Пенсии: Путин промахнулся, но кремлевские в этом не признаются

Правительство РФ не поддержало законопроект российского сенатора о снижении возраста выхода на страховую пенсию по старости.

Напомним, ранее член комитета Совета Федерации по бюджету и финансовым рынкам, представитель законодательного (представительного) органа государственной власти Орловской области, член ЦК КПРФ Василий Иконников предложил снизить возраст выхода на страховую пенсию по старости с 65 лет до 61 года для мужчин и с 60 до 56 лет для женщин. Кроме того, он выступил и за уменьшение трудового стажа для досрочного выхода на пенсию — с 42 до 38 лет и с 37 до 33 лет соответственно, а также за снижение требований к возрасту для получения социальной пенсии по старости — с 70 до 66 лет и с 65 лет до 61 года соответственно.

Эта инициатива с чисто человеческой точки зрения выглядит вполне здраво — поигрались, дескать, чиновники с пенсионным возрастом, и хватит. Мол, если даже вертикаль власти фактически признала, что повышение возраста выхода на заслуженный отдых не дало того экономического эффекта, который ожидался, так давайте сейчас остановимся, и не будем доводить «людоедский» эксперимент до конца.

Однако комиссия правительства РФ по законопроектной деятельности не прислушалась к инициативе представителя КПРФ и вынесла вердикт: кабинет министров новацию не поддерживает.

В принципе, то, что правительство займет именно такую позицию, не удивляет, это было абсолютно предсказуемо. Ну, в самом-то деле, не для того под прикрытием бравурных фанфар ЧМ-2018 по футболу власти втихушку пропихивали решение о повышении пенсионного возраста на пять лет, чтобы потом «включать заднюю».

Поражает здесь другое — крайний цинизм и иезуитство формулировок, которыми российский кабмин мотивировал свою позицию.

Во-первых, правительственная комиссия в своем отзыве на законопроект указала, что поэтапное повышение пенсионного возраста «в долгосрочной перспективе позволит создать устойчивую финансовую основу для систематической индексации пенсий темпами, опережающими инфляцию, и обеспечить повышение уровня пенсионного обеспечения граждан с учетом адаптации пенсионной системы к складывающимся демографическим условиям».

Но позвольте, как с нашим уровнем смертности и продолжительностью жизни, особенно среди мужчин, адаптировать пенсионную систему «к складывающимся демографическим условиям»?

— У нас смертность трудоспособного населения в 2,5 раза выше, чем в европейских странах, — отмечает руководитель Высшей школы организации и управления здравоохранением, доктор медицинских наук Гузель Улумбекова. — Такое положение напрямую связано с ограниченными возможностями граждан иметь нормальный доход и приличную работу. В России детская смертность в полтора раза выше, чем в новых странах Евросоюза, сопоставимых с нами по уровню экономического развития.

— Сейчас мы довольно стремительно падаем в «яму», дно которой будет достигнуто к концу двадцатых годов, а за ней последует, так сказать, демографический бугор, поскольку рождаемость и характер воспроизводства населения у нас протекает по синусоиде, — продолжает тему председатель наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Игорь Крупнов. — Только дело в том, что каждый такой бугор будет существенно ниже предыдущего, потому что синусоида, увы, затухающая. И если убрать за скобки всякие сценарии типа «привлечь в страну 20 миллионов мигрантов из Азии на ПМЖ», то говорить о том, что ситуация с демографией у нас улучшится, не приходится.

Обратим внимание и на другой аргумент правительства. По мнению аналитиков кабмина, «необходимость внесения в пенсионное законодательство предлагаемых законопроектом изменений не подтверждается статистическими данными, полученными в ходе правоприменения, и анализом действующих правовых норм, обосновывающим их неэффективность».

Что на деле означает эта формулировка, без бутылки, как говорят в народе, не разберешь. Неужели есть какая-то волшебная статистика, которая свидетельствует о том, что пенсионная реформа приносит благотворные плоды?

— Для того и выбрана такая формулировка, чтобы сам черт, как говорится, тут ногу сломал, — считает аналитик ГК ФИНАМ Алексей Коренев. — При чем тут правоприменение? Этот термин относится к юридической системе, к судам, а тут совсем другая сфера. Я думаю, налицо типичный камуфляж, образец чиновничьего языка.

Написали бы уж тогда честно — понижение пенсионного возраста невозможно потому, что пенсионные отчисления работников не покрывают затраты на выплаты пенсий. Ситуация ведь действительно дошла до того, что почти половина бюджета ПФР — трансферты бюджета, и самым простым выходом из положения для нашего правительства стало повышение пенсионного возраста. Потому что так уменьшилось количество пенсионеров с одновременным увеличением числа работающих.

Но вот так прямо правительству говорить нельзя, иначе люди возмутятся. Хотя они, полагаю, и без того уже все прекрасно понимают.

«СП»: — То есть такое повышение пенсионного возраста — чистое ноу-хау наших функционеров в правительстве, а не следствие давления Международного валютного фонда, который рекомендовал в свое время России провести пенсионную реформу?

— У МВФ, конечно, своя точка зрения, и пенсионная реформа, действительно, была нужна. Действительно, в европейских странах, на которые любят ссылаться наши чиновники, пенсионный возраст повыше нашего. Но там все проводилось действительно в виде реформ, которые плавно шли в течение 10−20 лет.

Во-первых, создавалась медицина для пожилых, потому что этой категории требуется совершенно иное обслуживание. Во-вторых, менялась система управления рынком труда, чтобы пожилые могли себе найти работу, переучившись. В-третьих, сам возраст выхода на пенсию повышался в режиме 1−3 месяца в год, незаметно.

У нас же на самом-то деле никаких таких разумных реформ не было и в помине, просто механически и залпом подняли возраст выхода на пенсию. Причем в режиме по 6 месяцев за год, что очень заметно для людей. А МВФ имел в виду совсем другое, так что отсылки к нему — это тоже, по сути, лукавая отмазка.

Наконец, правительственные функционеры заявили, они не поддерживают снижение пенсионного возраста еще и потому, что он «не содержит норм, определяющих источники и порядок исполнения нового вида расходных обязательств, что не соответствует требованиям статьи 83 Бюджетного кодекса Российской Федерации».

Это, опять же, лукавство чистой воды. На самом деле источников для финансирования уже целая куча, их даже искать не надо, достаточно лишь политическую волю проявить.

— Например, у правительства по 2020 году остался неизрасходованным 1 триллион бюджетных средств. Этого с лихвой бы хватило на выплаты по 20 тысяч рублей всем нашим пенсионерам, и хватило бы еще на доплаты детям не до 8 лет, как было сделано, а до 16 лет, — подметил секретарь ЦК КПРФ, доктор политических наук Сергей Обухов — Да и потом, только в 2020 году наши «коронавирусные олигархи» обогатились в общей сложности на 7 триллионов рублей, а 4 триллиона вывезли за рубеж. В общем, куча источников финансирования.

А ведь есть еще возможности, о которых говорил доцент РЭУ им. Плеханова Олег Комолов — национализация промышленности, заслон на пути вывода капитала из страны. Отважься на них правительство — и возраст выхода на пенсию не надо было повышать, и сами пенсии можно было прилично повысить. Но на практике это означало бы отъем денег у наших олигархов, кормящих власть. Пойти кабмину на такое, как говорится, кишка тонка.

А раз так, то дальнейшая судьба нашей пенсионной системы становится вполне предсказуемой.

«Если мы, условно говоря, снижаем налоги и страховые взносы с 30% до 15%, то общий трансферт из бюджета в Пенсионный фонд России может вырасти в два раза — с нынешних 3 триллионов рублей до 6 триллионов. И сколько времени наш бюджет сможет позволять себе подобные расходы? — задается вопросом экономист Никита Масленников. — Очевидно одно — после окончания нынешнего пандемического кризиса, где-то уже во второй половине этого года, все же придется заниматься тем, каким образом перезапустить в новых обстоятельствах нашу пенсионную систему как основную составляющую всего механизма социального страхования».

Учитывая, что наши министры предпочитают не ломать головы над последствиями своих решений, а рубить с плеча, ответ на этот вопрос, пожалуй, уже известен: сработало один раз, так почему не сработает второй?