Собачья жизнь и собачья смерть: Просвета в России не видно

В конце прошлого года в России был принят Федеральный закон, ужесточающий наказание за жестокое обращение с животными. Согласно этому закону, за издевательства над четвероногими вводится уголовная ответственность — до пяти лет лишения свободы. «Закон долгожданный и выстраданный», — комментировали депутаты. Ранее максимальным наказанием для живодеров были два года лишения свободы, но реальные сроки получали единицы.

…Преступлений, совершаемых в отношении животных, меньше не становится. В январе в интернете появилась информация о нескольких вопиющих случаях. В Екатеринбурге в новогоднюю ночь отморозки издевались над беззубым псом, которого выкрали с одной из дач, привязали за хвост к забору и взрывали возле него петарды. В итоге собака умерла — по одной версии, от холода, а по другой — от остановки сердца. На change.org появилась петиция с призывом наказать виновных в смерти собаки, по которой подписались почти двести тысяч человек.

Множество подписей собрала еще одна петиция, рассказывающая о смерти годовалой мареммо-абруццкой овчарки. Эта история произошла в Якутске: больную собаку в мороз хозяин облил водой и оставил в будке без дна. Она примерзла к земле, умирала несколько дней. Под давлением общественности местная полиция провела проверку и отчиталась: владелец собаку просто решил усыпить, а характеризуется он вполне положительно…

С принятием долгожданного закона ситуация изменится?

— Вовсе нет! Тот закон, которого мы добивались, так и не принят, — считает Ирина Новожилова, президент Центра защиты прав животных «Вита». — Полноценный федеральный закон по защите животных от жестокости не принимается уже 18 лет. Его пытались провести через Госдуму еще в 2000 г., потом в 2008-м и в 2015-м. В 2016 г., когда произошла история с хабаровскими живодерками, президент дал поручение принять закон до весенней сессии, но воз и ныне там. Из закона просто начали по пунктам вытаскивать различные положения — отвлекать внимание общественности. Такие маневры, изображающие кипучую деятельность.

И сейчас речь опять идет не о законе, а о поправках всего лишь к одной единственной статье 245 УК РФ. Но эти поправки не сделают статью рабочей. Даже если увеличить срок наказания по этой статье, это ничего не изменит.

«СП»: — Почему? Ведь, как уверяют депутаты, теперь за жестокое обращение с животными можно будет сажать на срок до 5 лет?

— Статья написана таким образом, что по ней очень сложно привлечь к ответственности. Нужно доказывать мотивацию: что преступление совершено из садистских побуждений, из корыстных, из хулиганских. У нас был случай: заводчица занималась разведением ризеншнауцеров в Подмосковье, а тех, кого не смогла продать, отправляла на огород в 3 км от дома, и, залепив скотчем пасть, оставляла в сарае умирать. Их нашли уже погибшими. Я подала заявление, но мне ответили отказом: заводчица сказала, что руководствовалась благополучием соседей по лестничной клетке, и вовсе не стремилась поступить жестоко. Мотив не доказан. И никто из садистов никогда не признает, что совершал преступления «с целью причинения боли и страдания».

«СП»: — Хабаровские живодерки тоже, насколько я помню, получили сроки, но не за жестокое обращение с животными, а по другим статьям.

— За жестокое обращение им 150 часов обязательных работ просили, а потом дали и того меньше. Реальные сроки — у нас единичные случаи. Только когда дело становится резонансным, и когда нарушен целый ряд статей — если была еще и угроза жизни людей, или покушение на частную собственность (животные у нас — собственность), или хулиганство — тогда шанс есть. Это известные дела об убийстве собаки Мальчик, которой поставили памятник в метро, на Менделеевской. Там 21-летняя модель была признана невменяемой. Похожая история произошла на станции Коньково с собакой Рыжик, мы устраивали акции протеста, а убийца собаки получил 2,8 года условно.

«СП»: — А по поводу описанных выше случаев, произошедших в Екатеринбурге и Якутске — реально привлечь виновных к ответственности?

— Правовая база скудная, зацепиться не за что. Хотя существует прямая взаимосвязь между жестокостью к животным и к людям и, если у нас будут допускаться такие преступления, это будет рикошетить по социуму. А они идут одно за другим. Те, кто их совершают, оставаясь безнаказанными, становятся еще более распущенными. Мы по каждому случаю бросаемся на амбразуру, но не можем довести дело до финальной точки.

У нас было расследование, когда мы установили скрытые камеры в одном цирке и снимали побои животных дрессировщиками — просто чудовищные. Разместили этот ролик, он набрал 1 млн. просмотров — но никто не наказан, хотя все фамилии известны. Наоборот, нас вдруг начали поливать грязью в СМИ.

«СП»: — Что должно быть в законе, которого вы добиваетесь?

— Полноценный закон должен регулировать все 5 сфер использования животных человеком: это и животноводство, и пушное звероводство, и эксперименты, и вся индустрия развлечений (зоопарки, бои, бега, фотобизнес, охота и т. д.) и верхушка айсберга — животные-компаньоны — кошки, собаки… Ни одна из сфер у нас не регулируется.

Мы третьи с конца в списке стран по уровню защиты прав животных — вместе с Эфиопией и Пакистаном. Хотя даже при царях в России были отдельные законодательные акты в этом направлении, например, в 1830 году запретили петушиные бои, а сегодня они у нас демонстрируются в ресторанах в центре Москвы.

А первый закон, защищающий животных, был принят в 1822 году в Англии. Мы дистанцированы лет на 200. В 50 странах мира уже запрещены цирки с животными — они считаются жестоким развлечением времен древнего Рима. Этим летом даже Латвия и Эстония их запретили. У нас, наоборот, расцветают индустрии, находящиеся вне правового поля.

«СП»: — Очень печальная тема — с приютами для бездомных животных. По этому поводу тоже нужен специальный пункт в законопроекте?

— Приюты проблему с бездомными животными не решают. Она может быть решена только введением госконтроля над разведением. В цивилизованных странах, во-первых, контролируют обычных граждан, не стерилизующих своих животных и получающих приплод. Они платят налог за нестерилизованное животное. Когда я была в Англии, моей знакомой трижды перезвонили из ветклиники с напоминанием: собака достигла половозрелого возраста, если не будете ее стерилизовать, заплатите огромный налог.

И вторая категория — заводчики. Сейчас огромная армия людей разводит породистых животных, прямо в квартирах. Это абсолютно теневая сфера, надо вводить и лицензирование, и налогообложение, и квотирование. Заводчики прямо и косвенно насыщают эту нишу. Надо стерилизовать бездомных животных и размещать их по приютам. Если кран разведения перекрыт, проблема в течение 5 лет решается.

У нас сейчас приюты переполнены, они превращаются в конвейеры смерти — вспомните громкую историю с приютом «Эко». В приюте в среднем 200 мест, и столько же животных привозят каждые 2 дня, их некуда девать. Темпы воспроизводства опережают вместимость приютов. «Пристраевомости» такой, как за рубежом, у нас нет. В результате, животных ловят и уничтожают. В интернете можно найти стоимость тендеров по разным городам на эти отловы с убийством. Миллионы на это тратятся, а проблема не решается.

«СП»: — Почему у нас люди не спешат брать животных из приюта? Нет такой рекламы, как на Западе?

— Должны быть мощные программы на центральных каналах, но их не хотят выделять. Мы просили, и «звезды» обращались на Первый канал — давайте разместим хотя бы короткие ролики: «Возьми питомца из приюта, помоги городу». Отказали! Надо ориентировать людей: возьмите собаку или кошку из приюта, они ничуть не хуже, там даже породистых полно. Зачем поддерживать коммерческую деятельность заводчиков, когда полно неприкаянных. Но государственной программы нет, и люди очень часто подбирают животных как витрину достатка.

В Лондоне мы видели приют прямо в центре города, оттуда одна за другой машины выезжали — на заднем сидении собака. Там реклама по всем каналам: «Не плодите бездомных животных. Стерилизуйте питомца», «Возьми питомца из приюта!» Люди даже стремятся взять домой не просто собаку, а собаку-инвалида…