В России изменники расплодились, как тараканы?

Первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по безопасности и противодействию коррупции Андрей Луговой предложил ужесточить наказание за государственную измену. Он подчеркнул, что его мнение по этому вопросу однозначно.

Депутат предлагает ввести максимальное наказание за данное преступление, вплоть до пожизненного лишения свободы и лишения гражданства, при этом без права на апелляцию.

«Предатель нужен ровно столько, сколько он может приносить пользу своим работодателям», — заявил парламентарий в интервью URA.RU.

Свою позицию он объясняет тем, что изменники наносят России огромный вред. По его мнению, в условиях противостояния ведущих мировых держав любая провокация может стать фатальной. Депутат отметил, что в истории немало примеров, когда «тщеславие, гордыня и корысть толкали людей на путь предательства», а руководствовавшиеся этими мотивами изменники наносили колоссальный ущерб стране.

«Те, кто смог избежать сурового наказания и сбежать, умирали в нищете и забвении. И это самое суровое наказание», — подчеркнул он.

На сегодняшний день согласно ст. 275 Уголовного кодекса государственная измена наказывается лишением свободы на срок от 12 до 20 лет.

Адвокат Дмитрий Аграновский считает предложение бесполезным, потому что отчасти оно противоречит Конституции, да и сама статья Уголовного кодекса достаточно жесткая.

— Вы меня не удивили фразой «депутат предлагает ужесточить». Сейчас по-моему общий тренд такой, что практически никто из депутатов не предлагает что-то смягчить. Предлагают только ужесточить, именно на этом, по их мнению, можно заработать какой-то политический капитал. Мне кажется, многие депутаты считают, что если предложил что-то ужесточить, то молодец, а если предложил смягчить, то это странно, подозрительно, бездуховно и не соответствует консервативным ценностям.

Статья о государственной измене одна из самых жестких в Уголовном кодексе, и не только у нас, но и во многих других странах. Куда ее еще ужесточать — непонятно. Смертная казнь у нас не применяется, может, это единственное, чего в этой статье не хватает. На мой взгляд, это предложение совершенно бессмысленное.

Это просто попытка заработать политический капитал, напомнить о себе и как-то отметиться — что-то тоже предложил ужесточить.

«СП»: — Госизмена в других странах насколько жестко наказывается?

— В мире наблюдается тенденция к смягчению правоприменительной практики. Во время Великой Отечественной войны, да и после, даже в 70-х годах, во многих странах госизмена часто наказывалась смертной казнью. Такие случаи бывали и у нас, и в США, то есть по обе стороны фронта. Сейчас наказания существенно смягчились, но это уже вопрос правоприменительной практики — почему суды так назначают.

С другой стороны, 8−10 лет, на мой взгляд, тоже немало. Те, кто говорят, что это мало, пусть попробуют хотя бы неделю в следственном изоляторе посидеть.

«СП»: — Депутат предлагает пожизненное заключение и даже лишение гражданства, при этом без возможности подать апелляцию. Насколько это соответствует мировой практике?

— Лишать гражданства — такого наказания вообще не должно быть. Гражданство дается человеку от рождения, это неотъемлемое право. Практически ни одна страна не лишает своих граждан гражданства. И потом, гражданство — это не только права, но еще и обязанности. Такого наказания в абсолютном большинстве стран нет и не будет. Нет такого и у нас.

А что касается лишения права на апелляцию, то это противоречит концепции права, основополагающим принципам, Конституции, потому что должно быть право на проверку судебной ошибки. Особенно, если предполагаются пожизненные заключения, и вообще, если жесткая статья. Наоборот, и в Советском Союзе, и в США, и в любой стране есть право на пересмотр приговора, потому что судебные ошибки довольно часто встречаются.

Сравнительно недавно ст. 275 относилась к подсудности присяжных. Я лично предлагаю эту подсудность вернуть для более объективного рассмотрения. Присяжные — это граждане страны, они понимают общественную опасность этой статьи.

О лишении гражданства и права на апелляцию в принципе разговора быть не должно. Это нарушение конституционного права гражданина.

«СП»: — А политическая ситуация не требует более жесткого наказания за госизмену?

— Объективностью ситуации предложение депутата не вызвано. Теоретически, если бы мы находились в состоянии войны или у нас было такое количество шпионов как в 30−40-е годы… Это сейчас нам рассказывают, что у Сталина была паранойя. На самом деле все было пронизано, только польских организаций у нас работало около 50. Действительно была острая необходимость в борьбе со шпионами.

Сейчас такая необходимость есть, но она не острая. За последние два года количество шпионажа в стране не увеличилось. То есть не надо принимать какие-то экстренные меры, ситуация этого не требует.

Я не меньший патриот, чем Луговой, но считаю, что такие предложения не защищают от шпионажа. Отнимать у людей гражданство и право на апелляцию — это дискредитация нашего государства, его Конституции, законодательства. Нынешнюю жесткость противостояния не сравнить с тем, что было в советское время и тем более в годы войны, тем не менее, права на апелляцию никого никогда не лишали. Уверен, что эта мера не пройдет.

Мне кажется, что пытаются сколотить капитал на определенной ситуации и даже искусственно ее подогревают. Спросите у президента: хочет он раскручивать противостояние? Конечно, нет. Он действует вынужденно, поскольку наши западные «партнёры» раскручивают противостояние.

Петербургский политолог Юрий Светов также полагает, что в Уголовном кодексе предусмотрено достаточно наказаний за подобные преступления и они достаточно жесткие.

— Это просто болезнь депутатов Государственной Думы — все время что-то ужесточать. Им все время кажется, что чем туже они закручивают гайки, тем больше результатов это принесет. Жизнь показывает несколько обратную ситуацию.

Вспомним период перед Великой Отечественной войной, когда за подозрения в измене, в связях с иностранными государствами людей расстреливали. Что в итоге? Сколько было людей в годы войны, которые перешли на сторону немцев. Они считали, что быть верным, лояльным государству, которое расправлялось с их родственниками, друзьями, близкими, невозможно.

Лев Николаевич Толстой, когда работал над романом «Война и мир», писал, что главная в войне 1812 года движущая сила у русских была скрытая теплота патриотизма. Это надо делать! Чтобы человек чувствовал, что страна о нем заботится, что он нужен стране. Тогда страна ему будет нужна. А заставлять под угрозой пожизненного заключения любить свою страну — это тупик.

Предательство должно быть наказано. Это безусловно. Такая норма в Уголовном кодексе есть, и она жесткая. У нас что — измена массовый характер носит? Нет. Люди, которых подозревают в предательстве, (и суд это доказывает — ред.), их наказывают.

Если бы история с Иваном Сафроновым длилась не полтора года, если бы давно уже разобрались и объяснили обществу виновен или не виновен, то не возникало бы ощущения от этого длящегося столько времени разбирательства, что хватают, кого ни попадя и потом привлекают. Вот о чем надо беспокоиться депутатам.