Не надо жонглировать цифрами

Несколько дней назад на сайте «СП» была размещена статья «Кризис бьет по демографии». Аргументы которые автор публикации Олег Гладунов приводит, ссылаясь на премьера министра Дмитрия Медведева и экономиста Владислава Жуковского — я без удивления читать не смог.

А аргумент «хаос на валютном рынке», как фактор снижения рождаемости в России — довел мое терпение до кипения…

Демография — наука точная и конкретная. Если ее данными пользоваться правильно, то она покажет правду действительности.

Но публицистам и экономистам зачастую конкретность не нужна. Им надо показать то, что требует «политическая целесообразность момента». Ради «политической целесообразности» они идут на подмену смысла.

Сначала покажу это на примере слов премьер-министра Дмитрия Медведева, что «продолжительности жизни сейчас в 2015 году составляет 71 год».

Откуда взята эта цифра 71 год?

В демографических справочниках регулярно публикуются таблицы смертности для конкретных годов. Для науки, да и практики тоже — это, пожалуй, самая важная информация о процессах реальной смертности. Причем для мужчин и женщин отдельно. По этим таблицам оценивается ряд показателей. В том числе вероятность умереть в конкретном возрасте.

Конечно, для осмысления цифровой информации о смертности надо «включать мозги». Политики и публицисты на это время не тратят, а берут самую верхнюю цифру столбца таблицы, округляют ее дробь до единицы и публикуют для читателей и слушателей, как «продолжительность жизни».

Теперь внимание. Осмыслите, что на самом деле отражает эта самая верхняя цифра в столбцах таблицы о смертности.

В науке она имеет вполне ясный и точный смысл — это «ожидаемая продолжительность жизни при рождении». То есть озвученная цифра «продолжительность жизни 71 год» рассчитана для тех младенцев, которым сейчас в 2015 году нет еще и ОДНОГО года.

Если без эмоций, то озвученная премьер-министром Дмитрием Медведевым «продолжительности жизни 71 год» к действительной продолжительности жизни людей не имеет никакого отношения.

На самом деле она показывает, что для ребенка рожденного в 2015 году, максимальная вероятность умереть наступит в 2086 году, (2015+71).

Подмена смысла тут в том, что демографы «цифру 71 год» рассчитали для ребенка, родившегося в 2015 году, а политики и публицисты озвучивают ее как для тех 70-летних, живущих сейчас пожилых людей.

То, что эту «цифру 71 год» СМИ транслировали миллионам читателей и слушателей — это не есть аргумент реальной действительности.

Конечно, найдутся «демографы», которые заявят, что расчетная «ожидаемая продолжительность жизни при рождении» и средняя продолжительность ныне живущих — это одно и то же. Но такие аргументы — опять же «политическая целесообразность», не более.

Теперь рассмотрим демографический фактор в том увеличении числа смертей в России, что наблюдается в последние годы

Функция числа смертей таблицы смертности наиболее наглядно отображается в виде кривого графика, имеющего вид плавно нарастающей и быстро спадающей волны. В возрастах старше 20 лет скорость роста волны плавно увеличивается. Затем наступает «точка перегиба». После нее наступает возрастной интервал числа смертей, близкого к максимуму. Потом относительно быстрый спад. И к возрасту 100 лет волна числа смертей уменьшается до «нуля». За 100 лет доживают очень немногие. Хоть в Японии, хоть в России, хоть в Европе — единицы из 10.000 рожденных.

Возрастной интервал, близких к максимуму числа смертей, надвигается:

— на мужчин возраста около 65 лет,

— на женщин — ближе к возрасту 75 лет.

В функции смертей по возрасту и неравномерном распределении численности по годам рождения и заключается тот демографический фактор, который существенно увеличил число смертей в России середины 2010-х.

Мужчины, на которых сейчас надвигается максимум волны числа смертей, родились во второй половины 1940-х годов. Их численность существенно больше, чем мужчин рожденных в первой половине 1940-х — в годы Великой Отечественной войны. По этому возрастному фактору число смертей стало больше, чем несколько лет назад.

Примерно то же происходит у женщин. На них сейчас тоже надвигается максимум волны числа смертей. Их, рожденных во второй половине 1930-х годов, существенно больше, чем рожденных в первой половине 1930-х в годы «раскулачивания русской деревни». Поэтому и смертей женщин по возрастному фактору больше, чем несколько лет назад.

Функция смертей по возрасту имеет плавный вид. В ней нет явных «всплесков». Поэтому и прирост числа смертей носит плавный вид. А те проценты, которые приводятся в статье — это всего лишь ежегодные флюктуации, которые всегда есть в динамических процессах.

Теперь нелишне остановиться на заявлении премьер-министра Дмитрия Медведева: «самый главный наш успех в демографии последнего периода — это результат целенаправленной социальной политики правительства».

Как «целенаправленная социальная политика правительства» сказалось на рождаемости — это можно видеть на цифровой информации возрастной рождаемости, которая регулярно публикуется в «Демографических ежегодниках» для всех регионов России. Функция возрастной рождаемости наиболее наглядно отображается также в виде кривого графика типа волны. Но в отличие от волны смертей, функция возрастной рождаемости имеет вид быстро нарастающей и плавно спадающей волны.

Начало волны рождаемости обычно показывают с 15-летнего возраста. Затем быстрый рост волны, которая на определенном интервале имеет значения близкие к максимальному. Затем медленный спад в 40-летнем возрасте.

Цифровая информация «Демографических ежегодников» показывает:

— в начале 2000-х значения волны рождаемости, близкие к максимальному значению, приходились на возраст 20−25 лет, затем медленный спад к 40-летнему возрасту;

— в начале 2010-х значения волны рождаемости, близкие к максимальному значению, «сдвинулись» на возраст 25−30 лет. При этом значения рождаемости в возрастном интервале 15−25 лет уменьшились, по сравнению с началом 2000-х. А в возрастах 30−40 лет — увеличились.

То есть «целенаправленная социальна политика правительства» привела к тому, что женщины молодого возраста стали откладывать рождения детей «на потом». Но для демографического развития страны такая «социальная политика правительства», нацеленная на старший детородный возраст, совершенно неприемлема. Стимулировать рождения нужно — прежде всего, у молодого детородного возраста. А после 40 - хоть золотом засыпьте — все равно у большинства женщин наступает климакс. Это биологическое свойство природы женщины никакими деньгами отменить невозможно.

В заключение надо остановиться на утверждении Владислава Жуковского, что «рост рождаемости в последние годы позволила обеспечить волна от „бэйби-бум“ времен сухого закона Михаила Горбачева».

Но ведь это же — форменная чепуха.

В «Демографических ежегодниках» есть цифровая информация по всем регионам России. Исследовав число рождений по огромному региону Русской равнины, где процент русских более 90%, становится ясно: для русского народа — это мнимый «бэйби-бум».

В 1980-х «бэйби-бум» действительно был, но у кавказских и туркестанских народов. И причина не в «сухом законе Михаила Горбачева». Это действовало Постановление ЦК КПСС и СМ СССР «О мерах по усилению государственной помощи семьям, имеющим детей» от 22 января 1981 года.

Постановление очень сильно подействовало на число рождений в южных республиках СССР и РСФСР, а на Русской равнине — ничтожно.

Публицистам и экономистам не надо бы придумывать красивые слова, вроде «бэйби-бум» времен сухого закона Михаила Горбачева. Это ведь сделано лишь для обоснования «политической целесообразности» публикаций. Намного честнее и справедливее открыть справочники по демографии и детально погрузиться в анализ цифровой информации.