Сэкономили на людях: В России смертность работающего населения в 2 раза выше, чем в Европе

Пандемия коронавируса заставила сдвигать горизонты государственного планирования и пересматривать реализацию национальных целей и проектов из «майского указа» президента России от 2018 года. В связи с этим еще в июле Владимир Путин подписал другой Указ — о национальных целях развития России уже до 2030 года.

«Несмотря на объективные текущие трудности, наши долгосрочные ориентиры остаются неизменными», — подчеркивал тогда глава государства. И вроде бы он не погрешил против истины — такие задачи, как сохранение населения, здоровье и благополучие людей, возможности для самореализации и развития талантов, комфортная и безопасная среда для жизни, в новом документе фигурируют в числе первых.

Но вот что интересно: если так и не реализованный «майский указ» просуществовал хотя бы 2 года, то новоиспеченный документ, подготовленный, как особо подчеркивалось, с опорой на обновленную Конституцию, похоже, рискует не прожить и полгода.

Все дело в том, что по причине потери львиной части нефтяных доходов российский Минфин вознамерился увеличить расходы на содержание администрации президента, сократив финансирование ряда госпрограмм, в том числе и «Развитие здравоохранения». Так, в своей последней «Методике расчета предельных базовых бюджетных ассигнований» ведомство Антона Силуанова предложило урезать бюджетные траты на здравоохранение в 2021 году на 65,7 миллиарда рублей, в 2022 году — на 71,5 миллиарда рублей, а в 2023 году — на 115,4 миллиарда рублей.

Примечательно, что в Минфине особо подчеркнули — эти цифры не окончательные и могут быть изменены. Понятно, что таким нехитрым способом чиновники хотели успокоить общественность — мол, секвестр может быть и не таким большим. Однако россияне прекрасно понимают — на деле сокращение может оказаться куда более внушительным со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Ведь не просто же так в едином плане правительства по достижению национальных целей развития России на период до 2024 года и на плановый период до 2030 года только в нынешнем году на фоне увеличения уровня бедности до 13,3% уже предусмотрено сокращение населения страны сразу на 158 тысяч человек, что является максимумом за последние 14 лет?

Да, в плане отмечается, что с 2022 года чиновники ожидают положительных темпов прироста населения, но откуда бы ему взяться, если расходы на здравоохранение (а, значит, и на стимуляцию деторождения, и на предотвращение детской смертности) как минимум три года подряд будут сокращаться? Неужели ради достижения неких туманных политических преференций под эгидой «социально справедливой Конституции» государство цинично обрекает население страны фактически на вымирание в нищете?

Но, может быть, такие предположения ошибочны и государство действительно предпринимает титанические усилия как раз-таки с целью сохранения здоровья и численности населения страны?

— Ожидаемая продолжительность жизни зависит от трех главных факторов — благосостояния граждан, и образа жизни населения, а также доступности и качества медицинских услуг, — констатировала в беседе с изданием руководитель Высшей школы организации и управления здравоохранением, доктор медицинских наук Гузель Улумбекова. — Что касается первого фактора, то пока у нашего министра экономического развития господина Решетникова нет внятного плана, как именно будут расти доходы населения. Более того, по итогам 2020 года они скорее всего упадут еще примерно на 5−6%, и предпосылок для их увеличения в следующем году тоже пока нет. Так что в вопросе благосостояния населения полагаться на этот фактор мы с вами, увы, не можем.

Что касается образа жизни, то у нас тут тоже все не радужно. Например, по сравнению с Турцией, Израилем и Канадой у нас среднедушевое потребление алкоголя выше где-то на 30−40%. Хотя спиртное впрямую отрицательно сказывается на здоровье граждан особенно трудоспособного возраста — многие причины смертей среди населения кроются именно в неумеренном потреблении горячительного. Это одна из причин того, что у нас смертность трудоспособного населения в 2,5 раза выше, чем в Европейских странах. Такое положение напрямую связано с ограниченными возможностями граждан иметь нормальный доход и приличную работу. Кроме того, сказывается и явная недостаточность государственных мер по ограничению распространения алкогольной продукции. У нас настолько сильно «алкогольное лобби», что некоторые губернаторы откровенно говорят — «вы знаете, у нас такой доход от продажи спиртного, что мы не можем просто взять и отказаться от него».

«СП»: — А что вы скажете о системе здравоохранения? Здесь тоже не видно никаких надежд на улучшение?

— Если оставить, как говорится, за скобками такие богатые европейские страны как Германия с Францией, и сравнивать Россию только со странами Евросоюза, близкими к нам по уровню экономического развития — Венгрией, Чехией, Польшей — то мы увидим, что там уже сегодня средняя ожидаемая продолжительность жизни составляет 78 лет, а не 73 года, как у нас. Это во многом потому, что у них с момента распада «социалистического блока» расходы госбюджета на здравоохранение всегда были на уровне 5% ВВП, тогда как наши госрасходы на эти же цели выше 3,5% ВВП никогда не поднимались, временами опускаясь даже ниже.

Естественно, это привело к обнищанию нашего здравоохранения. Счетная палата то и дело публикует сведения о том, что многие медицинские здания и сооружения находятся в плачевном состоянии. Износ оборудования и основных фондов по многим учреждениям доходит до 80−90%. И, главное, у нас просто нищенские зарплаты медработников — если убрать компенсационные и стимулирующие выплаты, базовые оклады многих врачей не превысят 15 тысяч рублей в месяц. Из-за этого у нас серьезный дефицит кадров, особенно в первичном звене — поликлиниках, амбулаториях, фельдшерских пунктах.

Так что нам нужно только увеличивать расходы на здравоохранение, и когда ведомство господина Силуанова выступает с инициативами о сокращении расходов, это просто противоречит задачам и целям, которые ставит президент страны, это вредит сбережению нашего народа и достижению спокойствия в обществе. Очевидно, он просто не понимает, что сегодня увеличивать финансирование здравоохранения — принципиально важно. Только таким способом мы сможем увеличить доступность и качество медпомощи, успокоив население. Ведь в том же Хабаровске, например, претензии людей к здравоохранению составляют порядка 90% от всех жалоб.

«СП»: — Сколько же нам нужно денег, чтобы медицинское обслуживание перестало быть столь мощным раздражителем?

— Сегодня государственные расходы на здравоохранение в РФ — 3,5% ВВП. Это 3,7 триллиона рублей. А нам нужно хотя бы 5−6% ВВП, в ценах 2019 года это 6,5 триллиона рублей. Сразу таких денег, конечно, не найти, но надо уже в этом году добавить хотя бы 1 триллион рублей, и еще по 1 — в 2021 и 2022 годах. И это просто самый минимум необходимых бюджетных ассигнований. Из этих средств примерно 400 миллиардов рублей в год требуется на повышение оплаты труда медработников и привлечения новых кадров в отрасль. Еще 300 миллиардов следует направить на систему всеобщего лекарственного обеспечения, чтобы бесплатные препараты получали в аптеках не около 8 миллионов «льготников», как сейчас, а все граждане, которым врач выписывает рецепт. В условиях падения доходов населения — это очень важно, чтобы таким образом обеспечить доступность необходимых лекарств и компенсировать людям затраты на их приобретение. Остальные дополнительные средства нужно потратить на специальные программы.

«СП»: — Какие именно?

— Например, в России детская смертность, в полтора раза выше, чем в новых странах Евросоюза, сопоставимых с нами по уровню экономического развития. С производственной медициной у нас также дела обстоят не хорошо, многие крупные предприятия растеряли все то, что было организовано при СССР в плане медицины труда. Исключением здесь является, пожалуй, только ОАО «РЖД». Как мне известно, смертность среди работников этой корпорации находится на среднеевропейском уровне, то есть в три раза ниже, чем в целом по России.

Конечно, не нужно забывать и о снижении смертности от инфекционных заболеваний. И это не только ковид, это, прежде всего, ВИЧ, туберкулез и вирусные гепатиты. От этих инфекций в России умирает почти в 4 раза больше людей, чем в тех же странах Европы.

«СП»: — А если всего этого не сделать? Последствия будут печальны?

— Справедливости ради стоит отметить, что с будущего года планируется возврат к программе модернизации первичного звена в рамках нацпроекта по здравоохранению, но это всего лишь около 100 миллиардов рублей в год, что за 5 лет даст нам всего лишь 500−600 миллиардов рублей. Но этого недостаточно, нам крайне необходим дополнительно минимум триллион рублей ежегодно. Соответственно, если этих денег не будет, здоровье населения улучшаться не будет. Но самое главное — российское здравоохранение будет и дальше разрушаться, тем самым это будет постоянно раздражать население, вместо того, чтобы успокаивать.