Минтруда ответит Навальному бесстрашием «стукачей»

Госслужащие и сотрудники частных компаний, которые расскажут о случаях коррупции на работе, получат защиту от государства. Соответствующие поправки в закон «О противодействии коррупции» подготовил Минтруд.

Предполагается, что сотрудников, сообщивших руководству или правоохранительным органам о случаях коррупции, нельзя будет уволить без решения специальной комиссии, сократить им отпуск, лишить премий или других выплат.

Минтруд также предлагает гарантировать конфиденциальность как человека, пожаловавшегося на коррупцию, так и сведений, указанных в его сообщении. Кроме того, он сможет рассчитывать на бесплатную юридическую помощь.

«Закрепление комплекса мер защиты лица, сообщившего о коррупционном правонарушении, позволит не допустить его неправомерного преследования, ущемления его прав и законных интересов», — говорится в пояснительной записке к законопроекту.

Видимо, устав от борьбы с коррупцией «сверху» чиновники решили побороться с «низовой» коррупцией. Насколько эффективны предлагаемые Минтрудом меры?

— Я не верю в работоспособность данного законопроекта, — говорит директор Центра политологических исследований Финансового университета при Правительстве РФ Павел Салин. — Просто власть понимает, что у населения есть запрос на борьбу с коррупцией. Это стало понятно в связи с тем, какое внимание удалось привлечь к данной проблеме оппозиции в лице Алексея Навального. Сейчас рядом мер и скандалов власть сбила остроту этого общественного запроса, но всё равно надо показывать, что кое-что в сфере борьбы с коррупцией делается.

Де-факто человек, сообщивший о фактах коррупции на своём предприятии или организации, может считать себя уволенным. И пусть даже законом его защитят, на практике его просто выживут из коллектива.

Даже если предположить, что в результате заявления, которое подтвердится, будет уволен прежний начальник, новый начальник, наверняка не захочет иметь в своих подчинённых такого неспокойного работника. Да и коллектив будет смотреть на «доносчика» неодобрительно. В нашем обществе с советских, да и с более ранних времён устоялся стереотип, что «быть стукачом» нехорошо и даже позорно. И даже если человек из чисто благородных побуждений решит указать на факт коррупции, в большинстве случаев своими коллегами он будет восприниматься именно как «стукач». И в этом случае ему не помогут никакие гарантии — не только руководство, но и коллектив будет делать всё для того, чтобы избавиться от такого человека.

У нас бытует мнение, что человек, которому не нравится коррупция начальника, должен либо уйти на другую работу, либо делать вид, что ничего не замечает. С учётом российского менталитета антикоррупционные новшества будут малоэффективны. Я думаю, в лучшем случае данные положения помогут подстраховать тех людей, которые решили громко хлопнуть дверью на работе.

Гарантии анонимности — это тоже нечто аморфное. Если власть действительно хочет гарантировать инкогнито заявителям о коррупции, то для чего тогда остальные поправки — страховка от увольнений, взысканий и т. д. Ясно, что всё тайное быстро становится явным, особенно если человек продолжит работать в замкнутом рабочем коллективе.

«СП»: — После громкого скандала с задержанием экс-главы Минэкономразвития Алексея Улюкаева в ноябре прошлого года особой борьбы с коррупцией «наверху» нам не демонстрируют. С чем это связано?

— В апреле этого года было принято несколько поправок, ужесточающих контроль за доходами чиновников. Но в целом, действительно, власть поняла, что российские элиты чрезмерно нервированы тем, что происходит, и решила тему борьбы с коррупцией «невзирая на лица» пока притушить. По крайней мере, до тех пор, пока Владимир Путин не заявил о своём выдвижении на новый президентский срок.

Посмотрите, идут отставки региональных лидеров, но никому пока не предъявлено обвинений в коррупции. Власть, таким образом, держит в напряжении элиты. С другой стороны, старается не слишком напугать эти элиты, чтобы не случился управленческий коллапс. Много будет зависеть от того, с какой повесткой пойдёт на выборы основной кандидат от власти. Не исключено, что как раз Владимир Путин, если он станет таким кандидатом, сделает упор в своей программе на новый виток «беспощадной борьбы» с коррупцией. В любом случае, власть хочет и будет сохранять круг неприкасаемых.

— Есть теория, а есть практика, — говорит заместитель гендиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин. — Не будет же чиновник из Минтруда каждый день следовать за таким заявителем на работу и следить, чтобы его права не нарушались. У руководства есть много способов сделать так, чтобы жизнь работника стала совсем невыносимой. Подобной практикой нередко пользовались ещё в советское время. Самый простой способ — требовать от сотрудника досконального исполнения всех служебных инструкций. Например, в НИИ сотрудники часто работали из дома или в библиотеках. А вот опального учёного можно было заставить скрупулёзно приходить на работу к 8:30 и каждое опоздание или неявку на рабочее место документировать. Всё это влекло к срезанию премий, отмене престижных командировок и в итоге человек либо сам уходил, либо его «уходили».

Да и в Америке была история, когда один из профсоюзных активистов выиграл суд и работодатель вынужден был оставить его у себя. Однако он обязал работника ежедневно приходить и проводить рабочий день в отдельном кабинете, абсолютно ничего не делая. Через пару месяцев нервы у борца за справедливость не выдержали, и он уволился сам.

Кроме того, исторически так сложилось, что в России не любят «стукачей». А многие и просто не любят, когда появляется некий возмутитель спокойствия. Всем нравился «свой парень» начальник отдела, которому можно было сделать дорогой подарок, чтобы он выписал премию или закрыл глаза на частые опоздания. А тут кто-то пишет заявление, и начальника увольняют за коррупцию. Что касается подарков и денег в конвертиках учителям, то это многие и за взятки не считают. Вот когда министр взял взятку в пару миллионов долларов тогда да, все возмущаются, а если в больнице приходится давать акушерке 500 рублей, то это в порядке вещей.

«СП»: — Есть ли в таком случае способ бороться с низовой коррупцией?

— Никаким законом и росчерком пера это не победишь. Хотя психология любого народа постепенно меняется. Например, ещё лет 20 назад у нас большинство граждан переходило дорогу на красный свет. Теперь таких значительно меньше. Возможно, со временем у нас будут нормально восприниматься люди, которые пишут жалобу на начальника-коррупционера, но для этого должно пройти много времени.