Италии — Ливию, России — Константинополь. Страница секретного договора

Шёл сентябрь 1909 года. Николай II, как обычно, осень проводил в своём дворцовом корпусе в Ливадии, в Ялте. Правда, отдыхал он не от тяжких трудов в Зимнем дворце, над которым постоянно развивался царский штандарт — «Государь всегда на своём месте!». Увы, за всё царствование Николай II лишь раз 20 бывал в столице на несколько часов: торжества, театр, похороны родственников. Остальное время он отдыхал в Царском Селе, затем ехал в Петергоф, откуда на яхте «Штандарт» отправлялся в Финские шхеры — там находилось ещё одна «царская резиденция» — целых четыре финских острова, которые охраняла половина Балтийского флота.

А пока царь охотился в Беловежской пуще, яхту «Штандарт» размером с крейсер перегоняли вокруг Европы в Севастополь, чтобы довезти императора из Севастополя в Ялту.

Вечером 29 сентября к царю напросился министр иностранных дел Извольский. Он предложил Николаю II съездить в Италию, мол, рутинная поездка — «отдать визит» итальянскому королю Виктору Эммануилу III. Царь, как всегда, решил поехать на яхте «Штандарт».

Самый короткий морской путь — через Босфор: «Не хочу турок видеть!» Самый короткий железнодорожный путь — через Австро-Венгрию: «Не хочу австрияков видеть!» Пришлось давать огромный крюк через всю Европу. Из Ливадии в Одессу царь доплыл на «Штандарте», сопровождаемом двумя крейсерами и миноносцем. Далее по железной дороге — в Германию, встреча с любимыми родственниками. А потом через Францию — в Италию.

Из царского дневника за 10 октября: «Проехав Турин, прикатили в Раккониджи». Там Николая II радушно встретил Виктор Эммануил III. На следующий день состоялась грандиозная охота: «Всего убито 580: мною 150 фазанов».

На следующий день царь «покатил» обратно.

Дворец в Раккониджи и другие итальянские дворцы, привели Николая в восторг не меньше, чем ситечко — людоедку Эллочку: «Хочу!» Сразу по приезде царь вызвал ялтинского архитектора Краснова.

Дворец Александра III сломали. И на его месте за полтора года архитектор Краснов и 6000 тысяч рабочих за 4,2 млн серебряных рублей воздвигли нынешний дворец, вошедший в историю в феврале 1945 года.

Об этой прелестной поездке не стоило бы и вспоминать, если бы в Раккониджи министры иностранных дел Томмазо Титтони и Александр Извольский не составили секретное соглашение. Там говорилось: «Россия и Италия должны в первую очередь стремиться к сохранению status quo на Балканском полуострове».

В переводе с дипломатического это означало: Италия отнимет у Османской империи Ливию и острова Эгейского моря у входа в Дарданеллы. А царь получит Константинополь, который он давно мечтал сделать своей «южной резиденцией». Итак, пока монархи охотились на фазанов, их министры подожгли бикфордов шнур Первой мировой.

27 сентября 1911 г. Порта получила ультиматум: «Итальянское правительство, вынужденное позаботиться об охране своего достоинства и своих интересов, решило приступить к военной оккупации Триполи и Киренаики». Турции предлагалось «предупредить всякое противодействие». Таким образом, она должна была не только отдать Ливию, но и защитить оккупационные войска от восторженной встречи местным населением.

29 сентября, после отказа Турции принять ультиматум Виктор-Эммануил III объявил ей войну.

В Италии состоялась всеобщая 24-часовая забастовка протеста. В городе Форли прошёл митинг под лозунгами «Долой войну!» и «Да здравствует всеобщая стачка!». На нем выступали социалисты Пьетро Ненни и Бенито Муссолини. Последний призвал рабочих взорвать железную дорогу, чтобы воспрепятствовать перевозке войск к портам страны.

Да-да! Тот самый Муссолини, гражданский муж русской марксистки Анжелики Балабановой, вместе с которой они издавали орган социалистов — газету «Аванти».

Арестованные 14 октября социалисты Ненни, Лорри и Муссолини предстали перед судом, который признал всех троих виновными в подстрекательстве народа к насилию на митинге 24 сентября 1911 г. и приговорил к разным срокам тюремного заключения (от 6 месяцев до 1 года).

18 апреля 1912 г. итальянская эскадра обстреляла (с предельной дальности) турецкие укрепления на Дарданеллах. За 2,5 часа корабли выпустили 342 снаряда, не нанеся противнику серьезного ущерба (15 убитых и 18 раненых). Турецкая береговая артиллерия ответила 150 выстрелами «в молоко». 19 апреля итальянская эскадра ушла от Дарданелл.

В связи с инцидентом турки с 18 апреля 1911-го по 17 мая 1912 г. ввели полный запрет на движение через Дарданеллы торговых судов всех стран. Замечу, что в мирное время через Проливы ежедневно проходило до 60 пароходов со средним водоизмещением 4000 тонн. Закрытие Дарданелл задержало в Мраморном море около 180 торговых судов разных стран и еще около 100 — со стороны Эгейского.

В начале ХХ века свыше половины экспорта России шло через Проливы. Сухопутный транзит обходился в 25 раз дороже. За 13 месяцев закрытия Проливов Россия потеряла миллионы рублей.

Зато проправительственная пресса начала требовать войны: «Страна не может жить под постоянным страхом, как бы „ключ от входной двери“ в наше жилище, выпав из слабых турецких рук, не оказался бы в чужих сильных руках». А кто в течение ста лет потратил миллионы рублей и несколько раз ставил Европу на грань мировой войны, только чтобы ослабить Турцию, верноподданная пресса помалкивала.

Итальянское вторжение в Ливию спровоцировало две Балканские войны. 8 октября 1912 г. на Турцию напала Черногория, а через 9 дней — Болгария и Сербия.

А далее были выстрелы в Сараеве, полтора миллиона убитых и 2,4 млн пленных русских солдат. «Фазаны, говоришь?..»