Смерть под колесами BMW X5: Ижевск бурно обсуждает дело о трагическом ДТП и решение суда

В Ижевске (Удмуртия) обсуждают резонансное уголовное дело. 31 января 34-летний водитель Амал Ганбаров на BMW X5 насмерть сбил 59-летнюю преподавательницу УдГАУ Елену Шляпникову, переходившую дорогу на нерегулируемом пешеходном переходе около Центральной мечети. От полученных травм женщина скончалась на месте.

В начале февраля Первомайский районный суд Ижевска установил, что водитель-мигрант нарушил Правила дорожного движения, и это привело к смерти человека по неосторожности. Ему предъявили обвинение по ч. 3 ст. 264 УК РФ и отправили под стражу на два месяца, до 31 марта 2025 года.

Затем обвиняемый возместил 4 млн руб. причиненного вреда родственникам погибшей женщины. Стоит отметить, что до этого он неоднократно привлекался к ответственности за нарушения ПДД. После этого дело с участием Амала Ганбарова взял на контроль председатель Следственного комитета России Александр Бастрыкин.

Далее события развивались следующим образом.

26 марта Первомайский районный суд заменил А. Ганбарову меру пресечения — заключение под стражу, на запрет определенных действий. Этот запрет будет действовать 36 суток — до 30 апреля этого года. Обвиняемого освободили из-под стражи, но запретили покидать жилище с 22:00 до 06:00 часов.

Мы связались с объединенной пресс-службой судов Удмуртии, где получили следующее пояснение: «В судебной практике редко заключают под стражу правонарушителей, совершивших ДТП. Как правило, избирают иную меру пресечения, чаще — домашний арест. Тем более, что Ганбаров выплатил компенсацию семье погибшей по его вине женщины и начал сотрудничать со следствием».

В Ижевске такой поворот дела вызвал бурные споры. Сразу пошли разговоры, что в дело вмешалась азербайджанская диаспора.

Действительно: правомерно ли применение меры пресечения в виде домашнего ареста для человека, на котором вина в смерти человека?

С таким вопросом мы обратились к известному адвокату и публицисту Дмитрию Аграновскому.

— В данном случае мы имеем дело с дискрецией. Это право предоставлено законом и позволяет компетентному органу или должностному лицу принимать решения по своему усмотрению в пределах определенных рамок, не подчиняясь строгим правилам или предписаниям.

Дискреция применяется и судебными органами при принятии решений в рамках действующего законодательства. Это может включать в себя в том числе изменение меры пресечения. Вообще, по собственной практике могу сказать: по ч. 3 ст. 264 УК РФ — «Нарушение правил дорожного движения, повлекшее за собой смерть по неосторожности» — под стражу заключают редко, если только водитель не находился в состоянии алкогольного опьянения.

«СП»: А не могла в данном случае вмешаться какая-то «третья сторона» и повлиять каким-то образом на решение суда?

— Мы не располагаем такими доказательствами, следовательно, утверждать этого не имеем права. Но я еще раз хочу повторить, что в изменении меры пресечения Ганбарову не вижу ничего экстраординарного.

Человека помещают в СИЗО по более тяжелым статьям — таким, как убийство, покушение на убийство, незаконный оборот наркотиков. Одним словом, если человек может скрыться или скрыть следы преступления.

В данном случае опасаться нечего. У водителя отобрали и права, и автомобиль, он сотрудничает со следствием, к тому же возместил ущерб солидной суммой. Да и мера пресечения — это еще не приговор. Так что делать какие-то далеко идущие выводы из этой истории я бы не стал.

«СП»: Вам не кажется, что наши суды порой слишком толерантны к представителям диаспор и к мигрантам?

— В данном конкретном случае, произошедшем в Ижевске, вопросов к суду у меня нет. А вот когда в феврале прошлого года двоих мигрантов — Зафара Разокова и Илью Тайгуншоева, которые срезали скальп с 19-летнего парня из Подмосковья, приговорили всего к 3,5 годам колонии общего режима, — это возмутительно.

Правда, нападавшие должны были выплатить по суду еще 750 тысяч рублей пострадавшему в качестве компенсации. Поводом для жестокой расправы тогда стала прическа молодого человека, которая не понравилась двум мигрантам — его волосы были покрашены в зеленый цвет.

Разокова и Тайгуншоева признали виновными по двум статьям Уголовного кодекса — о причинении среднего вреда здоровью и о хулиганстве. Сроки, назначенные нападавшим, возмутили многих: эксперты посчитали приговор неоправданно мягким.

Тем более, что максимальные наказания за преступления по этим статьям (ч. 2 ст. 112 и ч. 2 ст. 213 УК РФ) — 5 и 7 лет лишения свободы. То есть, согласно Уголовному кодексу, фигуранты дела могли получить по 10,5 года каждый — при частичном сложении наказаний.

В принципе, надо делать резонансными именно такие дела. А в случае с Амалом Ганбаровым, которого из СИЗО перевели под домашний арест, уголовно-процессуальной практике ничего не противоречит.