В снайперы Майдана «назначили» не тех

Эта новость в последние дни всячески обкатывалась украинскими информационными порталами, телеканалами. Чистосердечное признание харьковского экс-беркутовца, командира роты Виктора Шаповалова, просидевшего в Лукьяновском СИЗО полтора года, тут же начало обрастать пропагандистскими небылицами и домыслами. Прямая речь обвиняемого используется как «подтверждение» участия харьковских «беркутовцев» в расстреле майдановцев. Причем украинские СМИ опускают такую «маленькую» деталь: обвиняемый дает показания по делу о событиях 18 февраля. А журналисты часто подвязывают сюда картинку расстрела Майдана 20 февраля (во время этих событий харьковский «Беркут» находился вдали от главной площади — бойцы сменились и охраняли Межигорье). Но пропагандисты активно делают из харьковских «беркутовцев» едва ли не главных злодеев, усиленно обкатывает такие безумные трактовки, на фоне которых сомнительная и шаткая версия обвинения, фабрикующего дело, кому-то может показаться вполне правдоподобной.

Что же происходит на самом деле?

В зале Подольского районного суда Шаповалов частично признал свою вину и рассказал много нового для простого обывателя. Вот главная «подвижка» в деле за полтора года: обвиняемый смог вспомнить (по бумажке!) фамилии своих товарищей, с которыми он проработал 10 лет, и указать, что они получали помповые ружья «Форт 500». Хотя это и не было тайной. Все фамилии указаны в ведомостях о выдаче спецсредств, где стоят и росписи получивших.

Как одно из доказательств написания списка под диктовку можно привести фамилию Шевченко. Потерпевший ее переспрашивает. Но Виктору прекрасно известно, что 18 февраля 2014 года Дмитрий Шевченко и несколько его бойцов уехали в Харьков, куда были ранее вызваны для дачи показаний, как свидетели, повесткой из суда. До начала Майдана Шевченко и несколько его сотрудников задерживали банду, нагло грабившую заправки. Во время задержания преступник открыл стрельбу из травматического пистолета по милиционерам. В результате одному из сотрудников «Беркута» пуля из усиленного патрона попала в голову. Милиционер получил тяжелое ранение. Суд же над преступниками был назначен на февраль. Сотрудников «Беркута» и вызвали на это судебное заседание. Поэтому Дмитрий Шевченко никак не мог находиться 18 февраля в Крепостном переулке.

Да и все остальное, происходящее в зале Подольского районного суда, напоминало ответ ученика, плохо заучившего урок, но старающегося выслужиться перед своим учителем. Рассказы, подхваченные украинскими каналами, о спецмашинах, подвозивших патроны со свинцовой картечью, не соответствуют действительности. Среди сотен журналистов, сидевших на крышах и снимавших происходящее с обеих сторон, раздать патроны по-тихому никак не получилось бы. Просто кому-то очень нужна была картинка, как бывший «беркутовец» сливает своих. Вот и написали по-быстрому сценарий для «слабого звена», не вникая сильно в детали.

К самому видео, растиражированному украинским «5 каналом», тоже много вопросов. Попавший в кадр Владислав Лукаш (командир харьковского батальона «Беркут») с покаянно опущенной головой, был явно вмонтирован уже после съемки. Точно известно, что во время рассмотрения дела в Подольском суде он находился у себя дома в Сумах и никуда не собирался ехать. В обиходе правоохранителей исповедь Шаповалова называется «дожали». Заставили раскаяться и признать, пусть и частично, свою вину. В том, что он, как и еще несколько тысяч сотрудников служили в «Беркуте» и выполняли свою работу честно и самоотверженно. За что сейчас и страдают.

Меняются генеральные прокуроры Украины, но принципы работы прокуратуры, взятые ею из уголовного права 30-х годов прошлого столетия, остаются нерушимы. Сотрудники нынешней правоохранительной системы не утруждают себя поиском доказательств вины подозреваемого. Для них основополагающим является высказывание прокурора РСФСР Николая Крыленко (4 декабря 1930 года): «Лучшей уликой при всех обстоятельствах является все же сознание подсудимых».

Прочитав сочинение следователя прокуратуры в суде, раскаявшись и признав вину, Виктор Шаповалов скоро выйдет за ворота СИЗО с котомкой за плечами. 5 октября его адвокат Ярослав Савчак рассказал, какую «кость» получил его подзащитный, оговоривший своих товарищей в суде: «Бывший боец харьковского „Беркута“ Виктор Шаповалов находится за решеткой уже полтора года, а потому сможет выйти на свободу по „закону Савченко“, если будет осужден на 3 года лишения свободы». Как говорится, своя рубаха ближе к телу!

Упрямство остальных сотрудников «Беркута» будут и дальше ломать в камерах следственных изоляторов, используя кнут и пряник — послабления режима и сидение без прогулок, в одиночной камере. Яркий пример — сидящие за решеткой уже более двух лет сотрудники спецроты киевского «Беркута»: Павел Аброськин, Сергей Зинченко, Александр Маринченко, Олег Янишевский, Сергей Тамтура. Сотрудники харьковского «Беркута» Владислав Мастега, Артем Войлоков, Виталий Гончаренко, Александр Белов, которым недавно продлили срок содержания под стражей, тоже не хотят признавать себя виновными и все еще надеются на украинское правосудие. Но наивно думать, что оно по-прежнему придерживается основополагающих принципов уголовного права: законность, презумпция невиновности, гуманизм.

О каком гуманизме можно говорить в стране, где сотрудника запорожского «Беркута» Виктора Цвигуна привлекают по статье 340 «Незаконное препятствование организации или проведению митингов…»? Во время одного из таких «мирных» митингов, проводившегося в Киеве в феврале 2014 года, от огнестрельного ранения пулей калибра 7,62 в шею, скончался брат Виктора, старший сержант Сергей Цвигун. Он тоже служил в запорожском «Беркуте». Сергей умер прямо на руках у своего брата. На момент гибели парню было всего 23 года. Он очень мечтал работать в «Беркуте», но прослужил всего два года… Сейчас Генеральная прокуратура Украины пытается осудить бывшего командира запорожской роты Юрия Калмыкова, по одному с ним делу привлекла и Виктора Цвигуна. Заставляют бойца дать показания против командира, как это сделал в своем интервью Виктор Шаповалов. Правда, не для всех слово «честь» — пустой звук.

Закон сейчас — всего лишь инструмент грязной политической борьбы и имеет принцип избирательности. Генеральная прокуратура периодически отчитывается о раскрытии преступлений, совершенных правоохранителями на Майдане. Но скромно прячет глаза, когда экстремист Иван Бубенчик рассказывает, как убивал милиционеров. Прошло два года, и не раскрыто ни одно из 16 убийств сотрудников правоохранительных органов на Майдане.

В потере нынешним правосудием всех международных базовых принципов права нет ничего удивительного. Это положение вещей было заложено еще во время Майдана, когда вина правоохранителей раздувалась до неимоверных масштабов и подавалась уже с нужной стороны, а радикалы, забрасывающие на «мирных» митингах милицию бутылками с горючей смесью, возводились в герои. Продолжателем традиций смело можно назвать сейчас Генпрокурора, декларирующего еще один принцип правосудия: война все спишет. В уголовный процесс вводится еще одно из смягчающих обстоятельств — участие в «АТО», по которому насильников отпускают на волю.

Правосудие двойных стандартов прочно укореняется в украинском правовом поле.

---

Автор — бывший майор харьковского спецподразделения «Беркут», в дни госпереворота на Украине находился в милицейском оцеплении. Сейчас живет в России.