Ядерный психоз, инфантильные «зумеры», транзит власти — что возьмем в 2025-й?

В первые дни наступившего года принято подводить итоги года ушедшего и делиться надеждами на лучшее.

«Свободная Пресса» решила не нарушать эту традицию и обратилась к некоторым экспертам с просьбой озвучить самые, по их мнению, позитивные тенденции 2025 года, а также поделиться самыми, на их взгляд, тревожными тенденциями года 2024, которые могут нам, как говорится, еще аукнуться в ближайшей перспективе.

Одними из первыми своими смешанными ощущениями поделились с изданием политологи.

Руководитель Лаборатории политических и социальных технологий, политолог Алексей Неживой

— В каком-нибудь Сингапуре или Южной Корее приходится около 1000 промышленных роботов на каждые 10 000 рабочих, в Европе — около 200 на каждые 10 000.

Для нас еще вчера выглядела слишком амбициозной задача довести это соотношение хотя бы до соотношения 140 к 10 000, при всех имеющихся негативных тенденциях в нашей экономике — росте инфляции, дефиците кадров, крайне дешевом труде, невостребованности целых отраслей и т. д. И эта ситуация меня, например, сильно тревожила, потому что политика всегда есть продолжение экономики.

Однако, погрузившись в эту проблематику, я увидел существенные поводы для оптимизма. Не стану раскрывать все карты, но скажу, что у нас сейчас просто закипела работа по созданию промышленных роботов. Процесс поистине грандиозный — при том, что руководит им вроде бы абсолютно непрофильное по названию министерство. Да, эта работа ведется, как у нас обычно заведено, в информационном вакууме, но в данном случае это идет только на пользу.

Одновременно не может не радовать, что у нас очень серьезно взялись за чистку управленческого звена в экономике — что ни день, то гремит новое коррупционное дело, а то и дело о госизмене. На этом фоне Росстат прогнозирует дополнительно огромное количество увольнений руководителей среднего звена, где традиционно наблюдается самая высокая концентрация неоптимальных решений вкупе с самой махровой коррупцией.

На смену этим людям уже приходит понемногу искусственный интеллект, и это позволит в скором времени так оптимизировать производственные процессы, что позволит нам претендовать на лидирующие позиции в гонке за VI технологический уклад, который станет основой нового многополярного мира.

Кроме того, поступательность этого процесса позволит нам решить и еще одну ключевую проблему — мигрантскую.

Нам вскоре не нужны будут многие миллионы неквалифицированных «рабочих гостей», которые были основой предыдущего технологического уклада и ввергли сейчас Европу в хаос. Мы наконец вскоре будем в состоянии обеспечить коренных россиян высокооплачиваемыми рабочими местами с высокой производительностью труда. И на этой волне я встречаю 2025 год с оптимизмом.

Однако есть и поводы для беспокойства. Его лично мне внушает, в частности, наше молодое поколение, «зумеры». Воспитанные по большей части на всяких «домах-2», на гаджетах, они в массе своей нервные, склонные к стрессу, малоадаптабельные и достаточно инфантильные по отношению к полноценной экономической жизни. И как нам переламывать эту ситуацию с молодежью, надо очень серьезно думать.

Одновременно мне внушает серьезную тревогу наша демографическая ситуация. У нас жилье мало доступно для молодежи, его стоимость за последние пару лет выросло вдвое, а ведь собственное комфортное жилье — это ключевой базис для будущего демографического подъема.

Независимый эксперт по информационной безопасности и информационным войнам Игорь Николайчук

— Меня тревожит тенденция всеобщего ожидания каких-то скорых хороших перемен и вообще излишнего оптимизма, особенно на фоне прихода к власти нового президента США Дональда Фредовича Трампа. Но я лично полагаю, что в международной политике просто поменяются только правила игры, но не сам ее вектор на «отрихтовку» Западом «российского режима» под задачи его нацбезопасности.

Когда у власти в Белом доме был Джо Байден, там было все понятно и предсказуемо. Это был стандартный американский политик, который неукоснительно придерживался на международной арене общих правил, выработанных еще на заре холодной войны.

Трамп — это человек другого кроя. Он не воспринимает Россию как великую ядерную державу, а ядерный паритет для него не значит абсолютно ничего. Ничего из того, что он обещал в последние пару месяцев, Трамп выполнять не будет, публично признавая это пустой болтовней. Так что полная неопределенность на внешнем треке — это первая тревожная для меня тенденция.

Вторая — стойкое личное ощущение, что уходящий год, к сожалению, не привел к каким-то кардинальным подвижкам в ходе СВО.

В первую очередь — в вопросе соответствия/несоответствия спецоперации ожиданиям населения. Провальным, конечно, для СВО 2024 год не стал, но вместе с тем усилилось состояние фрустрации обывателей из-за активной «ядерной» риторики.

Я сам все лето наблюдал, как мои пожилые соседки на подмосковной даче по сто раз на дню тревожно поглядывали в стороны Москвы — не растет ли над ней ядерный гриб и не пора ли бежать за гречкой. Слава богу, под конец года наш президент высказался в том духе, что ядерное оружие теперь не столь уж и актуально, поскольку у нас теперь есть гиперзвуковой «Орешник».

Третья тревожная тенденция для меня кроется в том, что в вопросе сохранения многолетнего статус кво в Сирии мы под занавес года лихо споткнулись практически на ровном месте, при наконец-то достигнутой сбалансированности интересов всех игроков в регионе.

Как теперь там будет развиваться ситуация в отношении наших военных баз — очень большой вопрос.

С одной стороны, военные базы в Сирии нам теперь, в общем-то, не особо и нужны, разве что для солидности. Ну, чем мы хуже США, у которых базы даже в абсолютно благополучном Бахрейне? Но с другой стороны ­- на базе Хмеймим, например, на площади имени маршала Рокоссовского, мы успели поставить солидный памятник этому маршалу СССР, возвели из бронеплит православный храм пророка Илии, а рядом с ним поставили красивый бюст святому благоверному князю Александру Невскому.

И как теперь с этим всем быть? Уступать все это террористам, как в свое время мы уже оставляли свое наследие в Прибалтике, Польше, на Украине? Первые лица государства, правда, пообещали подумать над сохранением нашего военного присутствия в Сирии, но это ведь — снова неопределенность.

Но есть и хорошие новости. Главный позитив наступившего года — несмотря на все политические и экономические потрясения, нам удалось не только сохранить, но и еще больше усилить стабильность нашего гражданского общества. В том плане, что никакой «Болотной площадью 2.0» в России теперь и близко не пахнет. Кто-то из либералов может счесть это плохим знаком, но я лично считаю, что это для нас очень хорошо — теперь страна имеет возможность целостно развиваться, не тратя впустую силы на лишние внутренние дрязги.

И это, я считаю, объективно следует поставить нашему федеральному центру в огромную заслугу — после крайне тяжелого для власти 2024 года она теперь может рассчитывать на поддержку общества в гипотетическом процессе «транзита власти». Он обещает стать «бесшовным» — никаких новых «разборок Лебедя со Скоковым», очередные «танковые колонны к зданию Верховного Совета для защиты демократии» никто выводить не будет, оппозиция обойдется без подобных истерик.