждый шов в одежде. Но предъявить было нечего. Никаких компрометирующих документов или материалов не нашли. Да их и не могло быть — после знакомства, это была лишь первая встреча Григория Фроловича с немцем. Ничего не найдя, полицейский, тем не менее, сел составлять протокол.

Это потом, через много десятилетий с легкой руки премьер-министра Великобритании Терезы Мей появится фразеологизм хайли лайкли (highly likely — «весьма вероятно»), но уже тогда в начале 50-х англичане вполне уверенно выдвигали обвинение без доказательств, особо не вдаваясь в лингвистические определения.

В ответ на эти провокационные действия помощник руководителя советской военной миссии Григорий Михляев заявил протест и потребовал представителя главкома британской рейнской армии по званию не ниже подполковника. К тому времени Григорий Фролович был уже подполковником.

Представитель не приехал, а Михляева и его водителя отправили в местную тюрьму, посадили в одиночные камеры.

Утром в камере появился британский майор. Представился, показал удостоверение личности, раскрыл блокнот, чтобы провести допрос. Но Михляев попросил его не торопиться.

— Господин майор, — сказал советский подполковник, — вы хоть и ниже меня по воинскому званию, но я готов с вами говорить. Однако я буду отвечать на ваши вопросы только в присутствии начальника советской военной миссии при главкоме британской рейнской армии.

Майор согласился и предложил проехать в соседний город Бохум.

Полицейские проводили Михляева и его водителя до автомобиля. В дороге подполковник спросил солдата:

— Тебя допрашивали?

— Да, пытались, но я ничего не понял и послал их… Отстали.

— Вот что, Ершов, — проговорил Михляев, — попали мы с тобой в грязную историю. Что с нами будут делать дальше, не знаю. Может, силой затащат в контрразведку, арестуют и переправят в Лондон, а потом объявят, что мы попросили политическое убежище.

Поэтому слушай боевой приказ. Если я замечу, что дело наше плохо, я дам команду. По этой команде крутни руль, направь машину, да так, чтобы после удара от нас осталось только мокрое место. Изменниками Родины мы никогда не будем.

— Будет сделано, товарищ подполковник, — ответил солдат, и Михляев не усомнился ни на минуту в его искренности.

В городе Бохум подъехали к особняку, над входом которого висела вывеска — военная контрразведка БРА. Машина британца затормозила у дверей, Михляев приказал водителю остановиться поодаль, у обочины дороги. Однако их все-таки заставили заехать во двор, и тут же две полицейские машины блокировали выезд.

Англичанин пригласил пройти в дом. Михляев отказался:

— Вы обещали беседу в присутствии моего начальника. Но я не вижу его машины.

Майор скрылся в доме, но вскоре вышел на крыльцо.

Он помахал рукой.

— Ваш начальник ждет у телефона.

Михляев так же помахал в ответ:

— Тогда передайте ему, что я арестован и жду его приезда. Из машины не выйду. Меня незаконно задержали, били дубинкой, держали в тюрьме. Я устал и отдохну здесь, на улице.

В последующие шесть часов английские контрразведчики предприняли несколько попыток заманить советских военнослужащих в особняк. Они предлагали выпить кофе, пообедать, обсудить сложившееся положение. Но ничего не вышло.

Вечером, уже в который раз, английский майор появился у машины Михляева и, важно надувшись, объявил:

— Если вы добровольно не примете приглашение войти в дом, мы будем вынуждены отправить вас к месту пребывания.

После этого в машину с Михляевым сел английский подполковник, и в сопровождении двух полицейских автомобилей они были доставлены в город Бад-Зальцуфлен, на место постоянной дислокации советской военной миссии.

«У них всегда в рукаве готовая провокация»

По прибытии Григория Фроловича проводили в кабинет, где его уже ждал руководитель советской военной миссии полковник Степанов.

Григорий Михляев подробно доложил о случившемся руководителю. Степанов был опытным военным дипломатом, разведчиком, в свое время работал в военном отделе ЦК.

— Теперь главное — все толково доложить Центру, — сказал он, — от этого зависит твоя судьба.

Степанов сел писать телеграмму и вечером направил ее в Москву. Через два дня, показавшиеся Михляеву вечностью, пришел ответ. За мужественное и стойкое поведение при силовом задержании начальник Генерального штаба Вооруженных Сил СССР объявил подполковнику Михляеву Григорию Фроловичу благодарность.

Советское правительство выразило протест, и англичане были вынуждены извиниться за незаконное задержание члена военной миссии.

Этот случай широко освещался, как в зарубежной, так и в советской прессе. Тогда же опытный разведчик, руководитель миссии полковник Степанов сказал Михляеву: «Будь осторожнее, Григорий Фролович. Я хорошо знаю англичан. Такого провала они тебе не простят. Это еще те шулера, у них всегда в рукаве готовая провокация».

Полковник оказался прав. Провокации против наших военных дипломатов продолжались. Вскоре во французской зоне оккупации задержали двух наших офицеров военной миссии. В отличие от Михляева их заманили в полицейский участок, подвергли допросу, они подписали протокол.

Старший по званию, подполковник, был немедленно отозван в Советский Союз и уволен из разведки. Младшего, майора, тоже отозвали, объявили строгий выговор, но оставили на службе в Главном разведуправлении.

Откровенно говоря, Михляев надеялся, что шум с его задержанием со временем поутихнет и он еще поработает во благо военной разведки. Но не тут-то было. Англичане не простили Григорию Фроловичу неудавшуюся подставу. Еще бы, отпустили ни с чем, да потом и извиняться пришлось на самом высоком уровне. На этот раз они поступили иначе. Сумели заранее просчитать реакцию руководства ГРУ.

Михляева вместе с другим офицером — майором Николаем Дутовым, арестовали во время поездки в город Золинген. На сей раз англичане поступили хитрее и изощреннее. Ни о чем не расспрашивали, протокол не составляли, подписывать его не просили. Просто бросили офицеров в тюрьму, в одиночные камеры. Продержав ночь, без извинения и объяснения причин — выпустили.

Позже в разговоре с автором, Григорий Михляев так прокомментирует это задержание: «Я сразу понял, это неспроста. Англичане что-то задумали. Надо ожидать развязку.

На этот раз они сами ввязываться не стали, а оставили нас лицом к лицу с дорогими начальниками. Они точно просчитали наших руководителей: стоит нас задержать и посадить в тюрьму хотя бы на одну ночь, подобного руководство ГРУ не простит. Англичанам я порядком надоел и им очень хотелось убрать меня из английской зоны. И они сделали это руками наших начальников".

Так и случилось. Задержание Михляева и Дутова вызвало в Центре настоящий переполох. В Берлин вылетели первый заместитель начальника ГРУ генерал-лейтенант Федор Феденко и полковник Борис Елсуков.

С первых же минут, как только Михляев и Дутов предстали перед очами начальства, началось расследование — тщательное, въедливое, дотошное. Десятки вопросов, письменные объяснения. На каком расстоянии была остановлена машина, как уходил на встречу, что видел, что знаешь о засаде. Нарисуйте схему расположения места встречи, привяжите ее к плану города. Сколько полицейских было при вашем аресте, как они были одеты? Что спрашивали они, что отвечали вы? Какие вопросы задавали в тюрьме?

Все закончилось разбором на заседании военного совета Группы советских войск в Германии в Вюнсдорфе. Заседание вел сам главнокомандующий маршал Василий Чуйков.

Он дал слово подполковнику Михляеву. Давай рассказывай, как ты попал в тюрьму. Григорий Фролович докладывал 35 минут. Когда закончил, увидел, как член военного совета группы войск генерал Пигунов склонился к маршалу и негромко сказал: «Да офицеры — честные работники, а вот начальники у них — дураки».

Михляева отпустили. Не успел он закрыть дверь, как маршал грохнул по столу кулаком и поднял со своего места генерала Феденко. Начинался разбор полетов.

Результат: англичане добились своего, из английской зоны оккупации убрали двух опытных советских разведчиков. Через несколько дней они возвратились в Москву.

Первая командировка Григория Михляева была завершена. Начальник политотдела ГРУ вел себя совсем иначе, чем генерал Феденко. Поблагодарил за профессиональное и мужественное поведение при силовом задержании. «В разведке случается всякое, — сказал он, — отчаиваться не надо. Как говорят в народе, за одного битого двух небитых дают».

Подполковника Михляева оставили работать в Центре, назначили офицером направления оперативной разведки по Германии.