И звездолеты не летают, и марсоходы не ползают

Запуск исследовательской станции «ФОБОС-Грунт» откладывается на два года. С такого грустного сообщения в минувший понедельник в Институте Космических Исследований (ИКИ) РАН началась международная конференция «Предсказуемое будущее космических исследований планет Солнечной системы». В ней, помимо наших, приняли участие ученые НАСА и Европейского космического агентства. Увы, судя по дебатам, которые там разгорелись, для отечественной космонавтики это будущее — не столь уж предсказуемо радостное. И дело вовсе не в многострадальном проекте «Фобос-Грунт», хотя и он весьма ярко отражает реальную ситуацию, сложившуюся в области фундаментальных космических исследований.

Справка «СП»:

"Фобос-Грунт" — российская автоматическая межпланетная станция, предназначенная для исследования спутника Марса Фобоса и доставки образцов его грунта на Землю. Старт был запланирован на октябрь 2009 г. По достижении Марса, зонд должен был совершить посадку на поверхность Фобоса и в течение нескольких дней проводить изучение окрестностей места посадки, брать образцов и загружать их в возвращаемую ракету, которая потом стартует с Фобоса на Землю. Перелётный модуль при этом должен был остаться на поверхности и продолжает изучение Фобоса и Марса.

Этот проект, целиком и полностью основанный на советских разработках, был утвержден еще в 1998 году. Однако в силу финансовых обстоятельств 90-х первоначальный вариант не дошёл даже до стадии эскизного проектирования, а в 2004 году был полностью пересмотрен. Новый старт теперь уже замаячил лишь в 2011-м. И полетит ли аппарат вообще — непонятно. Хотя, руководитель ИКИ РАН Лев Зеленый и уверяет, что проект готов, в принципе.

— Дело в том, — пояснили Зеленый, — что у нас 20 лет не было экспериментов, и Академия наук попросила нас еще раз все проверить.

Однако по слухам, которые настойчиво гуляют среди ученых, отмена связана с ненадежностью системы контроля полета, которая распространяется и на китайский зонд «Yinghuo 1». Дело в том, что оба аппарата должны были запускаться одной ракетой «Зенит».

И хотя данный казус можно рассматривать, как небольшой бракованный кирпичик в большой космической стене России, но все очевидней становится, что наша страна постепенно утрачивает лидерские позиции в освоении космоса. То есть, задел, созданный советскими учеными, оказался, увы, не вечным.

Такое мнение корреспонденту «Свободной Прессы» высказал Герой России, летчик-испытатель Магомед Толбоев.

— Да, ничего страшного в том, что был отложен запуск «Фобоса», нет. Накладки случаются у всех — и у США, и у Европы. В советское время тоже были переносы. То двигатель готов, а автоматика хромает, то наоборот. Просто раньше об этом не сообщали на весь мир. Но в соглашениях между странами-участницами космических проектов форс-мажорные обстоятельства, связанные с переносом старта, оговариваются всегда. Это нормальное явление.

«СП»: — Но речь идет о проекте, который готовится уже десять лет, как тут можно говорить о недорабоках?

— «Фобос-Грунт» — это система, отработанная еще в 80-е годы. Скорее всего, перенос запуска связан с финансовыми трудностями. Сократили финансирования — вот и не успели все довести до ума. Ведь все научно-исследовательские разработки привязаны к старым советским технологиям. Приходиться приспосабливаться.

«СП»: — Мы рискуем отстать от Запада?

— Не рискуем — уже отстали! И в развитии космонавтики, и в авиации, как гражданской, так и в военной. У нас был технологический задел на 25 лет вперед. Двадцать лет из них прошло, но за это время мы так ничего своего — российского не сделали. Есть только названия. Но все эти программы: по Луне, по Венере, по Марсу, аппараты, которые мы сейчас запускаем, были разработаны еще в Советском Союзе. Если так дело пойдет, то скоро не только комплектующие, но и ракеты целиком будут собираться в Китае. Ведь космонавтику обслуживают не только конструкторские бюро, но и сотни предприятий по всей стране. А это как раз та самая оборонка, которая после развала СССР, попала в бедственное положение, да так из него и не вышла.

«СП»: — Вы говорите о бездействии, но ведь у нас постоянно принимаются какие-то федеральные программы и по космосу, и по армии?

— Программы, которые принимаются Госдумой и правительством по перевооружению армии, по развитию космоса, авиации, атомной энергетике — это… В общем они все время корректируются.

«СП»: — Каким образом?

— Например, в программе написано: перспективное развитие на 1992−2005 года. Проходит время и некие люди садятся и пишут на том же самом документе: программа на 2002−2012, третьи исправляют: на 2012−2025. То есть меняются лишь сроки, но суть остается та же. Ничего нового в них нет, кроме мизерных подвижек в определенных направлениях. В целом же — это старые программы, которые не успел воплотить в жизнь СССР. Вся прикладная наука стоит на советских разработках. Сейчас по передовым технологиям нас уже обогнали не только США, но и Израиль, Индия. На подходе Китай…

О том, как Россию догоняет Китай, корреспонденту «Свободной Прессы» рассказал директор НПП «Квант» Валерий Семенов.

— Ну вот вам пример. Наши солнечные батареи питали орбитальные станции «Салют», «Мир» и сейчас питают МКС. Кроме того — межпланетные аппараты «Венера», «Марс», «Фобос», они служили для космических аппаратов «Сисат», «Казсат», «Экспресс АМ», «Гарпун», «Глобус», «ГЛОНАСС-К», «Монитор-Э. Но это время ушло, и сегодня мы испытываем большие сложности с приобретением более 30 наименований материалов для своих фотоэлектрических установок.

«СП»: — В чем заключаются эти трудности?

— Взять хотя бы электронный кремний — основное сырье для солнечных элементов — сегодня мы вынуждены покупать его по цене в 200 долларов за килограмм, поскольку все производство кремния, существовавшее в СССР, а теперь — на постсоветском пространстве закрыты. И не только кремний. Мы импортируем очень многое. Из Чехии — щелочь, используемую в химических источниках тока, из Германии — цинк. Так называемую никелевую губку приходится покупать в Китае, который ее производит из сырья, производимого нашим «Норильским никелем». И даже всякую мелочь, такую, например, как прокладочная бумага для аккумуляторов — тоже приходится искать на мировых просторах.

«СП»: — Если ли выход из этой ситуации?

— Чтобы решить все эти проблемы, нужна продуманная промышленная политика с четко прописанной ролью государства. А в «Энергетическая стратегия России на период до 2020 года» нет даже положения о развитии альтернативных источников питания. Таким образом, мы все более становимся зависимыми от дорогостоящего импорта, что, во-первых, ставит под угрозу энергетическую безопасность страны, а во-вторых, делает условия конкуренции наших производителей с зарубежными фирмами заведомо проигрышными. Кроме технологических трудностей, ученых «достают» и бюрократические препоны. А их в космической отрасли не меньше, чем в любом другом бизнесе.

А вот что рассказал корреспонденту «Свободной Прессы» Игорь Митрофанов, доктор физико-математических наук, заведующий лабораторией космической гамма-спектроскопии ИКИ РАН:

— У нас в стране существует железное правило: космическую технику должны делать только те организации, которые имеют соответствующую лицензию. Это правильно, но проблема в том, что распространяется это требование не только на создателей приборов, но и на все организации, с которыми приходится взаимодействовать, включая поставщиков комплектующих деталей! Например, понадобилось что-то, чего в нашем институте, имеющем лицензию, сделать невозможно. Мы обращаемся к коллегам, в другой институт. Они это делают, но у них нет соответствующей лицензии. Более того, она им не нужна, поскольку я со своим прибором у них единичный заказчик. И вот начинается беготня по кабинетам, которая отнимают время, нервы…

И в заключение нельзя не сказать вот о чем. Вашингтон все чаще и чаще озвучивает политический аспект своей стратегии освоения космоса. Он не отрицает сотрудничества с другими космическими державами, в частности, с Россией, но с оговоркой: такое сотрудничество возможно при одном условии — если оно обеспечивает АМЕРИКАНСКОЕ лидерство в космосе.

Международное взаимодействие в космосе, по утверждению представителей американской администрации, является «средством, способствующим решению задач в области внутренней и внешней политики США, а также в сфере их национальной безопасности». Ни больше и не меньше. На практике это означает, что НАСА как исключительный руководитель того или иного совместного проекта должен оказывать воздействие и на определение конфигурации российской космической техники, и на сроки и цели ее создания. А теперь подумаем — у России существует что-то подобное? Можно однозначно ответить: нет и нет. Мы погрязли в таких мелочах, которые не позволяют, увы, оторвать голову от земли и свободно незаморочено глянуть на небеса.