Вдова капитана «Фаины» Колобкова: за смертью мужа стоит какая-то тайна

Экипаж с «Фаины», вылетевший вчера из Мумбасы, сегодня должен приземлиться в аэропорту Киева, но тела россиянина, капитана Колобкова, умершего на борту захваченного судна четыре месяца назад, в самолете нет.

— Спасибо Ющенко и его людям, у которых за все это время не нашлось ни слова соболезнования в адрес вдовы капитана «Фаины», а вчера они просто бросили на произвол судьбы тело капитана, — пожаловался корреспонденту «СП» председатель Балтийской территориальной организации Российского профсоюза моряков Александр Бодня. — А ведь наши, питерские моряки — Никольский и Тарасов — хотели привезти тело Колобкова на родину. Но их отправили в Киев на украинском самолете вместе с большой командой, а капитану там места не нашлось…

СП: — Украинская сторона ссылается на то, что якобы произошли какие-то задержки с оформлением документов?

— Нет никаких задержек. Сегодня я разговаривал с российским консулом в Мумбасе Арменом Поповым, который подтвердил, что все документы в порядке, что паталогоанатомы сделали свою работу. Но над мертвым телом глумятся Ющенко и его многочисленные «помощники».

Вдова капитана Елена Колобкова потрясена случившимся. Она всю минувшую ночь провела в ожидании хоть каких-то известий от украинской стороны. Но, как и тогда, когда о захвате «Фаины» она узнала случайно из бегущей строки в телевизоре, так и теперь все новости о муже узнает из СМИ. Никто — ни в руководстве Украины, ни хозяин судна не снизошли до контактов с вдовой капитана.

— Я жду его уже четыре месяца, — говорит сквозь слезы Елена. — Это разве по-человечески — бросить тело своего капитана в Африке? За что нас с дочерью так терзают? Простите, я не могу больше говорить об этом…

Моральную поддержку Елена Колобкова обрела лишь в лице украинского омбудсмена Нины Карпачевой, которая при содействии кенийских властей и российского консула пыталась отправить тело капитана вместе со всем экипажем судна. Но и Карпачевой это не удалось. Украинские власти старательно изолировали омбудсмена от общения с экипажем. Как и ограничили общение старпома Никольского и механика Тарасова с журналистами.

— Морякам не позволили общаться с прессой. Видно было только, как они подавлены. Ведь они так надеялись, что вернут тело Колобкова на родную землю, — говорит Бодня. — Так Ющенко поступил с нашими моряками… А сейчас еще начнутся проблемы с выплатами и компенсациями. Слыхали, что президент Украины пообещал им по 1,3 млн. гривен? Но позже выяснилось, что это — неправда. Я не уверен, что они заплатят хоть какую-то компенсацию. Фирма, которая набирала моряков в этот рейс, на связь не выходит и всячески избегает контактов.

…В Петербурге все готово к похоронам капитана Колобкова, которые будут организованы за счет города. Вдова выбрала участок на Серафимовском кладбище — недалеко от того места, где похоронены моряки с подлодки «Курск».

Елена Колобкова, вдова капитана Колобкова ответила на вопросы корреспондента «Свободной прессы».

СП: — Провожая мужа в рейс, вы что-то предчувствовали?

— Я 23 года провожала Володю в море, но никогда не было такого плохого предчувствия, как в этот раз. Не знала, какой груз они повезут. Но знала, куда идут… Там как раз пираты уже захватили два судна. Просила мужа: «Откажись, давай переждем». А он не мог отказаться, поскольку со своим 30-летним опытом плавания не мог найти работу в России. А ведь надо было содержать семью, растить 18-летнюю дочь Людмилу, студентку педагогического университета.

СП: — Как вы узнали о трагедии?

— О захвате «Фаины» узнала случайно, по бегущей строке в телевизоре. Никто — ни из МИДа, ни из Одесской клиринговой компании, которая набирала моряков — ничего не сообщил.

СП: — Что он был за человек?

— Он был с теплым характером. Где бы не бывал, всегда оказывался в центре внимания, был душой компании.

Мы познакомились случайно, по телефону, а когда встретились, больше уже не расставались. Он ухаживал красиво: писал стихи, пел под гитару свои песни. За 23 года нашего брака он не то, что слова грубого мне ни разу не сказал, — ни разу голос не повысил. А ведь у меня характер не сахар. Он и море сильно любил и разрывался между нами. На берегу бывал редко, но успел построить любимую дачу под Грузино. Руки у Володи золотые — все там обустроил сам, а уж своего любимого «жигуленка» мог собрать и разобрать с закрытыми глазами.

Володя без памяти любил дочь. Когда она родилась, он был в рейсе. И потом долгое время я приучала ее к тому, что папа у нее есть, просто он сейчас в плавании. Когда он, наконец, вернулся и я сказала: «Лялечка, вот твой папа!», — дочка принесла его портрет и сказала: «Вот мой папа! А ты дядя, уходи!» Он звал ее «доча», она была для него светом в окошке, полностью ему доверяла, а мы — ей, может, поэтому и выросла такой послушной, доброй, красивой. У нее не было никаких секретов от отца — это были друзья навек.

СП: — Жаловался ли ваш муж на здоровье перед рейсом?

— Володя не был болен, он прошел медкомиссию перед рейсом. Просто он настолько ответственный человек и так переживал за команду, что сердце не выдержало. Хотя что там случилось на самом деле никто не знает. Я думаю, за всем этим стоит какая-то тайна. Не только в резком скачке давления дело. Он звонил мне в последний раз за месяц до смерти, судно как раз проходило Суэцкий канал, и там еще телефонная связь была доступна. Говорил, что все в порядке. Пообещал позвонить с этого же места на обратном пути…

Санкт-Петербург

На фото: вдова Елена Колобкова и дочь Людмила ищут новости о покойном муже и отце в интернете.