Выстрел в спину наших войск: Польша, Литва, Украина откровенно куражились, когда ЗГВ уходила домой из Германии

30 лет назад, в 1994 году, на Родину из Германии была выведена самая большая группировка советских войск на европейском континенте. Ее пути пролегали через Польшу, позже по Литве, а также по территории Украины.

Сегодня эти страны у всех на слуху. Они в авангарде противостояния России. За эти десятилетия в них выросли яростные русофобы, пещерные неонацисты, кровавые бандеровцы. Специальная военная операция на Украине ярчайшее подтверждение этому. А ведь тогда, тридцать лет назад, мы воочию столкнулись с ненавистью и русофобством со стороны поляков, прибалтов, украинцев.

… В те годы единственный отработанный путь вывода Западной группы войск был через Польшу. Позже мы откроем для себя порт Росток, договоримся с Чехословакией о транзите воинских грузов по ее территории, а докеры Мукрана, грузившие всю свою жизнь муку, научатся перегружать мины и снаряды. Но пока Советский Союз надеялся на Польшу, на недавнего союзника.

Этот союзник нас и «отблагодарил», когда по их территории пошли эшелоны тех самых дивизий-освободительниц. Сначала запретили провоз боеприпасов, топлива, а потом объявили такие цены за транзит, которые мир не слыхивал. Да еще поставили условие — оплата не в немецких марках, которые нам выделила на транспортные расходы Германия, а в долларах. Поди ж ты, «панство» теперь признает только американскую валюту.

«Польша… потребовала отремонтировать мосты, по которым должны были двигаться наши эшелоны, — рассказывал Главнокомандующий Западной группой войск генерал-полковник Матвей Бурлаков, — Варшава предъявила нам поистине кабальные, явно невыполнимые требования по оплате. Проезд каждой оси железнодорожного вагона по территории страны был оценен в четыре тысячи западногерманских марок».

Что все это означало для Западной группы войск? Прекращение вывода и срыв международных договоренностей.

Обращение в Москву, в правительство, в Министерство обороны, в Генштаб ничего не дали.

Западную группу «задушить» не удалось

В свою президентскую должность вступил Лех Валенса, победивший на выборах в декабре 1990 года, и Советский Союз из союзника и друга окончательно превратился в противника. Да еще какого!

Министр иностранных дел Польши К. Скубишевский так и заявил, что «его страна опасается сложностей, которые могут быть вызваны тем, что на востоке объединенной Германии будут продолжать находиться советские войска». И потому Польша предлагает разместить там общегерманские соединения и, уж на крайний случай, смешанные немецко-польские части.

Полвека, с тех пор как генерал-губернаторство перестало быть пылью у фашистских сапог, оно не опасалось советских войск «на востоке Германии», а теперь вдруг подняло вой на всю Европу.

Крикливые заявления нашего бывшего союзника имели свое логическое продолжение. Польша вдруг решила пересмотреть Договор о правовом статусе советских войск, заключенный в 1956 году, с которым она еще вчера полностью соглашалась. Чего же хотели вчерашние «братья по оружию»?

Привожу слова в ту пору командующего Северной группой войск генерал-полковника В. Дубынина, наполненные горечью и болью. Они прозвучали в ходе польско-советских переговоров о выводе войск.

«Польская сторона… стремится представить воинов СГВ как оккупантов, как международных преступников и предлагает вывести их со своей территории как военнопленных: в закрытых на замок и опломбированных польской таможней вагонах, без личного оружия и боевой техники. Вывести бесславно и с позором войска, которые в 1944 — 1945 годах освободили польский народ от коричневой чумы, от фашистской оккупации, отдали в вечное пользование полякам Восточную Померанию».

Теперь, думаю, понятна обстановка и причины, по существу, запрета на транзит эшелонов ЗГВ.

Но Западную группу «задушить» не удалось, тщетными оказались и потуги «панства» навязать нам кабельные условия выхода войск.

Служба военных сообщений группы, предложила «идти морем», через порты Росток и Мукран. Главнокомандующий ЗВГ колебался. Уж очень непривычным был этот путь, да и сложностей немало. Чего стоили одни перегрузки. Ведь советские вагоны, пребывающие в порт Росток, невозможно использовать в Германии из-за иной ширины европейской колеи.

Значит, или менять на них тележки, транспортировать к складам и арсеналам группы, загружать, возвращать в порт, вновь менять тележки. Или сразу перегружать из немецких вагонов в советские. Работа крайне трудоемкая, а вывести следовало более 700 тысяч тонн материальных средств и 33 тысячи единиц вооружения и техники. Нагрузка на порт возрастала в 6 раз!

Однако выбора не было. И паромный комплекс Мукран-Клайпеда стал главной артерией вывода войск. По существу, комплекс оказался палочкой-выручалочкой для Западной группы. Каждое паромное судно (а их было пять) принимало 103 железнодорожный вагона на свою верхнюю и нижнюю палубы. То есть не надо было заниматься перегрузкой из вагонов в трюм корабля. А в Клайпеде вновь выгрузкой-погрузкой. Там сразу формировался состав и уходил к месту назначения. Экономилось время, деньги, в целости и сохранности доставлялось дорогостоящее оборудование, военная техника.

Помог Западной группе войск и Балтийский флот. Его сухогрузы, вспомогательные судна приходили в порт Росток, загружались боеприпасами и ложились курсом на Санкт-Петербург или Высоцк.

Польша тем временем ждала долларового дождя. Но шли месяцы, Вюнсдорф (наша военная база в Восточной Германии — ред.) молчал. Главком Западной группы, служба военных сообщений по дипломатическим каналам вышли на транспортников Чехословакии. Тем тоже нужна была валюта, но они оказались умнее и хитрее поляков. Дали «добро» на транзит.

А тут и мы не лыком шиты, предложили свои условия — будет скидка на тариф по оплате вагонов — будут транспорты. Нет — ждите, как ждут поляки. Сошлись на том, что чехи снизят тарифную плату на 41 процент.

Экономия оказалась весьма к месту, да и путь открыт для вывода 1-й танковой армии из Дрездена.

Теперь постарались сделать так, чтобы о соглашении с чехами узнали в Польше. Высокомерные «польские паны» снизили визгливую ноту до делового тона. Начальнику службы военных сообщений группы позвонил высокопоставленный чиновник министерства транспорта. Чиновник предлагал свои услуги. Он сказал, что согласен на оплату в марках и по тарифам ниже чешских.

Воистину прав был генерал де Голль, когда однажды на заседании кабинета министров сказал: «У уважающего себя государства друзей не бывает».

Говорят, он сделал ударение на слове «уважающего».

Вразумить литовское правительство

Как показал опыт вывода российских войск из Европы, нашими истинными союзниками оказались не венгерские радикалы, развесившие по всей стране плакаты, где на толстом затылке советского воина красовалась надпись: «Конец, товарищ», ни чехи, ни поляки, захлебывающиеся в националистической паранойе, а немцы. Такое сотрудничество вполне объяснимо. Германия желала, чтобы мы как можно скорее убрались восвояси.

Справедливости ради надо сказать, что и с немцами у нас возникали проблемы, но их всякий раз удавалось решать. Помнится, в конце 1991 года руководство ростокского порта подняло цены на погрузочные работы в два раза. Мол, у нас вздорожали энергоносители. Платите, русские…

Мы бы и рады, да не можем, по Договору на транспортные расходы выделена строго фиксированная сумма. Пытались вразумить портовиков — не вышло.

Пришлось обратиться к соседям ростокцев — в порт Висмар. Не очень он для нас был удобен, но делать нечего. Договорились, что висмарцы снизят тариф на 30 процентов в сравнении с Ростоком. И уже была снаряжена транспортная рота — механики, водители, для работ в Висмаре, как прибыл срочный «гонец» из Ростока: руководство порта соглашалось грузить по старым ценам.

Инцидент оказался исчерпанным. Бывали и такие случаи. Но бывали и другие. Примером тому может служить труднейшая, опаснейшая операция по вывозу в Россию ракетного топлива. Наши цистерны, работающие на внутренних линиях, по жестким требованиям ООН, не годятся для европейских железных дорог.

Германия попросту могла отказать нам в разгрузке этих емкостей в порту Росток и отправить назад, в Россию. Но федеральный министр транспорта ФРГ, по просьбе Главкома группы, взял на себя ответственность.

Вместе с ним дали «добро» на транзит сверхопасного груза премьер-министры земель, по территории которых проходили транспорты, а также полицай-президиумы.

Признаться, цистерны наши были не только нестандартными, крупногабаритными, но и далеко не новыми, производства еще 50-х годов.

Так что ответственность немецких чиновников была очень велика. А ведь могли встать в позу, как поляки? Могли, имели все основания, ведь международные права на их стороне. Однако сумели понять, пойти навстречу.

Не побоюсь повториться — немцы были заинтересованы в скорейшем выходе войск. Но дело не только в этом. Следует отдать им должное, за все годы вывода никогда националистический угар не брал верх над разумом. Но это было в начале 90-х. С тех пор много воды утекло. Сегодня Берлин увеличивает расходы на военные нужды и отправляет Киеву вооружение. Немецкие политики призывают наказать и изолировать Россию.

А тогда именно немцы не раз урезонивали хорохорящиеся страны. Польшу, например, или Литву.

Когда российские войска покинули Литву, местные власти закрыли в Клайпеде военную железнодорожную комендатуру. Комендатура та, крохотная, всего десяток человек: несколько офицеров, два мичмана, да четверо служащих. Однако свободная Литва не могла стерпеть на своей суверенной территории такой «крупный» воинский контингент иностранного государства.

А для Западной группы войск та клайпедская комендатура была на вес золота. Прибывает транспорт из Германии в порт — там теперь уже чужая страна. Как решить таможенные проблемы, куда определить караул, сколько оплатить за фрахт парома? Десятки проблем. Их надо кому-то решать.

На самом высоком уровне обратились к Литве. После долгих раздумий затяжек, наконец, получено «добро» — комендатуре быть. Через неделю в ЗГВ приходит издевательский факс, литовцы передумали — комендатуре не быть. После поездки руководителя службы военных сообщений Группы войск в Клайпеду сжалился начальник Клайпедского морского пароходства, взял в свой штат четырех служащих комендатуры. Но нагрузка слишком велика. Четверо не справляются с работой.

Готовится пакет документов с высокими подписями — заместителями начальника Генерального штаба Российской армии, заместителя министра путей сообщений, и снова двинулись с челобитной в Литву. Литва высокомерно челобитную приняла, но пальцем не пошевелила, чтобы решить эту проблему.

Плюнул начальник ВОСО группы и поехал в Бонн, в федеральное министерство путей сообщения. Рассказал свои беды-горечи. Подивились в министерстве поведению Литвы. Немцам тоже не выгодно терять рабочие места в порту Мукран, откуда уходят наши транспорты на Клайпеду. Обещали помочь, вразумить литовское правительство. Слово свое сдержали.

А бывшие союзники и друзья пытались обобрать до нитки ослабевшую Россию. Украина, пользуясь тем, что южные перевалочные базы теперь принадлежат ей, остановила эшелоны Западной группы. Решила покуражиться, показать норов. Уже тогда давало себя знать русофобское начало. Ультимативно заявили, мол, не нужны рубли Киеву, как в свое время Польше марки, подавай… материал для пошива военной одежды. Только где же его взять, коли российские склады давно пусты.

Счастье наше, что только пять процентов грузов ЗГВ шли через украинскую станцию Чоп. Но несчастье в другом — вывод войск Западной группы явил собой экзамен истинности отношений России и ее ближайших соседей.