Серийные убийцы детей продолжают свое черное дело

Ведущие юристы России требуют немедленно ужесточить Уголовный кодекс России — его нужно дополнить ст. 110.1 «Склонение или содействие самоубийству». Наказание за это преступление должно быть столь же жестким, как за убийство. А судить по новой статье надо администраторов «групп смерти» в соцсетях, которые склоняют к суициду подростков в разных уголках страны. Известно, что кроме соцсети «ВКонтакте» эти группы уже появились в инстаграме. То есть, страшное зло стало расползаться повсюду и его нужно остановить!

Один из предполагаемых интернет-маньяков Филипп Будейкин (Филипп Лис), толкающий детей на смерть, сейчас ждет суда, но, значит, у него есть немало последователей. А еще у него есть сотни поклонниц, которые ему каждый день в СИЗО шлют письма с признаниями в любви. И это страшно.

72 тысячи потенциальных жертв

Эксперты интернет-проекта «МедиаГвардия» (создан «Молодой гвардией») провели исследование «групп смерти» в социальных сетях — то есть сообществ, где подростков склоняют к самоубийству.

Большинство из таких групп имеют статус закрытых, тем не менее, экспертам удалось выявить на просторах Рунета 81 такое сообщество. Естественно, их адреса и сведения об администраторах они направили в компетентные органы: Роскомнадзор, прокуратуру и МВД. Всего в «группах смерти» зарегистрировано более 72(!) тысяч пользователей, среди которых 61% - это девушки. Что, конечно, вполне объяснимо, ведь в таких сообществах большая часть постов посвящена неразделенной любви и одиночеству, говорит руководитель «МедиаГвардии» Анна Рогачева.

Почти 62% пользователей таких опасных групп — в возрасте от 14 до 21 года, почти каждому пятому от 22 до 25 лет, а каждому седьмому — от 26 до 35 лет. Ничего странного в этом нет, учитывая, что в соцсетях подростки традиционно завышают свой возраст. Так что, скорее всего, в реальности доля подростков намного больше, чем говорится в исследовании.

Четверть всех подписчиков «групп смерти» приходится на жителей Москвы (то есть более 18 тысяч ребят), а каждый седьмой — это житель Санкт-Петербурга. Много членов таких сообществ в крупных городах: Екатеринбурге (почти 3 тысячи), Краснодаре (более 2,5 тысяч), Новосибирске, Самаре, Казани (по 2 тысячи).

Меньше всего членов «групп смерти» на Северном Кавказе: например, в конце рейтинга региональных столиц находится Махачкала с населением почти 600 тысяч человек. По мнению Анны Рогачевой, это связано с тем, что на Кавказе преобладает традиционный тип общества — большая семья с крепкими родственными связями.

Филиппу Лису вменили 15 смертей

О существовании в соцсетях «групп смерти», где подростков склоняют к самоубийству, вся страна заговорила после статьи в «Новой газете». Контент в подобных сообществах строится по схожим принципам: как правило, это видеоролики, текстовые рассказы и песни о детях, совершивших суицид.

Фоном для них служат депрессивные индустриальные пейзажи: многоэтажки, мосты, лестницы, поезда, рельсы… Часто в таких группах присутствуют различные оккультные, магические и сатанинские символы: пентаграммы, перевернутые кресты, различные вариации числа 666. Можно в «группах смерти» отыскать также изображения порезанных или проколотых булавками или иглами частей тела, а также синяков и ссадин.

Журналистам удалось привлечь внимание к этой проблеме даже органов власти: в частности, Роскомнадзор обратился к руководству соцсети «ВКонтакте» с просьбой самостоятельно блокировать все заново выявляемые «группы смерти». Но сейчас эти группы уже появились в инстаграме. Более того, детям, которые отказываются умирать, кураторы групп угрожают расправой над их близкими.

К расследованию деятельности администраторов таких сообществ подключилась даже полиция. И уже в ноябре в Солнечногорске был задержан 21-летний Филипп Будейкин, более известный в Рунете под ником Филипп Лис. По версии следствия, он довел до самоубийства как минимум 15 подростков из разных городов России. Вообще счет может идти на несколько десятков детей.

Самая известная из его предполагаемых жертв — это 17-летняя студентка колледжа Рина Паленкова из Уссурийска, которой не стало в мае 2015 года. За несколько мгновений до смерти она выложила в Интернет свое селфи… Эту фотографию затем активно тиражировали администраторы «групп смерти», фактически, превратив самоубийство Рины Паленковой в некое подобие интернет-культа.

Самое страшное, что пока Будейкин сидит в камере СИЗО «Кресты», его юные поклонницы присылают сотни писем и электронная почта «Крестов» просто завалена признаниями в любви к кумиру. Об этом заявляют сотрудники учреждения.

Суицидов больше всего в кризис

Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) много лет ведет статистику самоубийств в разных странах планеты. «Свободная пресса» детально изучила эти данные и пришла к неожиданным выводам. Официальная статистика ведется с 1979 года, и с этого момента пик суицидов в России пришелся на 1994−1995 годы, когда в стране их было зафиксировано почти 163 тысячи.

Для сравнения: в 1991 году, когда в стране начался политический кризис, количество суицидов, по данным ВОЗ, составляло чуть более 39 тысяч (30 тысяч самоубийств — это мужчины). В 1998 году, на фоне экономического кризиса, число самоубийств в России составляло уже 52 тысячи (из них почти 43 тысячи совершили мужчины).

А вот наибольшее количество подростковых самоубийств произошло в 1999—2000 годах, когда покончили с собой более тысячи детей младше 14 лет.

Последние доступные данные по России у ВОЗ имеются до 2011 года. И если на тот момент сравнивать различные страны, то наша страна занимала четвертое место в Европе по количеству самоубийств на сто тысяч населения (больший процент суицидов был зафиксирован только в Казахстане, Венгрии и Литве). А в масштабах планеты по этому трагическому показателю мы были девятыми.

Высочайший процент самоубийств был зафиксирован ВОЗ в Южной Корее — почти 37 на сто тысяч населения (в России — 22,3). При этом есть и целые регионы, где уровень самоубийств крайне низок: например, он стремится к нулю в традиционных арабских государствах, где очень сильны религиозные устои: Саудовской Аравии, Ливане, Кувейте, Омане, Ираке, Египте. Скажем, в теократической Саудовской Аравии, где проживает более 30 миллионов человек, ежегодно кончают жизнь самоубийством не более 50−60 человек.

Пропаганда смерти — хуже убийства

Что касается России, то отсутствие полноценной статистики о суицидах (в том числе по разным возрастным группам) существенно затрудняет решение этой социальной проблемы. Ведь, наверняка, и другие страны тоже сталкиваются с целенаправленной пропагандой суицидов в виртуальной среде. И не просто сталкиваются с ними, но и борются: в уголовном законодательстве большинства стран (в том числе и России) закреплено наказание за доведение до самоубийства.

Речь идет об угрозах, жестоком обращение или систематическом унижении человеческого достоинства. Такую объективную сторону преступления доказать хоть и сложно, но возможно.

Совсем другое дело — это склонение к самоубийству (способов может быть много: уговоры, убеждение, совет, поручение, приказ, обман). Доказать факт такого преступления, конечно, намного сложнее.

Тем не менее, такая норма содержится в Уголовных кодексах многих европейских стран (в том числе Австрии, Турции, Швейцарии, Польши, Италии), а также государств бывшего СССР (Армении, Белоруссии, Киргизии, Литвы, Туркмении).

Такая норма была в дореволюционном российском уголовном законе. Была она и в проекте Уголовного кодекса 1996 года, но в окончательный вариант не попала.

Ну а, скажем, в УК Франции зафиксирована даже ответственность за «пропаганду или рекламирование каким-либо способом товаров, предметов или методов в качестве средств причинения себе смерти».

Уголовных дел по факту доведения до самоубийства в России возбуждается, казалось бы, немало: в 2004 году таких преступлений было 155, а в 2010 году — 60, в 2015 году вынесено 16 приговоров. При этом самоубийц меньше не становится.

А после того, как вся страна узнала о существовании «групп смерти», на самом высшем уровне заговорили о том, что Уголовный кодекс России также необходимо дополнить ст. 110.1 «Склонение или содействие самоубийству». Эту позицию активно поддерживают и многие известные юристы, в частности, ректор Академии Генеральной прокуратуры Оксана Капинус и член Высшей квалификационной коллегии судей России Александр Коробеев.

Причем наказывать за такое преступление нужно максимально жестко — как за убийство. Согласитесь, администраторы «групп смерти», толкающие подростков к суициду, ничем не отличаются от серийных убийц. Только орудие у них — не нож или топор, а обычное слово…

Почему же в России так популярны «группы смерти» и главное, кому нужно создавать эти группы? Эти вопрос журналист «Свободной прессы» адресовал экспертам.

Дмитрий Казьмин, директор аналитического фонда «Медиастандарт»:

— На поведение подростков в крупных городах влияет много факторов — от социально-экономического положения до религиозного состава населения. Плюс есть сугубо технологические факторы. Так много детей в группе риска из Москвы и Санкт-Петербурга не только потому, что там живет много подростков, но потому, что там высок уровень проникновения интернета. Значительное превышение доли участников «групп смерти» в сравнимых по населению и условиям городах — повод глубже изучить проблему и обратить внимание соответствующих государственных служб.

Константин Небытов, директор Медицинского центра им. Д.Р. Лунца, судебный эксперт, специалист по вопросам психологии и психофизиологии человек:

— С сожалением можно констатировать, что подобного рода группы в интернете — девиация, психологическое отклонение, носящее характер «адреналиновой развлекухи» — становится социальной нормой. И подобная ситуация с «группами смерти» — следствие принципа «родители живут как могут, а воспитывают детей как хотят». Родителям нужно воспитывать, а не «заниматься воспитанием «по случаю» или «по поводу».

Если ребенок/подросток уже попал под влияние так называемой инвертной нормы (когда аномалия становится нормой), то родители должны понимать, что заниматься этим должны специалисты. Но не нужно тащить любимое чадо в психбольницу за «волшебной таблеткой», чтобы ребенок стал «таким как раньше», путая момент начала проблемы и момент ее обнаружения!

Надо посетить клинического психолога, который может диагностировать и разграничить отклонение (девиацию) от психического расстройства. И только после этого (в зависимости от картины) рекомендовать что-либо родителям, за которыми остается окончательное решение.

«СП»: — Но скажите, кому нужно специально подталкивать детей к смерти? Что это за моральные уроды?

— Интернет — неотъемлемая часть жизни, и общению с ним тоже надо воспитывать. Девианты всегда найдут других девиантов, это описывал еще немецкий социолог Никлас Луман в «доинтернетовскую» эру. Он писал, что любой девиации (отклонению) нужно некое одобрение. Сегодня же, благодаря интернету и другим массовым коммуникациям такое одобрение становится все более вероятным и скорым. И происходит это на фоне массовой педагогической запущенности детей и слабого общественного контроля.

Девианты, которые создают и администрируют такие «группы смерти» принципиально не отличаются от их пользователей. И те, и другие реализуют таким образом прежде всего личные мотивы, которые еще в пятидесятые годы были описаны как процесс «смещения агрессии». Массовая социальная апатия — это не показатель спокойствия, а наличие иных способов выражения эмоций. И способы эти тем более примитивны и асоциальны (включая, скажем, суицидальное поведение), чем глубже и шире социальная апатия.

То есть, обратите внимание на своих детей. Особенно, если вы заметили, что ваш ребенок стал рисовать китов и бабочек, зациклился на каких-то цифрах. Старайтесь наблюдать за его поведением. И ведь не зря девочки пишут любовные письма тому, кто толкал их на верную смерть! Просто он был единственный, кто проявил к ним интерес и заинтересовался их проблемами. Подумайте, каким маньякам мы отдаем своих детей!