Зона сплошной тревоги: Россия плотно подсела на антидепрессанты

Граждане России поставили рекорд по употреблению антидепрессантов, аптеки заявляют об их нехватке.

Только за январь-ноябрь 2024 года, свидетельствую данные аналитической компанией DSM Group, продажи таких препаратов в рознице на 16,8% превзошли итоги всего 2023 года (16,1 млн упаковок против 15,3 млн). Данные ЦРПТ, оператора системы маркировки «Честный знак», дают еще более внушительный прирост спроса — целых 22%. По подсчетам же компании RNC Pharma, за январь-ноябрь 2024 года через розничные сети было реализовано аж 17,1 млн упаковок, что, соответственно, дает прирост от года к году уже на 36%.

Предыдущий рекордный спрос на антидепрессанты был зафиксирован в России в марте 2022 года. Только в первые дни военного конфликта — с 28 февраля по 6 марта — продажи таких лекарств составили 577,6 тысячи упаковок.

Но только ли тревогой из-за спецоперации объясняются причины устойчиво высокого спроса на антидепрессанты? И стоит ли эти данные воспринимать как очень тревожный сигнал состояния нашего гражданского общества?

— Те, кто увязывает рост потребности населения в антидепрессантах исключительно с началом СВО, заблуждаются, — пояснил в беседе с «СП» политолог Сергей Марков.

— Начнем с того, что рост уровня тревожности вообще является общемировой тенденцией последнего времени, и на то есть несколько причин.

Первая причина связана с тем, что увеличивается количество стрессов в целом. Современный мир просто тонет в них — Искусственный Интеллект, горячие точки, конфликты, войны.

Обыватель ежедневно видит около ста убийств в день только по телевидению. Это просто запредельное, зашкаливающее количество.

Вторая причина — усиление внимания к своему здоровью. Это происходит по причине роста доходов людей, которые просто стали больше тратить на докторов.

Наконец, третья основная причина — уменьшение потребления алкоголя. Для многих людей долгое время алкоголь, особенно крепкий, выступал в качестве антидепрессанта. Но теперь на замену ему все чаще приходят фармпрепараты. Вот это главные причины, они общие для всех, в том числе и для России.

«СП»: То есть, конкретно наше российское общество в данный момент никаких эксклюзивных, так сказать, поводов для тревожности не имеет?

— Практически нет. За исключением единственного повода — СВО, который, конечно, отличается от других. Особенно уровень тревожности в связи с этим возрос в нашем обществе в 2023 году, в связи с «наступом» ВСУ и вынужденным отходом наших войск с некоторых освобожденных ранее рубежей.

Но к настоящему времени этот фактор, наоборот, даже чуть-чуть смягчился. Потому что очевидно, что в 2024 году наша армия в основном наступала. Так что этот фактор хоть и «эксклюзивный», но на мой взгляд достаточно стабильный.

«СП»: Что конкретно мы в России, наше государство, само наше общество могут предпринять для того, чтобы снизить этот уровень тревожности? Понятно, тревожность по поводу СВО снимет факт нашей победы. А по остальным пунктам что поможет?

— Этот вопрос я бы предложил решать комплексно.

Прежде всего, на мой взгляд, неплохо было бы ввести что-то похожее на «психологическую цензуру» в средствах массовой информации, чтобы снизить уровень тревожности на фоне постоянного потока новостей об убийствах, изнасилованиях и прочем. Мне кажется, наши власти тоже рано или поздно придут к аналогичному мнению.

Кроме того, неплохо было бы ввести «налог на убийства». Например, если в каком-то художественном фильме есть кадры с убийствами — будьте добры, его создатели, заплатите за это определенную сумму государству. Такие чисто экономические методы, мне думается, способны изрядно уменьшить тревожность в обществе, снизив поток негатива с экранов.

Во-вторых, нам нужно, я считаю, сосредоточить больше усилий на развитии массового спорта. У нас сейчас как раз появилась для этого великолепная возможность. Нам, как известно, заблокировали по сути весь спорт высоких достижений, вычеркнув Россию из международных соревнований. Ну так давайте пустим эти солидные бюджеты на массовый спорт.

Давайте, например, снизим цены на тренажерные залы за счет госсубсидий, туда больше народу потянется. Поскольку антидепрессанты в больших количествах принимают наши пенсионеры, давайте уделим им больше внимания.

Вот в Китае, например, по утрам практически во всех парках муниципальные тренеры проводят гимнастику для пенсионеров. Что нам мешает делать так же? Ничего не мешает. Такое развитие массового спорта заметно снизило бы уровень тревожности общества.

В-третьих, нам нужно больше защищать трудовые права населения. Люди часто стрессуют потому, что у них проблемы на работе, потому что они могут быть с легкостью уволены. Профсоюзов-то сейчас практически нет в том виде, в котором они задумывались изначально.

В-четвертых, давайте развивать активнее досуг. Мне лично совершенно непонятно, почему у нас музеи закрываются в 17−18 часов вечера? Люди только-только рабочий день заканчивают, ну давайте дадим им возможность после работы в музей зайти, прикоснуться к прекрасному.

Пусть музеи начинают работу позже, но заканчивают их в 21 час, например. Почему у нас досуговые объекты в новогодние праздники тоже не работают? Ну ладно, 31 декабря, 1 января, может, народ не особо туда и рвется, но в остальные-то дни новогодних каникул давайте их открывать, иначе у людей никакой альтернативы застольям не остается.

«СП»: А вот изменениями в мигрантской или религиозной сферах мы, образно выражаясь, можем обеспечить «хорошую погоду» в настроениях нашего общества?

— Негативные ощущения наших граждан от «мигрантской темы» — безусловно, неотъемлемая часть наших социальных проблем. Конечно, я считаю, тут порядок надо наводить.

В первую очередь, в детских садах, школах, на детских площадках в тех местах, где концентрация мигрантов значительно возросла, и они начинают вести себя агрессивно по отношению к местному населению, чувствуя собственную консолидацию.

Что касается религии, то, резюмировал Сергей Марков, там, где ее больше, там заметно ниже уровень стресса населения. Если, конечно, говорить не о сектах, а о традиционных религиях.

А вот как нашему обществу укрепляться в вере, которая может его оздоровить — это, пожалуй, тема для отдельного большого разговора.