«Что вы себе позволяете? Как объясняться с Центром?.. Я вышел из кабинета резидента, словно побитая собака»

В 1959 году Владимир Глухов окончил Военно-дипломатическую академию. Как и положено выпускнику, прибыл на заседание мандатной комиссии, где решалась его судьба. Разговор был недолгий, высокие начальники объявили ему, что он направляется в Лондон, на должность референта-переводчика военно-воздушного атташе.

Однако через месяц руководство Главного разведуправления изменило свое решение. Уточнили — место службы то же, а вот должность прикрытия другая — старший инженер и представитель Всесоюзного объединения «Машприборинторг».

Глухову это было только на руку. Он окончил Харьковское высшее инженерное авиационное училище, служил старшим инженером авиаполка, заместителем командира по инженерно-авиационной службе. Да и во время войны был старшиной авиационно-технической службы 567-го штурмового Берлинского авиационного полка.

Конечно, поначалу было сложновато вписаться в коллектив торгпредства. Ведь сюда отбирали лучших специалистов, окончивших профильные институты, академию советской торговли.

По легенде Владимир Алексеевич окончил Харьковский авиационный институт, работал в промышленности. Оттуда его и выдвинули в зарубежную командировку. Английский язык он любил давно, еще со школы, совершенствовал его, занимался на курсах.

Торгпредской работе отдавался полностью, трудился на совесть. Понимал, важно, чтобы, в первую очередь, в легенду поверили свои, тогда и контрразведка поверит. Так он стал своим среди торгпредских.

Используя свое служебное положение, Глухов завел нужные связи для развертывания разведывательной работы.

«Когда пришел перечень заданий Военно-промышленной комиссии на очередной год, — вспоминал Владимир Алексеевич, — в нем было 43 позиции. Руководитель разведаппарата генерал Лев Толоконников распределил эти задания между сотрудниками. При распределении резидент учитывал возможности каждого оперативника, у кого какие агенты на связи.

Я был самым молодым сотрудником в резидентуре, но и мне досталось шесть позиций. Добыть патроны, снаряды, некоторые узлы для авиационных двигателей, фильтры.

Откровенно говоря, во мне горело огромное желание добиться желаемого результата. Если у других сотрудников имелся опыт, былые заслуги, у некоторых даже награды, то я компенсировал все это упорством, трудолюбием, поиском новых подходов к добыванию образцов".

В начале Глухов опробовал самое ходовое — попросту купить, разумеется, через третьих лиц, необходимые образцы. Но не тут-то было. Все запросы отслеживались службой безопасности фирм и сразу же шел отказ. Тогда он решил прикинуться обычным покупателем и обратился в охотничий магазин.

Сослался на то, что его товарищ имеет винтовку и попросил купить патроны. Продавец сказал, что у него нет таких патронов, но он готов достать их у своего знакомого коллеги. Дело только в оплате. Владимир Алексеевич заверил продавца, что дело за деньгами не станет. Через несколько часов Глухов вручал патроны резиденту.

Но не все можно было купить в магазине. Например, топливные авиационные фильтры, которые были в перечне Военно-промышленной комиссии.

Он, как представитель объединения «Машприборинторг», решил заказать изделия напрямую через фирму. Кто-то из сослуживцев узнав об этом, усомнился в успехе.

«Фильтры для самолетов. Ничего не получится. Отдел безопасности перекроет кислород». «Возможно и перекроет, а возможно и нет» — подумал Глухов. Как авиационный инженер он знал, что такие фильтры применяются и в гражданской авиации. По его совету на этом и сделал упор посредник при закупке фильтров. К радости нашего разведчика, фирма-производитель дала добро на отгрузку изделия.

Резидент похвалил и «оказал высокое доверие»

Таким образом, вскоре свой план по добыванию образцов Владимир Алексеевич выполнил. Резидент его похвалил и как шутили сослуживцы, «оказал высокое доверие» — добыть новые образцы.

Когда офицер прочел список «доверия» у него, что называется, в зобу дыханье сперло. Это были уже не патроны и даже не фильтры, а например, специальный сплав «Нимоник-85», активные инфракрасные прицелы, элементы оснащения подводных лодок.

Пришлось привлечь агента «Питэра», которого передали на связь Глухову в первые недели его пребывания на британской земле. Агент работал весьма продуктивно, пользуясь своими возможностями сотрудника научно-исследовательского института. Действовал он весьма дерзко, рискованно. Наладив дружбу с охраной, часто вывозил секретные материалы в багажнике своего автомобиля.

К сожалению, через несколько месяцев агент попал под сокращение и потерял свои возможности по добыванию ценных материалов.

Однако, будучи человеком активным, он не собирался сдаваться. На одной их оперативных встреч агент продемонстрировал Владимиру Глухову фотографии титульных листов новых воинских уставов.

И в первую очередь, устав для подразделений военно-транспортной авиации. Опытный информатор понимал, что такой материал заинтересует разведчика.

«У меня брат — пилот, командир эскадрильи. Попал в сложную жизненную ситуацию. Его любовница забеременела. Сам понимаешь…», — пояснил «Питэр». Глухов прекрасно понимал — агенту и его брату нужны деньги. А ему — уставы. Он тут же выплатил информатору 395 фунтов стерлингов. По тем временам это была достаточно солидная сумма. И получил фотопленки.

Молодой разведчик чувствовал себя победителем и летел на крыльях в посольство, чтобы доложить о своем успехе резиденту. А резидент уже был другой. На смену генералу Толоконникову, который укладывал чемоданы и готовился убыть в Москву, из Центра приехал полковник Воронин.

«Вот я этакий радостный прихожу к Воронину, — рассказывал Глухов, — и докладываю, мол, провел встречу с агентом, получил фотопленки с ценными документами. Резидент посмотрел на кассеты с пленками и поначалу обрадовался. А потом спрашивает: «А сколько заплатил?». Отвечаю: 395 фунтов стерлингов.

Резидент в мгновение ока становится красным и начинает на меня кричать. Мол, мне, руководителю аппарата и то разрешено заплатить не более 180 фунтов. А ты такую сумму грохнул. Как я буду теперь объясняться с Центром?

В общем спесь победителя с меня слетела мгновенно, спина стала мокрой. И вышел я из кабинета шефа, как побитая собака".

К счастью, молодого разведчика выручил генерал Толоконников. Увидев в каком состоянии Глухов вышел от Воронина, он выслушал Владимира Алексеевича и сказал, что эту сумму берет на себя, якобы он дал добро на выплату этих денег перед отъездом.

«Сам проектировал лопатки»

Владимир Алексеевич помнил, что одним из первых пунктов задания Военно-промышленной комиссии, было описание объектов ВПК.

Ему, как специалисту по авиации, досталась известная компания «Бристоль» — мощное авиапредприятие с почти полувековой историей.

Пятидесятые годы были как раз временем прихода в гражданскую авиацию новых самолетов с газотурбинными двигателями. И британцы в освоении этой техники были тогда, несомненно, лучшими.

Однако, чтобы сделать описание «Бристоль», надо туда попасть. На это ушло долгих десять месяцев. Министерство авиации упорно не хотело пускать на свое предприятие представителя советского торгпредства. Крепко помог в этом деле хороший знакомый Глухова, коммерческий директор крупной британской фирмы.

«Чтобы описать предприятие, — признавался наш разведчик в беседе с автором этого материала, — мне надо было собственными глазами оценить моторный парк, увидеть оборудование в работе, количество и состав специалистов, по косвенным признакам хотя бы в первом приближении определить мобилизационные возможности.

Мой старый знакомый, коммерческий директор, встречал меня на шикарном «Роллс-Ройсе». Это тоже сыграло мне на руку. Подъезжаем к воротам «Бристоль», все видят, что гость приехал важный. На такой машине приезжают не каждый день.

Привели в цех, показали оборудование. Я поинтересовался, куда ведет эта дверь. Сотрудник ответил: «В моторный цех». В 11 часов принесли кофе. После кофепития я незаметно проскользнул в моторный цех.

Смотрю — никто особенно на меня внимания не обращает. Прошел несколько метров. И тут увидел турбинные лопатки для авиационных двигателей. А в тему лопаток я был погружен серьезно. Сам проектировал лопатки. У меня диплом был посвящен двигателю с радиальной турбиной. Практику проходил на Куйбышевском моторном заводе. С лопатками у нас была проблема, при больших скоростях они рвались.

А тут вижу лопатки, но совсем другие, с каналами, с отверстиями. Спрашиваю, из какого материала делаете? «Нимоник-115», — отвечают. Услышал и сердце чуть не вылетело из груди. Мы о нем и не слышали ничего. У нас в задании ВПК был «Нимоник-85». «Для какого двигателя?», — интересуюсь. «Для истребителя Р -1127″. А это был экспериментальный самолет, предшественник первого в мире самолета с вертикальным взлетом и посадкой».

Если обнаружится пропажа…

Глухов понимал, такая удача приходит не часто. Все его мысли были заняты тем, как вынести лопатку из цеха. В то же время понимал, чем это грозит ему, если обнаружится пропажа. Тем не менее, он положил лопатку в карман.

Коротко поговорил с начальником цеха, похвалил оборудование, пообещал, что поставит вопрос о закупке станков. Когда они с коммерческим директором расположились в «Роллс-Ройсе», незаметно сунул лопатку под сиденье. На вокзале, заранее занял место в купе электрички и также спрятал лопатку за сиденье.

В окно увидел сотрудников службы наружного наблюдения. Он узнал их сразу. Видимо «топтуны» получили команду следить за ним. Ощущение неприятное, тревожное. Но в купе англичане, если его возьмут, при нем нет ничего компрометирующего, карманы пусты.

Приехав на вокзал «Ватерлоо», Глухов осмотрелся. Наружки не было. Он спустился в метро и благополучно добрался до дома. Утром прибыл к резиденту и вручил ему заветную лопатку.

Через несколько дней в лондонскую резидентуру пришла шифрограмма. Начальник Главного разведывательного управления объявил подполковнику Владимиру Глухову благодарность за добывание образца особой важности и проявленную при этом инициативу.