«Николашка» или Император Николай Второй?

17 июля — День памяти Николая-II. А накануне журналистам Северной столицы продемонстрировали новый документальный фильм c названием «Император, который знал свою судьбу».

Официальная точка зрения на судьбу и роль Николая Второго в истории страны широко отработана кинодокументалистами: отличный семьянин, но слабый царь, приведший страну к катастрофе, недопонимал ситуацию и т. п. Многих такая версия не смущает и никто не задается вопросом: как мог слабый правитель привести Россию к тому сказочному благосостоянию, каким она обладала накануне первой мировой войны? Неужели русское экономическое чудо, достигшее апогея в 1913 году, и по которому принято равнять все последние достижения России, случилось помимо его воли?

Авторы новой 50-минутной документальной ленты — писатели Борис Романов и режиссер Борис Ершов — повернули тему самой острой стороной и попытались развенчать миф о слабости русского государя.

Конец 19 века, будущему царю исполнилось 23 года, и стране ничто не предвещает печальных событий и кровавых революций. Но еще до восхождения на трон Николай получает мрачные пророчества, касающиеся его будущего царствования. И некий японский монах, и английский астролог, и русский святой твердят одно и то же: на его долю выпадут две войны и революция, а он с семьей погибнет насильственной смертью.

Конечно, поверить в такие пророчества очень трудно.

Спустя годы, в Гатчине, уже будучи императором и супругом, он с молодой царицей входит в зал, где его ждет ларец с посланием от прадеда (так называемые — пророчества Авеля). Вошли они туда, улыбаясь, а вышли подавленными.

1903 год, и царь вновь проливает слезы во время прославления Серафима Саровского. В Дивеевском монастыре с пушкинских времен (с 1833 года!) ждет его письмо от святого Серафима. Письмо подтверждает: у царя и у России впереди войны, неисчислимые бедствия, казни египетские…

По версии авторов фильма, будучи человеком сильной воли, Николай принимает вызов судьбы и вступил с ней в поединок. Усилиям императора переломить предначертанный ход событий и посвящена новая лента.

Прежде всего, он стал воплощать в жизнь грандиозные миротворческие замыслы. В частности, в фильме идет речь о попытках российского правителя предотвратить русско-японскую войну, о его мирных инициативах, апофеозом которых стал созыв Гаагской конференции 6(18) мая 1899 года. Николай Второй шаг за шагом шел на уступки Японии, вплоть до ее нападения в январе 1904 года без объявления войны.

 — Сейчас мы знаем, что беспрецедентные решения, принятые в 1899 году в Гааге делегациями ведущих держав, заложили основы ограничения гонки вооружений и установления международных правил ведения войны, — сказал корреспонденту «СП» автор сценария Борис Романов. — Именно тогда был создан международный третейский суд, известный сейчас, как Гаагский трибунал, и заложен фундамент будущих международных организаций — Лиги наций и ООН. Вся эта конструкция международных отношений была возведена Николаем с целью избежать грядущей катастрофы. Что еще мог сделать человек, пытавшийся уберечь мир от войны?

Осенью 1904 года он начал сильные либеральные и социальные реформы, которые были сорваны грандиозной провокацией эсеров 9 января 1905 года. Когда у Гапона потом спрашивали, что было бы, если б Николай вышел к демонстрантам? Гапон без утайки ответил: «Убили бы сразу».

Авторы фильма уверены, что император раз за разом сталкивался с тем, что все его усилия превозмочь судьбу безрезультатны. Но он не сдавался. Впервые документальное кино рассказывает о попытке Николая в марте 1905 года отречься от престола с тем, чтобы восстановить патриаршество. Впервые на документальном экране озвучено предложение Николая (за сутки до начала первой мировой войны!) передать спор между Сербией и Австро-Венгрией в Гаагский международный суд. Но Вильгельм, которому всегда так не нравились миротворческие инициативы русского царя, даже не ответил его телеграмму.

Без лишнего пафоса фильм трактует крушение Империи как результат не классовой борьбы, а ряда роковых обстоятельств, в первую очередь — измены нескольких видных генералов и думских деятелей. Николай пишет: «Кругом измена, трусость и обман». Кстати, недавний герой нашумевшего «Адмирала» — Колчак был среди тех, кто предал и воинскую присягу, и того, кому присягал.

Николай Бурляев изображает в этом фильме царя таким христосиком, который благословляет Колчака и молится, молится…

«Согласно поверхностной моде нашего времени, царский строй принято трактовать, как слепую, прогнившую, ни на что не способную тиранию. Но разбор тридцати месяцев войны с Германией и Австрией должен бы исправить эти легковесные представления. Силу Российской Империи мы можем измерить по ударам, которые она вытерпела, по бедствиям, которые она пережила, по неисчерпаемым силам, которые она развила, и по восстановлению сил, на которое она оказалась способна под державной рукой императора Николая Второго… Царь сходит со сцены. Его и всех его любящих предают на страдание и смерть. Его усилия преуменьшают; его действия осуждают; его память порочат… Остановитесь и скажите: кто же другой оказался пригодным?»

Это написано не русским монархистом, а Уинстоном Черчиллем, который в годы первой мировой был военным министром. Слова английского политика цитируются в фильме, и на фоне дореволюционной кинохроники, фотографий и документов того времени они производят довольно сильное впечатление…

Премьера фильма намечена на осень, но по словам режиссера Романа Ершова, в киноархивах разных стран, в том числе Франции, Англии, Японии, находится еще немало документальных свидетельств той эпохи, которые нам пока недоступны.

Санкт-Петеребург