Операция «Прыжок шахматного коня»: Отто Скорцени не учел, что «Пурга» майора Долгова выйдет на связь

25 мая 1944 года в день рождения маршала Тито, радиостанция «Пурга» Верховного штаба Народно-освободительной армии Югославии и советской военной миссии неожиданно замолчала.

Встревоженный начальник Разведуправления Красной Армии доложил об этом в Генеральный штаб. Начальник Генштаба маршал Василевский приказал наблюдать за эфиром круглосуточно. Но «Пурга» не подавала признаков жизни.

В профессионализме начальника радиостанции майора Леонида Долгова в Разведуправлении не сомневались. Он был одним из самых высококлассных радистов советской военной разведки.

Получил боевой опыт в Китае, в провинции Ганьсу, где возглавлял радиоузел советской военной разведки. Возвратившись из длительной командировки, преподавал на кафедре радиотехники Высшей специальной школы Генштаба Красной армии, служил в отделе радиосвязи Разведуправления.

На фото: разведчик - радист Леонид Долгов (Фото: из архива автора)

В январе 1944 года Долгов был назначен помощником начальника советской военной миссии в Югославии. Как говорилось в его боевой характеристике, «руководил радиосвязью и практически осуществлял ее с Центром во всем Балканском регионе».

Если «Пурга» молчала, значит, что-то случилось. С кем? С Тито? С его штабом? С советской миссией? На эти тревожные вопросы не было ответов.

Во время очередного доклада в Кремле маршал Василевский сообщил Сталину: из Югославии никаких вестей. Верховный Главнокомандующий поставил задачу — выяснить обстановку.

Однако сделать это было весьма непросто. И только 2 июня ранним утром, из 21-й кабины приемного радиоцентра в Москве раздался радостный крик молодого оператора, лейтенанта И.Сперанского: «Пурга» зовет!"

Как стало известно потом, операция под кодовым названием «Прыжок шахматного коня», которую проводил 500-й батальон головорезов Скорцени, провалилась.

Вот как о тех днях вспоминал известный государственный деятель Югославии, писатель и публицист Родолюб Чолакович. Он сам был участником событий.

На фото: маршал Иосип Броз Тито на объявлении о розыске немецкими оккупационными войсками, которые предлагали награду в размере 100 000 рейхсмарок золотом за его голову. (Фото: Scherl/Global Look Press)

«Утром 25 мая нам пришлось покинуть Шиповляне при несколько необычных обстоятельствах: немцы сбросили воздушный десант на Дрвар, намереваясь захватить Верховный штаб и товарища Тито.

События этих дней по своей напряженности и драматизму превзошли все, что знала наша освободительная война. Их можно сравнить лишь с ноябрьскими событиями 1941 года в городе Ужице, когда нашему Верховному штабу пришлось уходить под натиском немецких танков и самолетов…

На фото (слева): Отто Скорцени. (Фото: Федеральный архив Германии)

План выброски в Дрваре парашютного десанта был разработан и тщательно подготовлен самыми ответственными лицами в немецкой Верховной ставке.

Гитлер еще в начале 1944 года отдал приказ во что бы то ни стало уничтожить Тито. По существу, приказ этот был признанием со стороны немецкого верховного командования роли и значения товарища Тито.

Десант немецких парашютистов на Дрвар и явился попыткой немецкой Верховной ставки выполнить приказ Гитлера. Операция получила кодовое название «Прыжок шахматного коня». Для ее проведения Гиммлер выделил в распоряжение генерала Лотара Рендулича, командира 2-й танковой армии, 500-й батальон СС, в котором были собраны отъявленные головорезы.

Организаторы десанта правильно решили, что операция может иметь успех только при условии, если она будет подготовлена в абсолютной тайне. Строгая конспирация соблюдалась с самого начала, то есть начиная со штаба генерал-полковника Лотара Рендулича.

Только 23 мая командному составу батальона было сообщено, что «рано утром они будут сброшены на Дрвар, центр красного руководства, и должны в первую очередь молниеносным ударом ликвидировать Главный штаб Тито».

К словам Чолаковича остается лишь добавить, что 500-й батальон СС, который, кстати, был сформирован из отбывших наказание или ожидающих решения военного суда головорезов СС, усилили еще «отрядом Бенеша». Названного так по имени майора Бенеша, командира диверсионного отряда «Союз истребителей Юг-Восток».

Проштрафившиеся эсэсовцы рвались в бой, желая искупить свою вину и выслужить прощение.

На фото: маршал Иосип Броз Тито (крайний справа) со своим кабинетом министров и главными офицерами штаба в Дрваре, за несколько дней до наступления, 1944 год. На переднем плане также можно увидеть собаку Тито, Тигра. (Фото: из коллекции Имперских военных музеев)

Германское командование было настолько уверено в успехе, что в состав десанта включило специальную часть, в задачу которой входил захват ценных штабных материалов, документов, радиостанции, шифров, кодов. Словом, все то, что могло представлять интерес для немецкой разведки.

Батальон СС с «отрядом Бенеша» был разделен на шесть боевых групп — «Пантера», «Штурмующий», «Беспощадный», «Рвущий», «Кусающий», «Уничтожающий». Всего в отрядах — 340 человек. На 34-х планерах они должны были направиться в Дрвар.

Детально разработанному плану операции дали вполне нейтральное, по военным меркам, название: «План введения в действие 500-го парашютно-истребительного батальона СС».

Читайте также

Александр Вучич пригрозил Западу «призраком» маршала Жукова Президент Сербии устал ждать пряников от Запада и сделал ставку на Китай

Под таким названием он и был утвержден генерал-полковником Рендуличем 24 мая, за день до высадки десанта.

Согласно плану операции, десантные части отправлялись на задание с трех аэродромов: Петровграда, Баня Луки и Загреба. «Отряд Бенеша» стартовал с аэродрома в Церклье, а специальная часть — из Загреба.

Кроме этих подразделений в Дрвар выбрасывались на парашютах еще три боевые группы — «Голубые», «Зеленые» и «Красные», численностью 341 человек. Десантная операция поддерживалась массированным налетом авиации.

Основная задача — уничтожение Верховного штаба и союзнических военных миссий, возлагалась на планерные десанты. Парашютисты должны были перекрыть дороги к городу, и взять живым или ликвидировать Тито.

В приказе по 500-му батальону СС его командир капитан Ринке требовал: «Как только станет известно местонахождение штаба, все части батальона, оказавшиеся вблизи этой главной цели, должны без промедления и беспощадно ликвидировать Главный штаб Тито. Ответственных работников штаба по возможности взять живыми».

Кроме частей, участвующих в операции «Прыжок шахматного коня», фашистское командование бросило на Дрвар значительные силы из других мест. Они должны были, совершив прорыв, соединиться с десантом в Дрваре. Однако выполнить свою задачу фашистам не удалось. Хотя в Дрваре у югославского командования не было ни одной боевой части.

Эсэсовцев мужественно встретил батальон охраны Верховного штаба и молодые курсанты военных школ. Враг захватил сам город, но так и не смог прорваться по мосту через реку к пещере, где находились Тито и его соратники.

Фашисты понесли большие потери, а штабу Тито и офицерам англо-американской и советской военных миссий удалось уйти в направлении города Потоци и далее в Купрешко Поле.

Но и здесь было опасно оставаться. Разъяренные неудачей фашисты не остановились бы ни перед чем, чтобы уничтожить Тито и его штаб. И тогда было принято решение перебазировать Верховный штаб на остров Вис в Адриатическом море. Оттуда можно было наладить управление войсками.

Но как это сделать? Только по воздуху. Безусловно, наши летчики всегда готовы помочь. Советская авиабаза находилась в Бари (Италия). Но как добраться до Бари? У Тито не было самолета. Оставалась одна надежда на спасение, одна-единственная ниточка — радиосвязь. Но, уходя от карателей из Дрвара, радисту Долгову пришлось уничтожить основную аппаратуру, осталась лишь небольшая агентурная радиостанция «Север». А на ней установить связь из южной части Югославии с Москвой практически невозможно. Тем не менее, радиокудесник Долгов сделал невозможное.

Читайте также

Агенты Кремля: Особенности работы разведчика в США «Среди нас русский шпион», — кричал американец. Он не ошибся

«Самолеты уже вылетают и возвращаться не будут»

«2 июня 1944 года состояние неведения, наконец, прекратилось, — напишет в своей книге „Генеральный штаб в годы войны“ генерал армии С.Штеменко. — Мы получили радиограмму Н.В. Корнеева. Как он рассказал впоследствии, его помощник по радиосвязи — толковый и расторопный Долгов — сумел поднять радиостанцию на вершину одной из самых больших гор и установил на ней сколь было можно высокую антенну. Дублируя текст, Долгов передал в Бари С.В. Соколову и в Москву просьбу выслать на Купрешко Поле самолет к 22 часам в ночь на 4 июня».

«Чтобы быть уверенным, — уточнил в беседе со мной ветеран службы спецрадиосвязи полковник Александр Никифоров, — аналогичный текст радиограммы Долгов передал Соколову в Бари непосредственно нашему радиоузлу «Гроза» и через радиостанцию англо-американской миссии в Югославии. Но вот беда: дело осложнилось тем, что в радиограмме, принятой в Бари нашим радистом А.М. Каргашиным, самолет в Купрешко Поле просили прислать к 22:00 в ночь на 4 июня, а в телеграмме английского командования, переданной Соколову, дата прибытия самолета указана на сутки позже — в ночь на 5 июня. В Бари думали, гадали — что делать, как поступить? В других бы условиях снова запросили по радио о сроке подачи самолета. Но надежной радиосвязи с «Пургой» в это время пока не было.

Начальник авиабазы в Бари, чтобы не ошибиться, решил послать самолет 3 июня, памятуя о том, что от англо-американского командования можно было ожидать всякого сюрприза".

Летчик А.Шорников сумел ночью пролететь над морем и горами и посадил свой самолет на незнакомую, необорудованную площадку среди скал.

Читайте также

Смерть нацистской укро-власти придет с Западенщины Майдана не будет — а вот до бабьего бунта «могилизаторы» точно доиграются

Маршал Тито, его ближайшие соратники, генерал Н.В. Корнеев и некоторые офицеры из состава советской военной миссии и Верховного штаба НОАЮ были доставлены в Бари, а спустя несколько дней — и на остров Вис, где и продолжала свою работу югославская Ставка.

В сентябре 1944 года обстановка потребовала перебросить Верховный штаб в румынский город Крайова, невдалеке от границы с Югославией. Это было сделано в глубокой тайне. Даже члены англо-американской военной миссии у себя под носом не заметили передислокации штаба Тито.

Такие сложные операции, разумеется, успешно завершались не сами по себе. Это результат больших совместных усилий разных специалистов, и в том числе радистов. А они находились не только при Верховном штабе Югославской армии, но и в штабах соединений в Сербии, Хорватии, Словении, Македонии, Черногории, Боснии и Герцеговины. В разное время наши разведчики-радисты работали в Италии, Албании, Греции, Румынии.

В отчете о работе авиабазы в Бари полковник С. Соколов 25 марта 1945 года написал: «Радиоузел со всеми поставленными задачами справился хорошо, обеспечив проведения всех операций. Нормальное проведение связи с корреспондентами проходило за счет чрезмерного перенапряжения сил радиооператоров и перегрузки аппаратуры, которые в среднем работали по 18−20 часов в сутки.

Причем большая часть нагрузки падала на передачу. Радиооператоры укрывались в лесах и болотах, им постоянно мешали налеты немецкой авиации, мучили холод, голод, усталость. Нередко приходилось разворачивать связь, находясь во вражеском окружении".

А бесперебойная связь нередко была нужна, как воздух. Только на нее и приходилось надеяться. Поскольку наши отношения с союзниками — англичанами, складывались не всегда гладко.