Анатомия протестов: Кто и что выводит людей на улицы

Уже почти месяц как США раздирают крупнейшие с 1960-х гг. массовые протесты, вызванные убийством афроамериканца Джорджа Флойда полицейским. В то же время в Пекине Всекитайское собрание народных представителей (ВСНП) 13-го созыва принимает новый глобальный законопроект о национальной безопасности Гонконга, который служит ответом на прошлогодние беспорядки, творившиеся в городе.

Для многих подобные совпадения служат поводом для сравнения нынешних американских протестов и прошлогодних гонконгских беспорядков. Представители различных политических лагерей и мировоззрений по-своему соотносят два этих движения. Правые идеологи смотрят на волнения в США и Гонконге однобоко, исключая какие-либо социально-экономические предпосылки обоих явлений и оценивая их только с отрицательной стороны. К слову, так же поступают и российские государственные СМИ, опасающиеся похожих волнений у нас в стране. Левые же в большинстве своем целиком и полностью занимают полярную сторону и видят в двух движениях одинаково положительные явления, движимые порывами народных масс.

Ошибка первых и вторых заключается в их непонимании коренной разницы между этими движениями.

США — социальный протест с «расовым» окрасом

Продолжающиеся сегодня массовые протесты, которые охватили десятки американских городов, стали результатом целой совокупности кризисов, во главе которых, на мой взгляд, стоит вовсе не расовый вопрос. Конечно, проблема расизма остается актуальной для США — особенно это касается полицейского произвола по отношению к чернокожим. Однако если бы сегодняшние волнения ограничивались лишь вопросом расовой дискриминации, то мы навряд ли бы наблюдали всплеск народного гнева, затмевающий протесты 2015−2016 гг.

Смерть Джорджа Флойда стала лишь катализатором волнений, а реальная причина протестов заключается в первую очередь в экономическом кризисе, ускоренном пандемией коронавируса. Так, за последние несколько месяцев карантина более 30 млн. простых американцев, работающих в розничной торговле и сфере услуг, потеряли свою работу. Учитывая и так высокий уровень безработицы, с которым США встречали 2020 г., COVID-19 только обострил социально-экономические язвы американского общества.

Классовый характер американских протестов доказывает с каждым днем расширяющийся состав его участников. Как бы нас не пытались убедить отечественные охранители, протестующие представлены не только чернокожими, а во многих городах США на антиправительственные демонстрации выходят и вовсе исключительно белые американцы. Все большее число протестующих начинает действовать более организованно, хотя конкретная программа требований пока не была сформулирована, а у движения еще не появился лидер.

Естественно, американские протесты, как и любые другие крупные антиправительственные движения, сопровождаются погромами и грабежами непричастных к демонстрациям маргинальных элементов, но их процент по отношению к настоящим протестующим продолжает оставаться крайне незначительным. Вспоминая подобные беспорядки во времена Великой французской революции, вой правых политиков об американских погромах вызывают только улыбку.

Гонконг — политический бунт меньшинства

Какую же картину мы наблюдали в прошлогоднем Гонконге? Начавшиеся в июне 2019 г. протесты стали ответом на поправки в закон об экстрадиции, готовящиеся Законодательным советом Гонконга. Данные поправки подразумевали взаимную выдачу лиц, подозреваемых в совершении тяжких преступлений, между материковым Китаем и Гонконгом. На тот момент у Гонконга уже действовали аналогичные соглашения о взаимной выдаче преступников с другими странами — исключения составляли только Китай, Макао и Тайвань.

Против принятия следующих поправок выступила гонконгская несистемная оппозиция — «Гражданский фронт за права человека», «Продемократический лагерь» и студенческая организация «Демосисто». Быстро определились и лидеры протестного движения — Джимми Лай и Джошуа Вонг, получившие свою известность еще в ходе так называемой «Революции зонтиков» в 2014 г. В июне им удалось собрать более 200 тыс. протестующих, а в самые горячие периоды протестов их число достигло почти 2 млн. человек. В гонконгских волнениях участвовала преимущественно молодежь и студенчество, ставшее орудием в руках организаторов протестов. В конечном итоге демонстрантам удалось добиться отмены поправок в закон об экстрадиции, но, как показывает недавнее решение ВСНП, Китай не намерен допустить повторных беспорядков, которые стоили тогда городу продолжительным экономическим кризисом.

Ключевое отличие беспорядков в Гонконге заключается в том, что закон об экстрадиции вообще не касался повседневной жизни большинства жителей города. По сути, он угрожал лишь реальным преступникам, которые имели возможность скрываться от китайских властей в Гонконге. Не имели никакое отношение эти поправки и к основной массе протестующих — студентам, которые в течение нескольких месяцев протестовали во имя чужих интересов. А вот кто в действительности опасался поправок, так это самопровозглашенные лидеры протестов — Джимми Лай и Джошуа Вонг. Первый — известный гонконгский миллионер, хороший друг президента США Дональда Трампа, которого в конце мая он назвал «единственным возможным спасителем Гонконга». Второй — молодой гонконгский студент, раскрученный западными медиа во время протестов 2014 г. Именно они и могут ответить за призывы к несанкционированным насильственным беспорядкам прошлых лет и открытые связи с американскими политиками.

Примечательна в данном контексте опубликованная на этой неделей британской газетой Times статья под заголовком «Гонконгские протестующие — не герои». Ее автором выступила жительница Гонконга Рита Цэн, лично наблюдавшая все беспорядки и насильственные протесты, происходившие в ее городе в прошлом году. Рита пишет, что ей досадно видеть, как западные СМИ описывают гонконгских протестующих словно героев, противостоящих «злым силам» полиции. Она уверена, что большинство жителей ее города поддерживают новый законопроект о национальной безопасности Гонконга, не потому что они боятся правительства, а потому что их пугают сами протестующие.

В течение нескольких месяцев, продолжает автор, участники беспорядков в Гонконге уничтожали государственную и частную собственность, включая метро и другие места общественного пользования, нападали на невинных людей, простых граждан, которые не соглашались с ними.

Простые жители Гонконга, ставшие жертвой таких протестов, надеются, что новый закон о нацбезопасности поможет местной власти получить больше контроля для пресечения подобных бессмысленных беспорядков, подытоживает свою мысль Рита Цэн.

Действительно, больше 75% процентов 7,8-миллионного Гонконга не участвовали в беспорядках, а большинство и вовсе выступало против любых протестов. Если в США мы видим искреннее народное движение большинства, вызванное социальным кризисом и полицейским беспределом, то в Гонконге мы наблюдали политический протест меньшинства, организованный финансовой прозападной элитой. И сегодня простые жители Гонконга, такие как Рита Цэн и др., поддерживают новый законопроект о нацбезопасности, чтобы не допустить бессмысленных беспорядков и погромов в своем родном городе.