Сталин, Ворошилов и другие…

В Российском государственном архиве социально-политической истории корреспондент «СП» ознакомился с рядом документов, в той или иной степени характеризующих тех, кто шёл во главе масс при подготовке и в ходе Великой Октябрьской социалистической революции, а также настроения в первичных парторганизациях той поры. С некоторыми из них сегодня уместно ознакомить наших читателей.

На левом ухе — родинка

Впервые фамилия Иосифа Джугашвили в материалах царской охранки упоминается в докладе начальника Тифлисcкого губернского жандармского управления от 12 июля 1902 года № 3499: «По показаниям группы свидетелей, подозреваются в создании тайного кружка Российской социал-демократической рабочей партии в г. Тифлис Георгий Чхеидзе, Иосиф Джугашвили, Анна Краснова, Алексей Закамолкин, Воцлав Кулавский… В отношении перечисленных лиц принята мера пресечения — содержание под стражей».

Похоже, впервые такая черта характера Джугашвили, как деспотизм, подмечена царской охранкой в 1903 году. Вот документ, упоминающий об этом:

«Совершенно секретно

Господину директору департамента полиции, 1903 года, января 29 дня, г. Тифлис

Имею честь доложить Вашему Превосходительству, что… в Батуми во главе революционной организации находится состоящий под особым надзором полиции Иосиф Джугашвили… Деспотизм Джугашвили многих наконец возмутил, и в организации произошел раскол, ввиду чего в текущем месяце в город Батуми ездил состоящий под особым надзором Джигладзе. Ему удалось примирить враждовавших и уладить все недоразумения.

Начальник Тифлисского розыскного агентства

Ротмистр Лавров".

А вот впервые дается описание внешности будущего вождя:

«Ведомость № 1841

О лицах, подлежащих розыску

1904 года, марта, 15 дня.

…Из крестьян села Диди-Лило Тифлисского уезда и губернии Иосиф Джугашвили, 24 лет, православный. Приметы: роста 2 аршина 6 вершков, лицо рябоватое, глаза карие, волосы на голове и бороде черные. Особая примета: движение левой руки ограничено вследствие устарелого вывиха.

Телосложение посредственное, производит впечатление обыкновенного человека. Лоб прямой, невысокий, нос прямой, длинный, лицо длинное… На правой стороне нижней челюсти отсутствует передний коренной зуб, подбородок острый, голос тихий, на левом ухе родинка.

Начальник Иркутского жандармского управления

Полковник Левицкий".

Хитрая уловка Гитли Горбман

В личном архиве другого революционера — Климента Ефремовича Ворошилова моё внимание привлекли документы, рассказывающие о взаимоотношениях будущего «красного маршала» с его женой Екатериной Давидовной.

В одной из своих рукописей, которая так никогда и не была опубликована, Ворошилов писал: «Мы познакомились во время моей первой ссылки в Архангельскую губернию. Потом встретились в Екатеринославе и хотели было обвенчаться, но, по церковным канонам, Екатерина Давидовна должна была принять православие, и дело застопорилось. Когда же меня выслали повторно, она приехала ко мне. Надзирающий за мной жандарм потребовал, чтобы она в течение 24 часов покинула поселок как лицо формально постороннее.

Тогда Екатерина Давидовна придумала такую хитрость. Из какого-то журнала мы вырезали портрет царя Николая. Повесили его в комнате. Ко времени ожидаемого прихода жандарма собрали в горнице «свидетелей» — местных крестьян. Жандарм пришел, по обыкновению развалился на стуле и начал материться: почему, мол, Екатерина Давидовна еще не покинула поселок? Тут я как гаркну: «Кто позволил сидеть и материться перед портретом батюшки-государя?»

Жандарм, увидев портрет, весь затрясся, побелел. «Не губите, — запричитал. — Пусть Екатерина Давидовна живет здесь сколько хочет. И свадьбу устрою как положено». Так мы и поженились".

Имеется в архиве и оригинал собственноручной автобиографии жены Ворошилова:

«Я, Екатерина Давидовна Ворошилова (Гитля Дувидовна Горбман) родилась в г. Одессе в 1887 году в еврейской семье. Отец мой Дувид Лейбович Горбман был комиссионером, вернее, не имел определенных занятий. Он много лет болел астмой и умер в 1910 году. Семья жила в нужде, частично выручала мать, обслуживая квартирантов и т. п.

В 1897 году поступила в профессиональное училище им. А. Сегал в г. Одессе, которое окончила в 1902 году. По окончании училища поступила в мастерскую дамских платьев (шить научилась в училище), но вскоре из мастерской ушла и занималась шитьем в течение нескольких лет у заказчиц на дому поденно.

В 1904 году начала принимать участие в революционном движении. 17-ти лет порвала с семьей из-за притеснения со стороны отца за «крамолу».

С 1906 по 1907 г. два раза была арестована…

В ссылке в Холмогорах в конце 1909 г. встретилась с К.Е. Ворошиловым. Освободилась из ссылки в сентябре 1910 года…"

Не менее интересно жену Ворошилова характеризует сохраненная в личном архиве маршала статья из белогвардейской газеты от 10 ноября 1925 года:

«Интересно, что Ворошилов выдвинулся до некоторой степени благодаря своей жене. Екатерина Ворошилова — элегантная, исключительно красивая женщина, познакомилась со своим будущим мужем в ссылке. Она смогла разбудить в политическом ссыльном духовные интересы. Она его побудила к изучению сочинений Маркса и Энгельса. Теперь Ворошилов считается одним из лучших знатоков обоих социалистических классиков. Он достигал большого влияния на своих собраниях тем, что воспроизводил благодаря своей исключительной памяти большие цитаты из Маркса и Энгельса, без единой ошибки. Его жена, которая была в Москве центром большого общества, доставила своему мужу большое количество друзей и тем самым, без сомнения, способствовала его назначению сперва командующим 1-й Конной Армии, затем командующим Северо-Кавказским военным округом и впоследствии — Наркомом по военным делам».

«Довольно миндальничать!»

Мне показалось любопытным и даже в чем-то актуальным сегодня письмо в ЧК из «глубинки», написанное в октябре 1918 года:

«Революция учит. Она показала нам, что нельзя миндальничать. На своей спине мы почувствовали, что значит отпускать на свободу Красновых, Колчаков, Алексеевых, Деникиных и Ко. Мы увидели также на примере убийства Володарского, что значит благодушествовать с «домашней» контрреволюцией. И мы объявили нашим массовым врагам террор, а после убийства товарища Урицкого и ранения нашего дорогого вождя тов. Ленина мы решили сделать этот террор не бумажным, а действительным. Во многих городах произошли после этого массовые расстрелы заложников. И это хорошо. В таком деле половинчатость хуже всего, она озлобляет врага, не ослабив его. Но вот мы читаем об одном деянии ВЧК, которое вопиющим образом противоречит всей нашей тактике.

Локкарт, тот самый, который делал все, чтобы взорвать Советскую власть, чтобы уничтожить наших вождей, который разбрасывал английские миллионы на подкупы, знающий, безусловно, очень многое, что нам очень важно было бы знать, отпущен, и в «Известиях ВЦИК» мы читаем следующие умилительные строчки: «Локкарт (после того, как его роль была выяснена) покинул в большом смущении ВЧК».

Какая победа революции! Какой ужасный террор! Теперь-то мы можем быть уверены в том, что сволочь из английских и французских миссий перестанет устраивать заговоры. Ведь Локкарт покинул ВЧК «в большом смущении». Мы скажем прямо: прикрываясь «страшными словами» о массовом терроре, ВЧК еще не отделалась от мещанской идеологии, проклятого наследия дореволюционного прошлого.

Скажите, почему вы не подвергли его, этого самого Локкарта, самым утонченным пыткам, чтобы получить сведения и адреса, которых такой гусь должен иметь очень много? Ведь этим вы могли бы с легкостью открыть целый ряд контрреволюционных организаций, может быть, даже уничтожить в дальнейшем возможность финансирования, что, безусловно, равносильно разгрому их; скажите, почему вы вместо того чтобы подвергнуть его таким пыткам, от одного описания которых холод ужаса охватил бы контрреволюционеров, скажите, почему вы вместо этого позволили ему «покинуть ВЧК в большом смущении»? Или вы полагаете, что подвергать человека ужасным пыткам более бесчеловечно, чем взрывать мосты и продовольственные склады с целью найти союзника в муках голода для свержения Советской власти? Или, быть может, ему нужно было дать возможность «покинуть ВЧК в большом смущении», чтобы не вызвать гнева британского правительства?

Довольно миндальничать! Бросьте недостойную игру в «дипломатию» и «представительства». Пойман опасный прохвост. Извлечь из него все что можно — и отправить на тот свет.

Председатель Нолинского Комитета Р.К.П. (подпись неразборчива).

Председатель Нолинского Чрезвычайного Штаба по борьбе с контрреволюцией (подпись неразборчива)".

Как бы кто не относился к подобным документам — все это наша история, которую нельзя забывать.