«Халифат» начинает вить гнезда под Самарой, Астраханью и Челябинском

«Исламское государство» * хочет создать «халифат» в Центральной Азии, уверен руководитель Антитеррористического центра СНГ генерал-полковник полиции Андрей Новиков. Об этом он заявил на совещании руководителей антитеррористических подразделений органов безопасности и спецслужб стран СНГ, проводимом в рамках учений «Иссык-Куль — Антитеррор-2018».

По его словам, боевики также пытаются активизировать «спящие джамааты» (ячейки) в регионе.

В свою очередь, вице-премьер Киргизии Жениш Разаков отметил, что террористические угрозы в Центральной Азии и странах СНГ только усиливаются и принимают долговременный характер.

В июне 2018 года заместитель директора ФСБ, руководитель аппарата Национального антитеррористического комитета Игорь Сироткин рассказывал, что «Исламское государство», несмотря на понесенные потери, продолжает расползаться по всему миру и остается серьезной угрозой.

В подтверждение этих слов можно вспомнить, что 5 июня 2016 года в казахстанском городе Актобе, который расположен в непосредственной близости от российской границы. Тогда группа исламистов из 25 человек организовала дерзкую вылазку, в результате чего погибли мирные жители и военные.

25 сентября было сделано и заявление Национального антитеррористического комитета (НАК). По информации НАК, сторонники международных террористов больше не стремятся выезжать за рубеж для участия в боевых действиях, по приказу своих лидеров они остаются на территории РФ для создания ячеек и подготовки терактов.

Заместитель руководителя управления «И» аппарата НАК Андрей Кокоуров отметил, что спецслужбы отмечают тенденцию на «саморадикализацию» граждан, когда люди без внешнего воздействия и вербовки начинают интересоваться радикальными идеологиями.

Кокоуров также заявил, что нападение боевиков на полицейских в Чечне, совершенное в августе, не единственный пример участия несовершеннолетних граждан в террористических акциях на территории РФ.

В своё время начало операции ВКС России в Сирии объяснялось главным образом желанием сдержать международный терроризм на дальних подступах к российским границам. Получается, не сработало? Как дальше может развиваться ситуация?

— Ясно, что исламисты, как правило, народ мобильный, не очень привязанный к конкретной местности, — говорит заместитель заведующего кафедрой государственной политики МГУ имени М.В. Ломоносова, директор Центра изучения кризисного общества Максим Вилисов. — Те из них, кто не погиб в Сирии, теперь будут перемещаться по миру в поисках места, где можно снова пожить и повоевать в привычной обстановке. Что касается Центральной Азии, то угроза исламизации населения там никуда не исчезала все годы войны в Сирии, а только нарастала. Это обусловлено разными причинами.

Во-первых, там, несмотря на некоторое снижение рождаемости, по-прежнему высокий процент молодого населения. При этом не самая благоприятная экономическая ситуация в том числе по причине проблем в России (трудовые мигранты из этого региона меньше зарабатывают или вообще не находят работы в нашей стране). Вопрос и в том, насколько эффективно там работают силовики и государство в целом по проблемам экстремизма.

«СП»: — Насколько они способны справиться?

— С одной стороны, в государствах Центральной Азии достаточно отлаженная правоохранительная система. Но радикальные исламисты, как говорится, шагают в ногу со временем. Используют интернет и мобильную связь для пропаганды своих идей. Если раньше скоростной интернет был в основном в крупных городах этого региона, то теперь он становится доступным во всё более отдалённых местах, где питательная среда для исламизма довольно благоприятная. Рекрутировать своих сторонников исламисты могут куда быстрее, чем прежде.

Поэтому исламский фактор остаётся едва ли не главной головной болью для руководства всех центральноазиатских республик. Мало того, именно страх перед исламизмом в немалой степени заставляет поддерживать тесные отношения с Россией. Если в регионе возникнет ситуация подобная той, что несколько лет назад возникла на Ближнем Востоке, безусловно, без российской помощи ни один из центральноазиатских режимов не устоит.

«СП»: — Пример Сирии, где множество исламистов нашли свой конец, не остужает горячие головы в Центральной Азии?

— Тут сложно сказать, всё зависит от личностных качеств конкретного человека, насколько он готов рисковать. В том числе ради обогащения. Поскольку любая нестабильность, гражданская война, так или иначе, связаны с ростом теневой экономики, что позволяет «причастным» жить и зарабатывать куда больше, чем безропотному гастарбайтеру. В «Исламском государстве» на территории Сирии, как мы знаем, была сильно развита теневая экономика, в основном основанная на нелегальном нефтепромысле. А если взять Афганистан, то там уже несколько поколений людей живут в условиях, когда многое решает автомат и принадлежность к той или иной группировке. С этим сознанием крайне сложно бороться.

Поэтому пример Сирии не может быть обезоруживающим фактором для сторонников радикального ислама, хотя, безусловно, своё влияние он оказал. Хотя бы в том смысле, что многие активные исламисты были уничтожены на компактной территории. И что самое главное для России — всё это происходило вдали от наших границ. Центральная Азия для нас регион неприятный в том смысле, что надёжно контролируемой границы здесь не существует и вряд ли она появится в ближайшее время. А это значит, что исламистские отряды могут в условиях военных действий переходить уже непосредственно на территорию России.

«СП»: — Насколько сейчас велика опасность создания террористических ячеек уже на территории самой России?

— Эта опасность актуальна уже давно. Поскольку подпольные ячейки сложнее выявить. Кстати, нам обещали усиление террористической активности сразу после ввода ВКС России на территорию Сирии. Но как мы видим, всплеска не было. Видимо, эффективно сработали правоохранительные органы. Впрочем, как хорошо бы они ни работали, стопроцентной гарантии никто дать не может. После разгрома боевиков в Сирии их остатки могут рассредоточиться. Выходцы из России и сран Центральной Азии вернутся домой уже с боевым опытом.

При этом надо понимать, что исламисты сегодня — активный фактор в мировой политике. В Европу из Сирии им просочиться можно, но сложно. Поскольку ЕС учёл некоторые прошлые ошибки и усилил контроль за мигрантами.

В этом смысле для исламистов Центральная Азия является крайне удобным регионом, поскольку отсюда они могут влиять на Россию, Закавказье и даже на Китай с его Синьцзян-Уйгурским округом. Кроме того, именно по этому региону должен пройти Новый шёлковый путь. Именно поэтому Китай уже много лет инвестирует в экономику стран региона, пытаясь снизить социальную напряжённость в важном для него месте.

«СП»: — Может ли ситуация в Центральной Азии выйти из-под контроля?

—  С одной стороны, силовые структуры в республиках начеку и хорошо скоординированы в своей работе. Но исключать ничего нельзя. Особенно учитывая, что, например, в Узбекистане произошёл транзит власти, и Ташкент пытается идти по пути модернизационных реформ. Исламисты легко могут обвинить власти в вестернизации, отходе от этнических и религиозных устоев.

Если предположить, что в Узбекистане, а также, например, в Казахстане, где тоже ожидается транзит власти, начнутся волнения, мы можем увидеть нечто вроде «арабской весны», на фоне которой, как мы знаем, пышным цветом расцвело «Исламское государство». В контексте глобального политического кризиса исламизм может проецироваться буквально в любой регион.

— Рассуждение о том, что в Сирии мы боремся с исламским терроризмом на дальних рубежах, лишь отчасти соответствует действительности, — говорит политический аналитик международной мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок. — Сирия в какой-то степени удобна была для борьбы с терроризмом, поскольку туда стекались наиболее беспокойные исламистские элементы, как из Центральной Азии, так и из некоторых российских регионов.

Проблема не в том, что Россия что-то неправильно сделала, начав операцию ВКС в Сирии, а в том, что во многих регионах мира, в том числе в Центральной Азии, сохраняются благоприятные условия для радикализации населения. На фоне богатства правящих кланов бедное, плохо образованное население всегда лучше усваивает идеи о том, что несправедливый мир надо исправить с помощью радикального ислама.

Кроме того, в республиках Центральной Азии много молодых. А именно молодёжная среда, наиболее восприимчива к радикальным течениям, в том числе исламистским. В России такой молодёжный гражданский радикализм привязывается к антикоррупционной риторике Алексея Навального, например. А в рамках исламских республик трудно представить, какие ещё идеи, кроме ислама могут привязываться к молодёжному бунту.

Поэтому одними бомбами, конечно, радикальный ислам не победить.

«СП»: — Активизируются ли исламисты, когда ИГ будет разгромлено в Сирии, только в Центральной Азии или и в Европе тоже?

— В Европе тоже. Часть людей, поехавших воевать за халифат на Ближний Восток, были европейскими гражданами. Сейчас те из них, кто не погиб, вернутся в исламские анклавы в Европе. При этом в ЕС процедуру лишения гражданства осуществить крайне сложно. Конечно, за такими гражданами, не разделяющими европейских ценностей, полиция будет следить. Но что-то мне подсказывает, что никаких полицейских не хватит, чтобы проследить за каждым исламистом. Тем более что в европейских исламских анклавах молодым людям тоже прививаются убеждения о том, что они не просто бездельники, живущие на государственные пособия, а представители исламской цивилизации, которая веками страдала от экспансии европейцев. А это значит, что число потенциальных исламистов вряд ли будет уменьшаться.

---

* Движение «Исламское государство» решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.

---

Терроризм: В Дагестане уничтожили трёх боевиков

Война в Сирии:Пушков рассказал, зачем Москва передаст Сирии С-300