Н. Платошкин: «Зеленский — гламурный бандеровец, он хитрее Порошенко»

Пять лет назад, 2 мая 2014 года, мир потрясла страшная трагедия — в Доме профсоюзов в Одессе заживо сожгли людей. Тех, кто успевал выскочить из горящего здания, добивали на улице. Произошедшее стало одной из самых черных страниц в истории Украины, охваченной Майданом, и всего мира.

Этим страшным событиям посвятил свой фильм «Remember Odessa — Не забудем, не простим» известный немецкий режиссер-документалист Вильгельм Домке-Шульц. Мировая премьера картины состоялась в Москве накануне пятой годовщины одесской трагедии.

По словам режиссера, снять фильм ему год назад предложили его друзья из Одессы, где он раньше часто бывал.

«В тот же день, когда появились в новостях ужасные сообщения и были показаны кадры, у меня появилась глубокая эмоциональная потребность рассказать человечеству, обществу об этих событиях», — поделился он воспоминаниями.

Эта история глубоко затронула режиссера, ему не потребовалось много времени для принятия решения, потому что он был хорошо информирован о произошедшем в этом украинском городе. Первым побуждением режиссера было создать художественный фильм, но это было невозможно, и он остановился на варианте художественно-документального фильма.

«В первую очередь, меня волновали не вопросы вины, а перипетии этих событий, которые, с моей точки зрения, имеют масштаб шекспировских драм, потому что там есть и философские аспекты, и общественные взгляды и участники, которые позволяют показать весь спектр человеческой природы.

Он подчеркнул, что его посланием к человечеству стало то, что «нельзя позволять идеологизировать себя до такой степени, что ты превращаешься в человека, ненавидящего подобных себе только из-за того, что они думают по-другому». Режиссер уверен, что проблема толерантности — это общечеловеческая тема, мировая тема. И этот вопрос, считает он, должны задавать себе зрители в конце фильма.

Фильм состоит из двух пластов: материала, который режиссер снимал сам в 2018 году, и документальных съемок 2014 года, которые ему предоставили одесские друзья.

Режиссер отметил, что в первые дни мая съемка проходила на Куликовом поле и в ней участвовали как сторонники, так и противники Майдана.

«За 30 лет профессиональной деятельности я сделал много репортажей. Мой профессиональный подход состоит в том, чтобы у меня были герои протогонисты, со своими характерами. Мне надо показать, как эти люди мыслят, почему совершают те или иные поступки», — рассказал он.

По его словам, со стороны радикальных националистов никто ему вопросов не задавал, они чувствовали себя в своей среде и были уверены в своей правоте. А вот родственники погибших и люди, пострадавшие на Куликовом поле, заметил он, чувствовали свою эмоциональную незащищенность.

«У них была очень драматическая ситуация и несколько раз звучал вопрос: откуда вы, где вы собираетесь показывать?» — рассказал он. Узнав, что режиссер из Германии, они не стали возражать против съемки. Обеим сторонам было ясно, что съемка и показ фильма связаны с риском, так как люди могут быть «подвергнуты репрессиям».

«Этот страх чувствовался в их голосах, поведении. Но и я, и они осознавали, что если мы не расскажем об этом, не проявим мужество, то не выполним свою задачу», — подчеркнул режиссер.

По его словам, в ходе работы надо было обеспечить контакты с людьми, группами, которые характеризовали произошедшие события с разных позиций.

«Я думаю, мне это удалось», — сказал документалист.

Он также рассказал, что в Европе практически невозможно найти финансирование для фильма, который снимается не по заказу. Не захотели в западных странах его и показывать, объяснив это тем, что ни СМИ, ни фестивалям, ни общественным организациям картина не интересна.

Западное общество в идеологическом смысле, по мнению режиссера, очень расколото. В зависимости от позиции той или иной группы фильм и может восприниматься, независимо от того, кто его снимал — российский или немецкий режиссер.

«Это будет носить клеймо „российская пропаганда“, если содержание фильма не совпадает со взглядами носителей идеологии», — пояснил он. При этом, добавил Домке-Шульц, пророссийски настроенные люди обладают гораздо более широким спектром информации, и он надеется, что они будут смотреть этот фильм, так как он соответствует их мировоззрению. Русофобски настроенная группа даже не допускает иную точку зрения на проблему.

Своим фильмом режиссер задает вопрос о возможности диалога и даже примирения этих двух групп.

Глава Фонда защиты национальных ценностей, журналист Александр Малькевич, предваряя показ, рассказал, что этот фильм режиссер снимал не по заказу, а по велению души.

«Мы познакомились с ним, когда работа уже была сделана. Мы загорелись желанием помочь продвинуть этот фильм, чтобы его увидели в России, в Европе, во всем мире, потому что это честный объективный взгляд на то, что произошло пять лет назад в Одессе — 2 мая», — сказал он.

Александр Малькевич подчеркнул, что режиссер сделал фильм полностью сам, на свои деньги. При этом в показе фильма документалисту отказали даже фестивали альтернативного кино, «потому что такое там показывать нельзя».

Глава Фонда также сообщил, что 30 апреля в 19:00 в Музее Победы на Поклонной горе состоится показ фильмы для широкой общественности.

Заведующий кафедрой международных отношений и дипломатии Московского гуманитарного университета Николай Платошкин в беседе с корреспондентом заявил, что в ситуации, которая происходит вокруг расследования одесской трагедии, есть вина и России.

— Им, на Западе, про Одессу говорить не выгодно. Они этот режим привели к власти. Они будут рассказывать, что их друзья сожгли 48 человек?!

С другой стороны, а мы-то что за это время сделали? Мы помогли родственникам сожжённых подать иски в ЕСПЧ? Можно было это сделать. Мы же помогали, например, нашему партизану в Латвии Кононову, которого там судили. Почему здесь этого не могли сделать? Мы подавали в какие-то международные инстанции, инициировали заседание Совета безопасности?

Есть такая вещь как международные общественные трибуналы. Организуются юристы исключительно западные, не наши, чтобы не было подозрений, что Россия манипулирует, вызываются свидетели и прочие. У этих трибуналов очень большой общественный резонанс, хотя они не могут выносить обязательные для исполнения приговоры. Почему мы ничего не делаем? Почему МИД этим не занимается?

Их (Запада — ред.) интерес замять эту тему мне ясен. Мы для них мухи, комары и прочее, которые умирают где-то в районе Татарии. Когда был теракт в Петербурге, они отказались расцветить Бранденбургские ворота российским флагом, хотя делали это в отношении Парижа, Брюсселя.

2 мая в Москве на Манежной площади у стелы города-героя Одессы будет возложение цветов в память о тех, кого заживо сожгли. Пусть люди придут, своим присутствием покажут, что им не все равно.

«СП»: — На Украине завершились президентские выборы. Есть надежда, что новые власти завершат расследование, которое уже пять лет тянется?

— Зеленский — это гламурный бандеровец. Он гораздо хуже Порошенко, потому что похитрее и поновее. Пока он себя разоблачит, и люди поймут, что он еще хуже, пройдет время. Ничего не сдвинется. Они расследуют дела 10 коррупционеров, которые что-то украли. А здесь они ничего делать не будут, так как вся эта власть на этих трагедиях — на Майдане, в Одессе, в Донбассе — и основана. И между Зеленским и Порошенко в этом смысле нет никакой разницы.

---

Новости политики: Берлин поможет Зеленскому додавить Донбасс немецким сапогом

Выборы на Украине: Захарова напомнила Порошенко, кому он теперь подчиняется