Виктор Ющенко объявил о кровном родстве с гетманом Мазепой

О том, что он — Виктор Ющенко — потомок последнего кошевого атамана Запорожской Сечи Петра Калнышевского, действующий президент заявил еще пять лет назад — накануне предыдущих выборов. А вот то, что он еще ко всему прочему и потомок Мазепы — только сейчас!..

За месяц до голосования оранжевый лидер вновь активно окунулся в свои генеалогические корни, и попытался окунуть туда же всю страну. Пытаясь угодить высокопоставленному заказчику, президентские архивисты докопались до того, что род Ющенко был связан с родом гетмана Мазепы тесными родственными связями. И об этом глава Украины не без гордости заявил в эфире Житомирской областной телерадиокомпании. Финалом выступления на Житомирском ТВ стали слова:

— Мы все казаки, потому что украинцы. Мой род делает сегодня большое дело для украинской нации…

Новость о родстве Ющенко с Мазепой могла бы претендовать на сенсацию, и, похоже, являлась последним аргументом в большой игре по спасению рухнувшего рейтинга президента. Но, увы, достав эту новость, будто профессиональный фокусник козырную карту из рукава, Ющенко, увы, мало кого удивил на Украине. Мазепа оказался не тем персонажем украинской истории, которому готов сегодня поклоняться народ.

Но если о гетмане-предателе известно все, то вот о другом предке Виктора Ющенко — гетмане Калнышевском люди знают меньше. Между тем, перед телекамерами в Житомире Виктор Ющенко рассуждал о том, как этот его предок стал «невинной жертвой москальской тирании». А чуть раньше — минувшей весной — брат Виктора Ющенко — Петр предложил вообще считать Калнышевского национальным мучеником.

— Он 25 лет просидел на Соловках, — просветил он сограждан. — Мы должны его помнить и чтить…

Итак, кем же был этот «гетман-мученик» и «жертва москальской тирании»?

Гетман Калнышевский представляется весьма противоречивой личностью. Начнем с того, что он был едва ли не самым богатым из украинских гетманов. Богаче его считался только сам Мазепа. Калнышевский дважды избирался кошевым запорожских казаков, и в последний раз возглавлял Сечь около 10 лет. Он участвовал в русско-турецкой войне, был удостоен золотой медали на Андреевской ленте и звания генерал-лейтенанта. Лично содействовал российской армии в бескровной ликвидации Запорожской Сечи — а потом, по приказу Екатерины II, был схвачен и посажен в каземат Соловецкого монастыря.

Летом 1770 года 50-тысячный отряд запорожцев под командованием Калнышевского лихо бился вблизи турецкой крепости Хаджибей. Здесь сейчас расположена Одесса. Казаки заставили турецкий флот отойти и захватили предместье и форштадт Хаджибея, облегчив Второй армии генерал-губернатора Малороссии Петра Румянцева дальнейший штурм крепости. В ходе той операции Калнышевский освободил из турецкой неволи несколько тысяч христиан.

Но многие историки все же склоняются, что это запоздалое геройство было все же искуплением вины. Чем же провинился гетман?

За два года до сражений на северном Причерноморье, в конце 1768-го крымские татары хана Крым-Гирея вторглись в пределы России. 70-тысячная орда сумела дойти до нынешней Днепропетровщины, где ее остановили полки Румянцева. Этот поход стал последним турецким набегом в русской истории. 5 февраля 1769 года Румянцев доложил Екатерине об отражении татар и начале Русско-турецкой войны. В донесении значилось, что запорожские казаки ничего не сделали для отражения татар, гетман Калнышевский банально отсиделся на Сечи и без боя пропустил мимо себя неприятельское войско.

Самоустранились запорожцы и в роковых битвах при Ларге и Кагуле, где 38-тысячная армия Румянцева в течение трех недель разгромила сначала 80 тысяч всадников Крымского ханства, а следом — армию основных сил турок под командованием великого визиря Халиль-паши, которая численно превосходили русскую армию в пять раз!

Современники пишут, что 85-летний гетман Калнышевский с удивительной покорностью принял заточение на Соловках. Впрочем, украинский узник за северной решеткой явно не бедствовал. На содержание Петра Калнышевского ежедневно выделялся один рубль — по тем временам очень большие деньги. И сегодня экскурсантов Соловецкой обители поражает изобилие тюремного меню последнего атамана запорожцев. Только обеденных блюд из белорыбицы и прочих ценных пород предлагалось семь наименований. Даже зимой к столу подавали свежие овощи из монастырских теплиц и завозные экзотические фрукты.

Неудивительно, что в этой темнице человек прожил четверть века, сохранив светлый ум, бодрость духа и отменное здоровье. В начале 1800-го император Александр I подарил узнику свободу. Но в письме архангельскому губернатору 110-летний Калнышевский сообщил, что намерен «в обители сей ожидать со спокойным духом приближающегося конца своей жизни».

Он так и не вернулся на родные берега Днепра. А что и кто его там ждал?

Когда матушка-Екатерина, еще баловавшаяся «просвещенным абсолютизмом», созвала своеобразный предпарламент — «Комиссию уложения», то к удивлению императрицы депутация Малороссии неожиданно проявила строптивость и усиленное стремление к восстановлению гетманских порядков и украинской автономии.

Перед президентом Малороссийской коллегии Петром Румянцевым тут же поставили задачу справиться с «желаниями, несходственными с общим добром». Административный талант Румянцева был не менее велик, чем военный. Он вовремя заметил знаковую особенность местной элиты — эти полудикие люди очень хотели быть знатью! А преисполненная страсти к «шляхетским привилегиям» казачья старшина не раз предавала свою веру и народ.

Румянцев активно использовал в свою пользу «желание к чинам, а особливо к жалованью». Он сумел доказать в Петербурге, что пожалование верхушке запорожцев и украинским реестровым казакам «классных чинов, к которым это шляхетство имеет ревность», в конечном итоге переломит тягу к самостийности и «возбудит патриотизм к общему Отечеству».

Тут и началось! Топорща усы и накрутив на ухо грозный запорожский чуб, всякий владелец хутора без проблем доказывал правительственной комиссии свое знатное происхождение от польских, литовских и прочих родов. По настоянию Румянцева, одобренному императрицей, документ о происхождении у «знатных» казаков не требовали вовсе — поскольку «в прежние времена господствовавшей здесь простоты… затмилось благородство многих фамилий».

Таким образом, всего за полтора десятилетия запорожская верхушка превратилась в «благородное российское дворянство», ничем не отличавшееся от великоросского. Детей малороссийской старшины, словно столбовых дворян, начали принимать в Кадетский корпус. Румянцев шутливо рассказывал Екатерине, как любят шляхтичи разоблачать друг друга, отрицая наличие дворянского звания у соседа.

Было завоевано и уважение простого народа наведением порядка и ограничением произвола, творимого малороссийской знатью. «Состоя на службе в столицах, заседая в Сенате и Синоде, сделавшись генералами, министрами, канцлерами империи, добившись всего, о чем мечтали их предки, они не имели уже причин жалеть о казачьих привилегиях», — пишет известный исследователь украинского сепаратизма Н.Ульянов.

И никому в такой стране уже не был нужен последний гетман Сечи! Никто не возражал официальному обвинению, по которому Петра Калнышевского заточили на Соловки. А Екатерина Великая приговорила кошевого атамана «за измену в сторону Турции»! О нем соотечественники просто постарались забыть — тем более, сразу после ареста Калнышевского пять тысяч его запорожцев ушли в Турцию и поступили на службу к султану. Потом эти «защитники веры православной» вместе с янычарами участвовали в подавлении восстаний православных народов Балкан и помилованы были лишь императором Николаем I.

Любопытно, что обвинение в измене в пользу Турции не опровергнуто до сих пор. Украинские историки лишний раз предпочитают не касаться столь щекотливой темы.

Украина

Фото [*]