Михаил Прохоров: «Россия отстает от развитых стран на 50 лет»

С обсуждения путей модернизации России — задачи, поставленной президентом Дмитрием Медведевым, чиновники и бизнес-элита в последние дни перешли к осмыслению другой стратегии развития: а нужна ли вообще модернизация стране. Например, первый вице-премьер правительства РФ Игорь Шувалов на Красноярском экономическом форуме заявил, что модернизация социально опасна для российского общества.

А мнение крупного бизнеса на том же форуме озвучил управляющий директор ИК «Тройка Диалог» Андрей Шаронов: «Крупный бизнес не станет двигателем модернизации. Его задача — выжать все из того преимущества, которое он имеет за счет своего размера, сохранить свою структуру и не выпустить из рук те возможности, которые ему периодически дает государство». По мнению Шаронова, не заинтересовано в модернизации и российское общество: «Оно слишком боится потерять то, что заработало праведным или неправедным трудом за последние 15 лет. Ведь модернизация чревата нестабильностью и потрясениями. Люди же в массе своей таких вещей боятся, а потому и стремятся к сохранению статус-кво, даже если в этом состоянии им не совсем комфортно».

На днях наконец-то о своем видении модернизации рассказал не делегат от крупного бизнеса, а олигарх. Президент инвестфонда «ОНЭКСИМ», номер два в «золотой сотне» Forbes Михаил Прохоров в рамках дискуссионного клуба Международной школы бизнеса Финансовой академии определил «болевые точки» нашей экономики и социальной системы, мешающие проведению реформ в России. На сайте e-xecutive.ru были размещены видеоролики с его выступлением. «Свободная пресса» стенографически приводит рассказ Прохорова:

«Руководителями нашего государства поставлена цель к 2020 году увеличить производительность труда в 2,5−4 раза. То есть этот показатель должен расти на 12% в год. Но пока производительность труда в России падает каждый год. Мы сейчас по этому показателю отстаем от США в 4 раза.

Вторая проблема — качество рабочей силы. В России 80% молодежи — студенты вузов. Однако, рынком могут быть востребованы только 20% выпускников — увы, такова структура нашей экономики. Получается, 60% молодежи — потенциальные и нынешние безработные.

У нас нет единой квалификации профессий. Я сделал анализ только по рабочим профессиям — их в России оказалось 7 тысяч. На Западе же — 600. У нас, например, существует 4 вида кузнецов, 8 видов литейщиков. Отсюда дикие расходы по подготовке и переподготовке рабочих кадров.

Еще одна проблема России — пенсионная система. Она пока отвечает только одному вопросу: финансирование бедности. Человек с доходом от 415 тысяч рублей в год не получает из пенсионной системы никакого финансирования. К чему это приводит? И квалифицированный работник, и неквалифицированный, выходя на пенсию, получают примерно одинаковые выплаты. Мало того, что система нерыночная, она еще и несправедливая.

Такая пенсионная система — один из примеров того, что у нас нет социальных «лифтов», на которых можно войти в средний класс.

Структура российского общества сейчас такова, что средний класс — это 20% населения. Еще 30% близки к попаданию в средний класс. 40% - это бедные и 10% - беднейшие. Интересно, что за прошедшие 10 лет структура российского общества не поменялась.

Мы еще и трудимся мало. Например, канадский горняк работает на 40% больше российского коллеги. Законодательно переход на более эффективную систему труда в России невозможен. Приведу простой пример, из своей практики работы директором в Норильске. Там перепад температур между улицей и цехом 80 градусов. Основная задача — чтобы люди как можно меньше передвигались на открытом воздухе. Работа идет в 3 смены. Каждая смена по 6 часов, еще 4 часа взрыв (добыча породы методом взрыва — СП), еще 2 часа уходит неизвестно на что. Западные же работники работают 2 смены по 10 часов и 4 часа взрыв. Но и из этих 6 российских часов полезный труд — только 4 часа, потому что 2 часа уходит на доставку людей на место бурения. Мы хотели ввести в Норильске двухсменку, но оказалось, что по российским медицинским нормам этого сделать нельзя. Если бы мы ввели такой режим работы, производительность труда выросла бы на 25%.

Россия сейчас стоит на пороге какого-то решения. Мир сейчас идет в 6-й технологический уклад, где инновационный продукт будет значительно опережать добывающие отрасли. Серьезные экономические исследования показывают, что в последние 30 лет Россия всегда отставала от развитых стран на 50 лет. Но очевидно, что в «новом мире» тоже будет 50 лет отставание, возможно, оно станет еще большим.

Как это ни странно, инновационный сценарий в России возможен. Но в чем проблема такой возможности? С одной стороны кризис Россию задел весьма сильно, но с другой, кризис оказал слабое воздействие на фундаментальные основы страны — добывающие отрасли. Даже банковская система немного «почихала», но сейчас чувствует себя вполне ничего.

Для инноваций в России нет отраслей, куда бы они могли пойти, ведь мы почти ничего не производим. Поэтому тут и заговорили о модернизации, которая уместна только для добывающих отраслей.

Кроме того, у России существуют еще 2 патологии, которые мешают инновационному развитию — управленческая и законодательная.

Вот простой пример из управленческой патологии. Нужен доступ независимых производителей газа к трубе. Простейшее решение проблемы, но она не разрешается.

Законодательную патологию хорошо иллюстрирует отрасль нанотехнологий. Я веду светодиодный проект, который поддерживают все — вплоть до президента и премьера. Но у меня в этом проекте 37 нарушений законодательства. То есть заниматься нанотехнологиями — это сегодня просто тюрьма".

Фото: [wikipedia.org]