Вечная дилемма России: Патриотизм или колбаса

Основная цель России в XXI веке — войти в число наиболее экономически развитых и политически влиятельных государств мира. Так считают 58% россиян. Об этом говорится в докладе «Российское общество после президентских выборов-2018: запрос на перемены», подготовленном Федеральным научно-исследовательский социологическим центром РАН.

При этом 31% респондентов видят целью возвращение России статуса супердержавы наподобие СССР, 7% считают, что Россия должна быть лидером на постсоветском пространстве, а 4% — что стране не следует стремиться к глобальным целям.

Оценивая положение страны в мире, 36% россиян считают, что сейчас наша страна является великой державой, сравнимой по влиянию на мировые процессы с США и Китаем. 28% полагают, что Россия — одна из ведущих стран, сравнимая с Великобританией, Францией, Германией, Японией, а 19% — что страна сегодня не входит в число наиболее влиятельных государств мира.

В докладе отмечается, что россияне определяют внешнеполитические приоритеты, исходя из нужд и потребностей внутреннего развития страны.

«Отсюда две разнонаправленные тенденции: с одной стороны, усиление державной мощи России в качестве залога роста ее конкурентного потенциала на мировой арене, а с другой — все большая ориентация на решение внутренних политических, социально-экономических и культурных проблем», — подчеркивается в исследовании.

— Структура, проводившая опрос, не относится к категории наиболее известных и авторитетных, — отмечает главный редактор ФОРУМа. мск Анатолий Баранов.

— По параметрам опроса информация достаточно скудная — четыре тысячи человек из регионов. Оценить репрезентативность по таким данным трудно. Обычно мы в таких случаях ставим сходный опрос для читателей ФОРУМа. мск и сравниваем. Не вижу причины в данном случае не поступить также. Если же поставить такой же опросник и на «Свободной прессе», то, учитывая разницу аудитории, можно получить весьма интересный результат.

«СП»: — 31% респондентов видят целью возвращение России статуса супердержавы.

— Ну, не знаю, на мой вкус Куба с продолжительностью жизни больше 76 лет, более преуспела, чем Россия. Какая разница, сколько у тебя в шкафу штанов и какой ВВП у страны, если ты живешь на 10−20 лет меньше, чем француз или японец? Если жители здоровы и счастливы, имеют много здоровых детей и живут долго, то это и есть успех государства. Даже если в магазине не двадцать сортов колбасы, а всего два и половину жизни ходишь в одних вьетнамках.

«СП»: — Тем не менее, 36% респондентов считают, что сейчас Россия — великая держава, сравнимая по влиянию на мировые процессы с США и Китаем.

— У США и Китая ВВП в 10 раз больше, чем у России. Если больше трети россиян не умеют сопоставить пару цифр, то это серьезная проблема в образовании. Да, Россия входит в число влиятельных государств мира, и что? Это хорошо, что мы так успешно влияем в Сирии, что Асад уже контролирует почти всю собственную столицу. А вот как мне повлиять на ДЭЗ или мусорную свалку? Это с виду проще, чем влиять в Сирии, но почему-то ни Путин, ни Шойгу с подмосковным мусором пока не сладили. Вот когда я смогу влиять на собственный ДЭЗ, тогда и поговорим о влиятельности моей страны в мире.

«СП»: — В докладе отмечается, что россияне определяют внешнеполитические приоритеты, исходя из нужд и потребностей внутреннего развития страны.

— Внешнеполитические приоритеты не должны приводить к полному обнищанию населения или отказу от внутреннего развития. В конечном счете, государство отвечает, прежде всего, перед собственными гражданами, а не перед иностранцами. Но у нас государство, кажется, вообще ни перед кем не отвечает, такая «вещь в себе».

Посмотрите, Путин обозначил после выборов необходимые приоритеты развития — и поручил их реализовывать правительству Медведева, которое предыдущие годы реализовывало совсем другую программу. А мы как-то можем влиять на собственное правительство? Нет.

«СП»: — В России возможно одновременно сохранение державного статуса и экономическое процветание? Это не антагонизмы?

— Это вопрос ресурсов. Если есть ресурсы на мощь и одновременно на рост пенсий — почему нет? Но у нас державная мощь почему-то обязательно за счет бедных слоев населения. Богатым тоже помогаем за счет бедных. Британскую экономику вот спонсируем, тоже за счет бедноты. В свое время государю императору ничего не стоило завалить трупами своих подданных половину Европы, зато державной мощи было аж по нижнюю губу! А когда освобождали Балканы от турок, то тамбовские и тверские крестьяне, одетые в солдатские шинели, удивлялись, до чего богато, оказываются, живут освобождаемые. Освободителям и не снилось. И за последние сто пятьдесят лет мало, что изменилось.

Политолог Иван Мезюхо смотрит на опрос куда оптимистичней:

— Полагаю, что в ФНИСЦ РАН при подготовке этого социологического исследования позаботились о вопросах репрезентативности, социологической погрешности и в целом внимательно подошли к расчёту выборки. Данные исследования свидетельствуют о том, что современное российское общество вновь чувствует величие своей страны. Отсюда можно говорить и о высоком уровне патриотизма среди россиян.

Мы живём в эпоху подъёма самосознания российской нации. Люди в нашей стране вновь ощущают себя самостоятельной общностью в мире, имеющей свой уникальный культурный код. Патриотизм россиян зиждется на любви к Родине. Страна для россиян — настоящая ценность. Не все народы на планете осознают ценность своей страны.

«СП»: — Насколько возможно усиление державной мощи России и ориентация на решение внутренних политических, социально-экономических и культурных проблем?

— Современное российское общество жаждет перемен. Владимир Путин это осознаёт, поэтому и ставит перед правительством серьёзную задачу — добиться стремительных позитивных перемен во всех сферах жизни общества. Но чтобы эффективнее решать внутренние социальные проблемы, Россия должна занимать серьёзное место на мировой геополитической арене. Если мы пойдём по пути всестороннего соглашательства с Западом, это может привести к потере государственности, а потом и вовсе к расчленению страны.

По словам члена Бюро президиума партии «Родина», директора Института свободы Федора Бирюкова, долгое время в массовом сознании граждан России и в СМИ сферы патриотизма и экономического развития разделялись и противопоставлялись.

— Это делалось для того, чтобы обеспечить интересы либерально-прозападной элиты, российской ультра-буржуазии. Этот немногочисленный, но чрезвычайно активный сегмент общества был ориентирован полностью на Запад, там жили семьи элиты, туда вывозились капиталы. Россия для этих людей была лишь территорией для выкачивания средств и ресурсов. И в той системе координат успешный человек мог быть только абсолютным западником, полуэмигрантом, гражданином мира. А если ты патриот, сиди себе в тотальной нищете, люби Родину, «но странною любовью». Патриотизм считался уделом неудачников, аутсайдеров. Это было абсолютно извращенное мировоззрение.

«СП»: — Сейчас по-другому?

— Так продолжалось до момента возвращения Крыма в Россию, восстания в Донбассе и начала жесткой конфронтации Москвы с западным сообществом. После введения всех этих антироссийских санкций, после развертывания международной русофобской кампании даже самые упертые западники в России из числа финансовых, промышленных и политических элитариев на своей шкуре почувствовали западную плеть. Оказалось, что они тоже для Запада — враги, даже несмотря на все их многолетние финансовые вложения в экономики чужих стран. Никакие прежние заслуги больше не считаются. В этой ситуации патриотизм неизбежно стал защитной броней и для так называемой элиты, что нашло отражение и в изменении политики СМИ, в коренном изменении влияния массовых коммуникаций на общественное сознание.

Разумеется, остались и отмороженные западники, ультра-либералы, как их иногда называют. Но численность и влияние этой категории намного меньше, чем в прошлые годы — до Крымской революции и Русской весны.