Королевство кривых зарплат: Госкапитализм в России принял уродливые формы

Одним из элементов российской корпоративной культуры является неравенство: например, «заработная плата руководителей функциональных направлений и начинающих специалистов в их подразделениях в российских компаниях в 2024 году в среднем отличалась в десять раз», цитирует РБК выводы аудиторской компании «Б1».

Впрочем, это лишь средняя разница — в крупных корпорациях руководящие работники могут иметь оклад в 50 раз выше, чем у рядового персонала, отмечает президент портала Superjob.ru, эксперт Института экономики роста им. П.А. Столыпина Алексей Захаров.

При этом неравномерное распределение ресурсов свойственно в первую очередь для монополий и организаций, работающих на нерыночных принципах, утверждает профессор бизнес-практики Школы управления Сколково Андрей Шапенко:

«Там заработные платы чаще отражают не профессионализм, а лояльность. Получается система с дешевыми управляемыми кадрами внизу и астрономическими окладами наверху».

По мнению профессора бизнес-экономики Университета Балеарских островов (UIB) Ольги Ивановой, «топ-менеджеры могут считать, что принимать решения — это их работа, делегировать которую опасно для бизнеса».

Зарплатный разрыв характерен чаще всего для крупного бизнеса и государственных предприятий, отметил в беседе с «СП» экономист, гендиректор Национального института системных исследований проблем предпринимательства Владимир Буев.

— Про малый и средний бизнес говорить о такой разнице будет странным, поскольку там собственники зарабатывают не за счет зарплат, а прибыли, которая распределяется дивидендами. И основной доход учредителей складывается за счет финансовых показателей.

Что касается крупного бизнеса, то он у нас, в принципе, практически весь огосударствлен. Вряд ли правильно ставить на одну доску частный сектор и государственный. Но в крупном бизнесе действительно зарплаты топ-менеджмента очень высоки, особенно это касается нефтянки, газовиков, там разрыв заработков руководителей и рядового персонала действительно большой.

«СП»: Зарплаты зависят от доходности компаний?

— Нет, зачастую от доходов и прибыльности компаний они не зависят, там иной подход. Кстати, сейчас меняется подход к декларированию госслужащими своих доходов — соответствующий законопроект будет рассмотрен Госдумой. Предполагается, что они ежегодно не будут отчитываться о доходах, а подавать декларации только после крупных сделок. О причинах этого можно только предполагать, но, возможно, это делается еще и с целью скрыть зарплатный разрыв.

«СП»: У нас и в бюджетном секторе заработки отличаются, не только в огосударствленном бизнесе.

— В учреждениях культуры, здравоохранения, образования такую разницу обеспечивает руководство, которое, по сути, устанавливает себе зарплаты. Когда поступают средства на счета бюджетных учреждений — происходят начисления, помимо ставок, за часы, переработки, руководство, используются различные коэффициенты, надбавки и так далее. Учитывая особенности формирования окладов и надбавок это приводит к разнице между руководством и обычными сотрудниками — скажем, в системе здравоохранения она колоссальная, что не является секретом.

«СП»: Такая диспропорция является особенностью нашего не совсем развитого капитализма или мы ее наблюдаем по каким-то иным причинам?

— Почему неразвитого? Достаточно развитый капитализм у нас. Просто такая система государственно-монополистического капитализма сложилась в нашей стране в течение последних 10−15 лет. Трудно сказать, насколько она соответствует классическим стандартам, но это именно госкапитализм. И система распространена, что называется, сверху вниз.

«СП»: За рубежом столь же серьезная разница в зарплатах у высшего и рядового звена?

— Не могу судить о нынешних временах, поскольку многое меняется, но опять же лет 10−15 назад, когда мне приходилось касаться этого вопроса, в Европе, конечно же, большого разрыва не было. Были отличия в доходах между работниками и собственниками, но у топ-менеджеров и рядовых сотрудников сильного зазора в заработках не наблюдалось.

«СП»: Вы упомянули, что в крупных компаниях зарплаты топ-менеджеров не зависят от прибыльности. Почему? У нас принято считать руководящий персонал чем-то вроде столпов компании, а, мол, рядовых сотрудников можно довольно просто заменить.

— Стоит учитывать, что топ-менеджер — это, конечно, носитель каких-то корпоративных секретов. Этот фактор наверняка влияет на корпоративную культуру. К тому же у нас довольно распространен «непотизм», это когда топ-менеджеры являются друзьями, родственниками, близкими знакомыми собственников, чиновников. Когда заинтересованные в бизнесе лица связаны друг с другом некими семейными или клановыми отношениями. Просто так ключевые места в наших крупных компаниях и органах власти, как правило, не занимают.

Что касается рядовых сотрудников, то выраженное выше представление, видимо, несколько устарело, поскольку сейчас кадровый дефицит наблюдается повсюду. В целом зарплаты рядовых сотрудников тоже растут, хотя в нынешнем году в реальном выражении они могут и упасть, если статистика нам это покажет, конечно. Учитывая уровень инфляции, в номинальном отношении мы можем увидеть их рост, но в реальном выражении получится некоторое снижение. Но в целом нельзя сказать, что рядовые сотрудники нынче совсем не ценятся.

«СП»: Этот кадровый кризис может повлиять на российскую корпоративную культуру и заставить владельцев компаний изменить отношение к рядовым сотрудникам?

— Не думаю. Мы наблюдаем поворот на Восток и стоит ожидать кадрового притока оттуда. Будут завозиться работники из Индии, Средней Азии, возможно, других восточных стран. Это, похоже, будет иметь место, несмотря на обширную критику миграционной политики. Но это явление, наверное, станет элементом госполитики со всеми вытекающими отсюда последствиями.