Русские эмигранты в Америке начала ХХ века

С 1861 по 1915 год из Российской империи выехало около 4,6 млн человек, из которых примерно 40−45% переселились в США. Согласно переписи населения США 1910 года, в Америке проживало 1,7 млн эмигрантов из России. По разным оценкам, с 1910-го по 1917-й в США переселилось еще около 300 тыс. российских граждан. Однако около 80% эмигрантов составляли евреи, поляки, немцы, финны, украинцы. Собственно на самих русских приходилось только 20% миграции, или примерно 350−400 тысяч человек.

При этом 80% русских мигрантов составляли сектанты разных толков, притесняемые на Родине — староверы, молокане, духоборы, штундисты, субботники, славяне-караимы, и т. д.

Остальные русские люди уезжали в США в основном по политическим мотивам, в первую очередь это были анархисты и так называемые «аграрные социалисты». К примеру, к 1914 году только в Нью-Йорке русская колония анархистов насчитывала примерно 8 тысяч человек.

Как осуществлялась миграция сектантов, можно увидеть на примере русских молокан. В середине XIX века российские власти, не допускавшие инакомыслия, выслали их из Тамбовской, Саратовской и Воронежской губерний на Кавказ, на границу с Турцией и Персией.

В 1879 г. была объявлена всеобщая воинская повинность, которую молокане, по религиозным принципам, не могли нести. В 1900 году молокане решили послать ходоков в Канаду и США, где в то время не было общевоинской повинности; назначили трех старцев, от Духовных христиан молокан постоянных — Бучнева Федота Семеновича, от Духовных христиан молокан прыгунов — Самарина Ивана Гуревича и Шубина Филипа Михайловича.

По приезду обратно все они представили перед братией свои отчеты о поездке. Бучнев заявил, что Канада по климату суровая, там бывают большие и продолжительные зимы. США роскошная страна, с сильно развитою индустриальною промышленностью, и большинство населения городское. «Но чужда нашим обычаям и традициям, наше потомство потеряет там свой родной язык, все свои традиции и в третьем потомстве исчезнет, т.е. смешается с другими нациями», — говорил он.

Вторые два старца, Самарин и Шубин, также отметили «чуждость США русским традициям», но «там существует свобода религий и нет всеобщей воинской повинности, и наши дети будут избавлены от этого страшного бича. Еще там много свободной плодородной земли. Здесь мы имеем по 3−5 десятин земли на семью, а там нам обещали дать по 30−50 десятин пашни и по 50−100 десятин неудобий и леса (1 десятина — 1,1 га — ред.)». В 1902 году община молокан на Кавказе большинством голосов приняла решение переселяться в США.

Примерно 60% членов общины получили от российских властей загранпаспорта, остальные 40% семей имели парней, подлежащих воинской повинности, и им было отказано в выезде из страны. Им пришлось нелегально переходить границу с Турцией и Персией. В результате длительность их переезда в США растягивалась на 6−8 месяцев.

Неожиданным для многих молокан оказалось то, что в США не пропускали больных трахомой, туберкулезом и другими эпидемическими болезнями (это и неудивительно — в 1910 году в России 1 врач приходился на 22 тысячи населения, в США — на 1 тысячу). А потому около 20% молокан вынуждены были повернуть в Южную Америку (в основном в Уругвай и Аргентину), где таких медицинских строгостей не было.

Стоимость проезда из России в США (до Нью-Йорка) оказалась 150−200 рублей на взрослого (75−100 долларов), и около 50 рублей на ребенка младше 12 лет. Примерно 75% расходов на переселение молокан взяли на себя писатели Лев Толстой, Максим Горький, купцы-староверы и комитеты русской интеллигенции, действовавшие в крупных губернских городах.

Большая часть молокан осела на западном побережье США, в Калифорнии (молокане постоянные в Сан-Франциско, молокане прыгуны в Лос-Анджелесе).

Русские мигранты прибывали в США буквально нищими. С 1899 года американская статистика начала вести подробный учет мигрантов, и согласно данным за 1910−14 годы лишь 5,3% выходцев из России привезли с собой более 50 долларов.

В США, как и в России, также были организованы благотворительные фонды для переселенцев. Только в одном 1910 году на помощь российским мигрантам из них было выделено около 400 тысяч долларов. В США эта помощь еще и воспринималась как акт религиозного сострадания. Дело в том, что образованные американцы с 1890-х годов находились под впечатлением книги Джорджа Кеннана «Сибирь и система ссылки». Кеннан написал ее по следам своих путешествий по России, и в ней наша страна предстала перед ошеломленной американской общественностью воплощением дантовского ада на земле и империей зла. Отчасти по этой же причине Конгресс США по степени ассимиляции отнес иммигрантов славянского происхождения к одной из самых низких — 4-й категории. Власти США считали, что им «на земле Свободы» требуется долгий реабилитационный период.

По сравнению с Россией жизнь в США русским переселенцам действительно казалась раем. К примеру, как сообщал в 1906 г. русский статистик Ю.Д. Филинов, средний месячный заработок русского чернорабочего в США в переводе на рубли составлял 71 руб., а в России за такой же труд — только 15 руб., каменщика, соответственно, 205 и 50, плотника — 150 и 50 руб.

При этом в США на русских рабочих был повышенный спрос. Русский исследователь Борис Курчевский в 1914 г. так объяснял причину этого: «Там, где требуется физическая сила да каторжная выносливость, на русского рабочего везде большой спрос… Да оно и понятно. Русского поражает на первых порах неслыханный им американский размах заработной платы, и он с жадностью хватается за первое предложение».

Борис Курчевский также отмечал, что в США русские рабочие имели возможность съедать по 1 фунту мяса в день, тогда как в России такое же количество мяса они имели в неделю, а то и в две.

В США среди русских переселенцев быстрыми темпами распространялась и грамотность (напомним, что в начале ХХ века 85% граждан Российской империи были неграмотными). Так, среди опрошенных 312 читателей нью-йоркской русскоязычной газеты «Русское слово» 16 человек в России читали газеты регулярно, 10 — иногда, оказавшись в волостном центре, и лишь 12 были подписчиками журналов. Но уже спустя 6 лет после переселения в Америку все они были подписчиками либо читателями русскоязычных газет и посещали кинотеатры, 200 бывали в театрах, а 70 человек из тех 312-ти читали англоязычные газеты.

Русские переселенцы активно поддерживали материально своих родственников, оставшихся в России. По данным американского почтового ведомства, за первые шесть лет XX века российскими выходцами в США было отправлено на родину 1,3 млн почтовых переводов на общую сумму в 47 млн руб. В предвоенные же годы, по данным представителей российского Министерства торговли и промышленности, сбережения, пересланные и привезенные из США российскими трудовыми иммигрантами, приближались к 100 млн руб. в год. По сообщению А.И. Щербатского, ежегодная сумма их к 1913 г. достигла 180 млн руб.

Около 70% русских переселенцев стали в США фермерами (примерно 20% - рабочими, еще 10% выбрали торговлю, сферу обслуживания, рыболовство, и т. п.). В штате Нью-Йорк была основана «Русско-американская колонизационная компания», занимавшаяся сбором и распространением информации о свободных государственных и частных землях в США, их климатических, агрономических и экономических характеристиках с целью приобретения земли выходцами из России. Первыми ее клиентами стали русские крестьяне-штундисты, которым компания отвела землю в штате Северная Дакота. Поделив землю на радиальные участки и разместив в центре ее, по кругу, свои дома, они образовали небольшие поселки (от 50 до 600 человек) с такими названиями — Руссо, Киев, Чернигов, Воронеж. В среднем каждая семья в таком поселении имела по 30−35 га пахотной земли, 40 га пастбищ.

К 1917 году русские земледельческие поселения существовали также в районе Маун-лэйк (Миннесота), в Техасе, рядом с городком Флекстаф (Аризона), на Лонг-Айленде в штате Нью-Йорк, в Колорадо, Калифорнии, Нью-Мексико, Висконсине, Огайо, Мичигане, Индиане, Виргинии, Пенсильвании, Массачусетсе, Коннектикуте и во Флориде.

В 1906 г. группа молокан приобрела землю в мексиканской Нижней Калифорнии, в 60 милях к югу от границы с США, создав сельскохозяйственную колонию, получившую название Ранчо Гуадалупе. В 1911 г. группе прыгунов удалось основать свою колонию с прекрасной системой ирригации в штате Аризона близ г. Глендейл, где незадолго до того была построена крупная плотина. В 1913 г. несколько молоканских семей поселилось в долине Сан-Хоакин, положив начало ядру будущих колоний Керман, Шафтер, Делано и Портервилл в Средней Калифорнии. В 1914 г. группа молокан переселилась из Лос-Анджелеса в штат Вашингтон, где осела в графстве Даглас, в 100 милях от г. Спокэн. А в 1915 г. часть покинувших колонию в Гуаделупеи вернувшихся в Лос-Анджелес молоканских семей основали колонию Керман в калифорнийском графстве Фресно. Появились молоканские колонии в районе городков Эльмира и Шеридан близ г. Сакраменто.

Исповедуя принцип «не убий» и считая себя «гражданами небесной империи», молокане отвергали солдатчину и войну, а поэтому избегали принятия американского гражданства. Из 50 обследованных Л. Соколовой семей в Лос-Анджелесе американское гражданство не принял никто. Когда весной 1917 г. США вступили в войну, молокане отказывались регистрироваться в солдаты. В одной из молоканских колоний 34 человека попали за это в тюрьму, и когда они выходили из здания суда, то вся колония встречала их, стоя на коленях, пением духовного гимна. Некоторые из молокан объявили там голодовку, а в форте Рили двое в результате голодовки умерли. Правда, еще до конца войны молоканам удалось добиться в Вашингтоне освобождения от призыва в армию.

Занимались сельским хозяйством и русские политические мигранты. Так, в 1913 г. в Гаррисоне (штат Теннеси) образовалась основанная группой анархистов русская земледельческая коммуна. Социалисты-аграрии основали коммуну в городке Пуэтэ, недалеко от Лос-Анджелеса. Такие же земледельческие коммуны были также в Техасе, Миннесоте и штате Нью-Йорк.

Русские переселенцы неоднократно порывались вернуться в СССР, однако ознакомительные поездки разочаровывали их. «В 50-х годах отдельные мечтавшие о России старики-молокане успели посетить СССР и побывать в родных местах. Но увидев своими глазами и услышав лично об условиях религиозной жизни там братьев по вере, они, — как сообщал летописец общины Д. Бероков, — разочаровались в том, что видели, и потеряли всякое желание возвращаться на свою родину».

Сегодня о численности потомков «старых русских» переселенцев можно говорить только условно. Точных демографических данных об общинах тех же молокан в США, как отметил в 1973 г. в своем исследовании американский профессор У. В. Мур, ему получить не удалось, ибо «они в переписях населения участвовать отказываются, а на вопросы представителей властей дают неопределенные ответы». По данным же Энциклопедии американских этнических групп к 1970 г. только в Калифорнии проживало «около 20 тысяч русских молокан, 15 тысяч русских староверов, 5 тысяч русских пятидесятников».