Подстава СБУ: ополченца Рафаэля выманили из Бразилии

Киевский адвокат Валентин Рыбин известен по нескольким громким процессам над российскими и другими иностранными гражданами. Среди его подзащитных — люди, попавшие в плен Донбассе и арестованные по «делу 2 мая» в Одессе… Рыбин — один из учредителей Фонда правового содействия иностранцам «Одиссей».

При этом Валентин Рыбин защищает и украинских политзаключенных. Он — адвокат нескольких харьковских «беркутовцев». На днях его подзащитный Виталий Гончаренко бывший сотрудник харьковского БМОН «Беркут», вышел из Лукьяновского СИЗО после семи с лишним месяцев пребывания там. С этой оптимистичной ноты мы и начали беседу с Валентином Рыбиным.

«СП»: — На видео заметно, что для Виталия Гончаренко освобождение из-под стражи было большой неожиданностью… Слишком уж ретиво в конце прошлого года для него подыскивали новую статью…

— Естественно. Ведь всякий раз продлевали содержание под стражей — в надежде, что удастся дожать Виталия. Мы делали всё что могли, чтоб убедить суд в отсутствии рисков и в необходимости изменить меру пресечения. Добились своего. Теперь Виталий под круглосуточным домашним арестом.

«СП»: — Из харьковских «беркутовцев» Виталий был последним, кто оставался под стражей. Похоже, что это наспех скроенное дело разваливается?

— 24 июня 2016 года Печерским районным судом по ходатайству Генпрокуратуры Украины была избрана мера пересечения в виде содержания под стражей четырем харьковчанам. Это Артем Войлоков, Владислав Мастега, Александр Белов, Виталий Гончаренко. Я однозначно говорил: «Данное производство является политически мотивированным и имеет целью привлечение к ответственности бывших сотрудников „Беркута“ для того, чтоб показать общественности якобы результат работы Генпрокуратуры. На самом деле, нет не то что доказательств вины четырех перечисленных людей, а даже намека на доказанность их вины в том, что им инкриминируют». И поэтому в октябре был отпущен на свободу Войлоков. Ему изменили меру пресечения в суде. 26 октября апелляционный суд г. Киева изменил меру пресечения Мастеге. 15 ноября изменили меру пресечения Белову. (У всех троих — браслеты, то есть арест с 22 до 7 часов.) И вот в феврале вышел Гончаренко. Всё потому, что никаких доказательств вины нет. Прокуратура об этом знает. Однако формально подходила к процессу, давила на суд и заставляла продлевать меру пресечения.

Уголовное производство по данному эпизоду, по делу 18 февраля 2014 года, завершено. И материалы в скором будущем будут переданы в суд для рассмотрения. Очень важно, что все четверо находятся на свободе. Потому что рассматривать более 100 томов будет очень непросто. Там масса свидетелей, масса потерпевших… Очень много материалов предстоит исследовать. И важно, чтоб ребята были на свободе всё это время. Людей, находящихся в тюрьме, при долгом рассмотрении дела легче принудить к признанию своей вины. Хочу отметить, что все четверо оказались за решеткой по оговору своих же товарищей, арестованных гораздо раньше. Ефимин, Шаповалов и командир батальона Лукаш еще в 2015 году дали показания, в которых оговаривали моих клиентов.

«СП»: — В деле фигурировали помповые ружья «Форт 500», выданные некоторым бойцам харьковского «Беркута». Якобы 18 февраля «беркутовцы» вместе с резиновой картечью использовали и свинцовую. Но при этом в украинских теленовостях сообщения об этом деле сопровождались видеорядом 20 февраля, где люди в черном ведут стрельбу из автоматов и пулемета…

— Это обычная попытка сформировать украинское общественное мнение, достаточно распространенный метод. В этом-то и вся суть дела, что из четверых задержанных ребят помповое ружье «Форт 500» получал только один. Проводилась судебная экспертиза по этому ружью. Все остальные вообще не имеют отношения к этому оружию. В эпизоде 18 февраля по 115 статье (умышленное убийство) подозреваются только Гончаренко и Белов. А подозрение с Мастеги и Войлокова вообще было снято.

«СП»: — Но когда не удалось заставить Гончаренко взять на себя роль «стрелка», Генпрокуратура вытащила еще одно дело?

— 15 ноября, после того как Белову изменили меру пресечения, Генеральная прокуратура затребовала у прокуратуры Харьковской области закрытое производство по факту, который имел место 29 января 2015 года на блокпосту в Песочине (якобы «беркутовцы» Гончаренко, Рияко и Костюк, при проверке документов у журналистов «Громадського ТВ», избили оператора). На 25 ноября было назначено рассмотрение апелляции Виталия Гончаренко. А 22 ноября, с целью не допустить изменения меры пресечения, ему предъявили дополнительные подозрения. Ну, естественно дополнительно предъявили подозрения Рияко и Костюку, которые с ним вместе были на блокпосту. Таким образом, к моим подзащитным Гончаренко, Войлокову и Мастеге добавились еще Рияко и Костюк.

«СП»: — И никого не смущают эти судорожные движения следствия, эти попытки ухватиться хоть за что-нибудь?

— Нас это может смущать. Но я уже давно ничему не удивляюсь. Мы понимаем, с кем мы имеем дело. У людей своя работа. У них задача — закрывать «беркутовцев». Проводилась масса служебных проверок по эпизоду 29 января 2015 года на блокпосту в Песочине, где Гончаренко, Рияко и Костюк общались с журналистами, ехавшими из зоны «АТО». Потерпевший (он там один) никаких претензий в момент нахождения на блокпосту к сотрудникам не выдвигал. Ни о каких побоях речь не шла. Всё было нормально. А когда приехал в Киев, — через три дня, видать, подумали, что можно сделать, и решили… Организовали такой вброс об избиении. Но тогда, по горячим следам, ничего неправомерного в действиях «беркутовцев» не обнаружили. А сейчас это закрытое дело резко понадобилось.

«СП»: — Что можете сказать сегодня о деле бразильского добровольца-ополченца Рафаэля Маркуса Лусваргхи?

— 6 октября 2016 года его задержали в аэропорту «Борисполь… Расследование было очень быстрым и, можно сказать, мегаэффективным. Поскольку 12 января 2017 года Рафаэлю ему уже вручили обвинительный акт. Он был переведен из СИЗО СБУ в Лукьяновское СИЗО. В суде было всего два заседания. На декабрьском заседании рассматривалось само дело. А 25 января уже зачитали приговор. В Лукьяновском СИЗО он попал в камеру к, мягко говоря, неблагонадежным элементам. В отношении него определенно применяли силу. Именно поэтому он вынужден был полностью признать свою вину, пойти на сделку со следствием — из соображений безопасности. И его осудили по процедуре ускоренного производства.

Ему вменяется участие в террористической организации (ч.1 ст. 258−3, предусмотрена санкция от 8 до 15 лет) и участие в незаконных вооруженных формированиях (ч. 2 ст.260). При этом я хочу отметить, что к моменту приговора и обвинительного акта следствие установило, что материального вреда действиями Рафаэля никому не причинено, потерпевших по данному производству нет. Более того, он признался в содеянном, раскаивался в содеянном… Однако суд счел эти моменты недостаточными для того, чтоб дать ему минимальный срок. И дал 13 лет.

«СП»: — Вы говорите, что бразильца прессовали…

— Это подтверждается тем, что и сам Печерский райсуд Киева 25 января, помимо приговора, огласил еще и определение, которым обязал администрацию Лукьяновского СИЗО обеспечить немедленное медицинское освидетельствование по факту побоев, а также обязал содержать Рафаэля отдельно. Однако он по-прежнему содержится с другими лицами. Уже не с теми, что раньше. Но не отдельно от других. Более того, медицинское обследование так и не проведено. Побои, которые были ему нанесены в районе 16−19 января, по сути, всё сложнее зафиксировать. И я боюсь, что тянут намеренно, чтоб не дать возможности их установить. Мы планируем подавать апелляцию. Я считаю, что так относиться к гражданину другой страны просто недопустимо. И этот приговор слишком суровый.

«СП»: — Чем объясняется появление Рафаэля в столичном аэропорту — после того, как в интернете появились его фотографии с Мозговым, после донбасских телесюжетов о нем?..

— СБУ, как бы ни относиться к ее деятельности, работает на серьезном уровне. После того, как Рафаэль покинул Донбасс и вернулся в Бразилию, к нему обратилась международная компания Omega Consulting Group. Она занимается предоставлением работы по всему миру. Оттуда неоднократно приходили письма, завязались переговоры. Учитывая тяжелую экономическую ситуацию в Бразилии, Рафаэль стал рассматривать вариант работы от Omega Consulting Group. Предложили ему за счет компании прибыть в Одессу для того, чтоб устроиться охранником на морское судно. Он прилетел в Киев, здесь нужно было делать пересадку. И в аэропорту его задержали. Так что Omega Consulting Group была подставой от СБУ для того, чтоб выманить Рафаэля в Украину. И это удалось.

«СП»: — Почему именно его так обхаживали?

— Он особенный лишь тем, что являлся гражданином другого государства, принимавшим участие в конфликте на стороне ЛДНР. Рафаэль — достаточно молодой парень, 1984 года рождения. Возможно, сыграл свою роль целый ряд обстоятельств: тяжелое материальное положение, его достаточно большая пассионарность и легкость на подъем. Наверное, «Служба быта» организовала работу по этому поводу, вычислила его личность, изучила… То есть СБУ сработала ювелирно, сыграв на его ментальных особенностях и открытости…

«СП»: — Вам не кажутся странными скорострельность досудебного следствия, оперативность, с которой завершился процесс над иностранным гражданином?

— Скорострельность, скорее всего, связана с тем, что на рассмотрение данного производства был предоставлен минимальный срок. Более того, я предполагаю, что Украина достаточно оперативно провела процесс, чтоб торговаться для обмена этого бразильского гражданина на украинских пленных в ЛДНР. Если есть приговор, то человека можно провести через помилование и отпустить в рамках обмена. Я узнавал: Рафаэль находится в списках на обмен. Но учитывая позицию «обмен всех на всех», индивидуальной работы по бразильцу пока не предполагается. Была вероятность более мягкого приговора, но суд решил иначе. Мы обсуждаем с Рафаэлем возможности подачи апелляции (правовые основания есть), чтоб приговор не вступил в силу.

«СП»: — Вы часто подключаетесь к делам «непопулярным».

— Они, наоборот, очень популярные. Только с отрицательным знаком.

«СП»: — Эта популярность с отрицательным знаком притягивает штурмовиков, призванных повлиять на ход процесса в нужном направлении…

— С начала февраля я веду дело по обвинению россиянина Евгения Мефёдова, который содержится в Одесском СИЗО. 10 февраля как раз люди такого толка, «правосеки» * и т. п., сорвали заседание Малиновского райсуда Одессы, напав на полицейских. Заседание перенесли на 13 февраля.

«СП»: — А на какой стадии дело Мефёдова?

— Российский гражданин, проживавший в Одессе, обвиняется — по событиям 2 мая 2014 года — в организации массовых беспорядков (и участии в них), повлекших гибель людей. То есть Мефёдову инкриминируют статью 294, ч. 2; к нему может быть применена санкция — от 8 до 15 лет лишения свободы. Дело слушалось более полутора лет. Однако в начале декабря изменился состав коллегии судей Малиновского райсуда, под давлением вечных «активистов» в балаклавах. Дело начали рассматривать сначала. И сейчас оно находится на стадии подготовительного производства.

Мефёдов обвиняется в том, что он принимал участие в акции протеста против майданных властей 2 мая 2014 года. Доказательств его участия в массовых беспорядках нет. И в данном случае мы имели возможность получить оправдательный приговор. Но не дают. Мера пресечения несколько раз была изменена. Ему всякий раз выписывают всё новые подозрения. Его прячут. Его не доставляют в суды. Родители Евгения вносили залог, который был определен судом для изменения меры пресечения на домашний арест. Тем не менее, он по-прежнему находится в СИЗО. Потому что каждый раз возникали эти… персонажи в балаклавах, устраивали шум-гам, давили на суд…

Напомню, что Евгений Мефёдов находился в Одессе задолго до событий 2 мая. У него были и личные отношения семейного характера. Было жилье в Одессе. Поэтому говорить о том, что он специально приехал для организации массовых беспорядков, — абсурд.

---

*17 ноября 2014 года Верховный суд РФ признал экстремистской деятельность «Украинской повстанческой армии», «Правого сектора», УНА-УНСО и «Тризуба им. Степана Бандеры», организации «Братство». Их деятельность на территории России запрещена.