Маленькие алкоголики большой России

Шокирующее сообщение пришло на днях с Урала по лентам информационных агентств. История изначально касалась дорожно-транспортного происшествия, случившегося на 22-м километре автодороги Пышма-Нагибино в Свердловской области. Там 25-летний водитель ВАЗ-21093, превысив скорость, не справился с управлением и врезался в дорожное ограждение. Инцидент, на первый взгляд, даже банальный. Но дело вовсе не в самой аварии — в ней, к счастью, никто не погиб: хозяин машины отделался переломом челюсти, а двое его пассажиров — ушибами и ссадинами.

Одной из пострадавших пассажирок оказалась совершенно пьяная 11-летняя девочка. В ходе дознания позже выяснилось, что ребенок состоит на учете в территориальном подразделении по делам несовершеннолетних. Девочка не посещает школу, систематически злоупотребляет спиртным и постоянно уходит из дома на несколько дней без ведома родителей. В этот раз она взяла у матери недавно приобретенный сотовый телефон, чтобы послушать музыку, а вечером в очередной раз домой не вернулась.

Случай, казалось бы, частный. Дело семейное: видимо, мать уже не в состоянии повлиять на дочурку или просто махнула на нее рукой. Другой вопрос: где тогда профессионалы, призванные помогать в подобных ситуациях детям и их родителям? Почему, в конце концов, малолетнюю пьяницу не отправят лечиться от пагубной зависимости?

Ответа — нет. Зато есть алкоголизм с детским лицом, и лицо это год от года становится все более юным.

В России более 11,5 тыс. детей-алкоголиков. Но это только по данным официальной статистики, истинные же цифры, скорей всего, на порядок выше. Средний возраст употребления алкоголя за последние десять лет снизился с 14 до 10 лет.

Еще бы, магазины изобилуют слабоалкогольными коктейлями: апельсин, клубника, карамель — не витрина со спиртным, а кондитерская лавка. Алкогольный коктейль теперь самый покупаемый напиток у детей от 13 до 17 лет. Разноцветные баночки стоят среди шоколадок и лимонада, и маскируются под газировку в ярко-раскрашенной упаковке. По виду они практически неотличимы, по цене — тоже.

С не меньшей охотой покупают и пиво, и спиртное повышенной градусности.

По экспертным оценкам Роспотребнадзора, 5 млн подростков в возрасте от 11 до 18 лет употребляют спиртное регулярно. Пьющие дети сегодня — это не только малолетние бродяги, живущие без присмотра и опеки. Часто это обычные мальчики и девочки из вполне благополучных семей.

Как, например, шестиклассницы одной из школ Владивостока, которые «прославились» на всю страну 1 сентября 2011 года. Четыре 12-летние подружки решили отметить День знаний и после торжественной линейки отправились в ближайший к школе киоск, где без проблем купили две бутылки водки.

Водка ко всему прочему оказалась еще и «паленой», что привело всю компанию на больничную койку. Отравление было настолько сильным, что одна из девочек даже впала в кому.

Естественно скандал поднялся нешуточный. Но что интересно: все участницы застолья были, как выяснилось, из благополучных семей. В школе их даже называли отличницами.

Врачи единственного во Владивостоке Центра острых отравлений рассказали тогда, что ежегодно в алкогольной коме разной степени тяжести в реанимацию поступают порядка 30−35 школьников. Зачастую возраст пациентов не превышает 12 лет, в большинстве случаев они беспрепятственно смогли купить алкоголь в торговых точках Владивостока.

В масштабах страны статистика следующая: более 40% из всех зафиксированных отравлений у детей и подростков вызваны употреблением алкоголя. И спасти удается не всех.

10-летнюю Анжелику С. из Каслинского района Челябинской области — не удалось. А началось все с того, что после уроков две четвероклассницы решили выпить пиво и, чтобы их никто не увидел, отправились на местное кладбище. Вечером одна из девочек ушла домой, а Анжелу утром нашли на погосте мертвой. Вскрытие показало, что она не замерзла, как решили сначала, а скончалась от отравления спиртным.

«Проблема детского алкоголизма гораздо серьезнее таковой у взрослых людей, поскольку в период формирования и становления всех физиологических функций болезнь протекает в злокачественной форме, происходит быстрая деградация личности, развиваются тяжелые сопутствующие заболевания», — говорит нарколог Екатерина Волкова. По ее словам, основными «мишенями» в детском организме для алкоголя являются мозг, печень, кровь. Но наиболее уязвима для действия этанола — еще незрелая центральная нервная система: «Именно в пубертатный период, когда происходит образование нейронных связей и их дифференцирование, больше всего страдает личность ребенка: затормаживается общее развитие — логическое и абстрактное мышление, эмоциональная сфера, интеллект, память».

Нетрезвые подростки не только часто становятся объектами преступных посягательств, но они и сами способны легко перешагнуть черту.

Пьяные семиклассницы избили девочку в Иркутске, пострадавшая госпитализирована — у нее порвана губа и многочисленные синяки на лице и теле. В Перми пьяная 14-летняя девочка выпала из окна десятого этажа, и скончалась в больнице от полученных травм. 14-летняя школьница из Вельска Архангельской области в состоянии алкогольного опьянения зарезала родную бабушку, которая отчитала внучку за прогулы уроков.

Это всего лишь малая толика происшествий с участием детей подшофе.

Эксперты признают, ряд запретительных антиалкогольных мер, принятых руководством страны в последнее время, снизил накал проблемы. Но лишь отчасти. Мы уже не на первом месте в мире по уровню детского алкоголизма.

«Россия не занимает первое место по количеству злоупотребляющих алкоголем несовершеннолетних, особенно в последние годы. Есть достаточно стран, в том числе и европейских, где этот показатель даже выше чем в нашей стране. Мы же сегодня можем сказать, что в РФ количество лиц, которые употребляют алкоголь, неуклонно сокращается. Это касается и несовершеннолетних, — говорит руководитель отдела детской наркологии ННЦ Наркологии Министерства здравоохранения и социального развития РФ Алексей Надеждин. — Тем не менее, детей, которые употребляют спиртные напитки, у нас все еще недопустимо много».

«СП»: — Можете привести конкретные цифры?

— В 2011 году закончен большой проект европейских школьных исследований (Россия принимала в нем участие) по употреблению молодежью психоактивных веществ. Презентация доклада состоялась 12 апреля 2012 года. Если в 1999 году употребление алкоголя в течение жизни среди учащихся возрастной группы от 15 до 16 лет было 93% (это те, кто хотя бы раз пробовал) и 30% тех, кто пробовал более 40 раз. То в 2011 году хотя бы раз в жизни пробовали 84%, сорок и более раз — уже 21%. Разница — десять процентов за десять лет. Это очень много.

«СП»: — Чем же обусловлена такая положительная динамика?

— У нас улучшается уровень жизни. У нас реализуются антиалкогольные программы. У нас впервые проводится политика, направленная на снижение употребления алкоголя. Обратите внимание: во многих регионах проводится сокращение времени продажи алкоголя. Например, в Московской области после 23.00 алкоголь практически вообще не купишь. Сейчас такая тенденция наблюдается и в Москве. Я думаю, что скоро по всей России алкоголь будет продаваться очень ограниченное количество времени. Напомню: общемировая политика уже давно выработала эффективные механизмы снижения потребления алкоголя населением тех стран, где эти меры реализуются.

«СП»: — Какие же это меры?

— Это порядка пяти мер. Повышение цены на единицу алкогольной продукции, сокращение точек продаж алкогольной продукции, сокращение времени продажи, запрещение продажи алкогольной продукции несовершеннолетним и борьба с незаконным оборотом алкогольной продукции. Если эти меры последовательно реализуются, то население начинает пить меньше.

«СП»: — Говорят, что строгость наших законов компенсируется необязательностью их исполнения. Это не тот случай?

— Да, это очень большая проблема. У нас есть прекрасные законы: например, тот же Кодекс об административных нарушениях, но почему-то полиция практически не работает по выявлению и пресечению вот этих действий. Это беспокоит не только общественность, но и представителей других, неправоохранительных ведомств. Полицию надо побуждать работать со статьями, связанными с КоАП РФ. Потому что уголовные преступления нас, конечно, очень тревожат, но, в общем-то, нашу жизнь отравляют те поступки наших несознательных сограждан, которые относятся, скорее всего, к компетенции административного кодекса. Это продажа спиртного и сигарет несовершеннолетним, это сквернословие, хулиганские выходки, разбрасывание мусора на улице. Контроль здесь, конечно, нужен более жесткий.

Но не возможно же поставить постового у каждого табачно-продуктового киоска, каждой дворовой лавочки или в каждом подъезде.

Еще прошлым летом президент Дмитрий Медведев подписал закон, который признает алкоголем любые напитки крепче полуградуса и запрещает продавать их в ларьках, на автобусных остановках, у станций метро, на рынках, автозаправках, а в ночное время даже в супермаркетах. В список мест, где с июля 2011 соображать на троих стало противозаконно, вошли и подъезды, и детские площадки, и парки, и даже лифты. Ужесточили, казалось бы, наказание за продажу алкоголя несовершеннолетним: за бутылочку пива из-под полы можно и в тюрьму угодить на два года.

Меры приняты. Но картинка московских, к примеру, улиц визуально почти не изменилась. Пиво и коктейльчики из разноцветных баночек и бутылок взрослые и школьники пьют на ходу, никого не боясь и не стесняясь. Детская площадка во дворе моего дома вечером, как и год назад, превращается в бар под открытым небом — с определенным набором спиртного, матерящимися в голос завсегдатаями, а иногда и «дружеским» мордобоем. Если бы не дворники-узбеки, по утрам убирающие следы ночных пиршеств, детский городок давно превратился бы в мусорную свалку. Кстати, отдел участкового находится в каком-то квартале от этого места, но сам уполномоченный за наведением порядка во дворе замечен ни разу не был. Впрочем, понять его можно: он — один, а таких дворов…

Вот врач психиатр-нарколог Сергей Зайцев считает, что одними запретительными мерами с проблемой алкоголизации населения, и в частности молодежи, не справиться:

— Эффективный контроль за наркологическими заболеваниями складывается из двух элементов. С одной стороны, это меры ограничения доступности, принуждения к трезвости и запретов. С другой стороны — меры по информированию населения об отношениях с алкоголем. Вот если методы ограничения и запреты применяются без информирования, то проблему не решить. А население у нас не владеет информацией об отношении с алкоголем. Люди не знают ничего: что такое влечение, как формируется алкогольное поведение, как оно угасает, как страдает физиология. Нет в массе они, конечно, понимают, что пить вредно — это на бутылке написано. Но вряд ли, например, знают, что в пиве содержатся аналог женских половых гормонов, а избыток женского гормона в организме ребенка приводит к тяжелым нарушениям всей эндокринной системы. Уже к 30 годам любитель пива со стажем будет не способен к нормальной сексуальной жизни.

«СП»: — И все же алкоголь довольно рано пробуют многие, но далеко не все становятся от него зависимыми.

— Но насколько далеко не все? Есть биологическая предрасположенность формирования алкогольной болезни. В России предрасположенность у четырех человек из пяти, как и во всех других северных странах — Норвегии, Швеции, Финляндии, у жителей которых генетические механизмы защиты ослаблены. А вот реализует себя или нет эта предрасположенность в болезни, зависит от двух основных элементов — от информированности об отношениях с алкоголем и от влияния семьи. Если семья дисгармоничная, если в семье действуют ошибочные стереотипы поведения, то тогда здесь формируется алкогольная болезнь. Но если человека хорошо проинформировать, то опьянение им воспринимается ни как праздник и удовольствие, а как отравление, как проблема, которую нужно срочно решить.

«СП»: — Нужен ли в таком случае закон о принудительном лечении алкоголезависимых детей и подростков?

— Вообще, я оцениваю ситуацию с алкоголем в нашей стране как чрезвычайную. В некоторых регионах, где алкоголь, наркотики, табак не представляют угрозу населению, такой закон не нужен. Скажем, в Татарстане. А вот там, где идет полным ходом вырождение, вот там требуется вводить чрезвычайное положение. Как вводить? Да, любой губернатор имеет право ввести ЧП у себя в регионе, если есть угроза жизни хотя бы тысячи человек. Если такое положение введено, то в рамках ЧП может применяться и принудительное лечение нуждающихся детей, подростков или взрослых.

Фото ИТАР-ТАСС/ Александра Мудрац