Ни Бога, ни совести

Как пелось некогда в постсталинских зековских песнях, «Рано утром проснешься и откроешь газету, а на первой странице — золотые слова. Это Клим Ворошилов и братишка Буденный даровали свободу, их любит народ».

В нынешних газетах тоже пишется о чудовищных репрессиях, кои следует прекратить, и даровать свободу гонимым за веру. Например, в «Правде» говорится, что 75% всех преследуемых по религиозному признаку в мире — христиане. Что большинство преступлений на религиозной почве также совершается против них. Что почти в семидесяти странах мира гонениям за веру подвергаются до 100 миллионов последователей христианской веры. Что, согласно выводам аналитиков ОБСЕ, каждые пять минут в мире за свою веру гибнет один христианин, и за год насильственной смертью в ходе межконфессиональных конфликтов умирают около 100 тысяч приверженцев этой религии.

Да, поистине, с точки зрения атеиста, это ужасно! Однако совершенно непонятно, почему цитирующий данную благочестивую статистику автор печалится, а не радуется. Ведь гонения и отдача на растерзание тиграм и львам — есть естественное состояние христиан, безусловное для спасения души, ибо все они обязаны жить в ожидании скорого Страшного суда. Как вещал им Иисус в Нагорной проповеди: «Блаженны вы, когда будут поносить вас, и гнать, и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь; ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас» (Мф. 5: 11−12).

Словом, чем тяжелее гонения, тем больше должны радоваться истинно верующие. Дело в том, что Царство Божие, хоть еще не настало, но оно настанет только через Апокалипсис, через царство Антихриста, через конец Света, через второе пришествие Христа и вершимый им Страшный суд. Так почему же печалящийся не возрадуется? Наоборот, он должен бы признать, что одна гибель раз в пять минут — это маловато, недопустимо, преступно мало! Поэтому жалобы на гонения, особенно со стороны непрошенных защитников, совершенно непонятны и неуместны с точки зрения аутентичных религиозных текстов. Печально смотреть на то, как на «защиту» христианства встают субъекты, извиняюсь за выражение, ни уха ни рыла в нем не смыслящие.

Например, безграмотные защитники утверждают, что Нагорная проповедь Иисуса и Моральный кодекс строителя коммунизма практически полностью совпадают по смыслу. Однако более внимательное чтение показывает, что Моральный кодекс заимствовал отдельные свои положения не у Иисуса Христа, а у Моисея — из его 10 заповедей, то есть у иудеев и сионистов. Нагорная же проповедь во многих местах прямо противоречит как Моисею, так и Кодексу. Например, сказано в Торе: «Чти отца твоего и мать твою» и в Кодексе: «Взаимное уважение в семье, забота о воспитании детей». Какие тут могут быть возражения? — конечно, никаких! Но ведь Христос-то учил прямо противоположному! Вот, что рассказывает евангелист Матфей. Один из учеников попросил: «Господи! позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего». И что же ему ответил Иисус? «Иди за Мною и предоставь мертвым погребать своих мертвецов» (Матф. 8:21−22). Далее, Иисус, заявил: «Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку — домашние его» (Матф. 10:35−36). И, наконец, апофеоз. «Когда же Он ещё говорил к народу, Матерь и братья Его стояли вне дома, желая говорить с Ним. И некто сказал Ему: вот Матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою. Он же сказал в ответ говорившему: кто Матерь Моя? и кто братья Мои? И, указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот матерь Моя и братья Мои; ибо, кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра, и матерь» (Матф. 12:46−50).

Скажут: автор данной статьи ненавидит христианство вообще и православие в особенности. Ошибаетесь, господа любезные! Я, хоть и атеист, но ненавижу не веру, а только демагогию, разводимую вокруг религиозных чувств простых верующих политическими карьеристами.

«Бога нет, а совесть есть», признал Смердяков, перед тем как повеситься. Достоевский не рискнул перенести его признание из черновика в беловой текст «Братьев Карамазовых». Думается, что причина тому была в давлении не полицейской, а внутренней цензуры. Великий русский писатель отшатнулся от того обнаруженного им факта, что совесть существует объективно, независимо от религии и церкви — она имманентно присуща человеку, даже Смердякову, а не «дарована свыше». Любая же религия унижает человека тем, что отрицает наличие в нем совести, внушая ему: без Бога ты прах, а мы, попы, суть единственные посредники между тобой и Богом.

Однако вся загвоздка в том, что религий, богов и попов в нашем мире множество, а человек один, и совесть у него едина и единственна. Поэтому спорить, какое именно вероучение лучше всего объясняет феномен совести, можно долго, но опасно. Ведь так можно прийти и к выводу, что у попов различных конфессий нет ни бога, ни совести. (Прошу правоохранительные органы считать данное высказывание не оскорблением и клеветой на почве религиозной ненависти, а моим личным оценочным суждением на научной почве).

Вопросы вероучений настолько запутанны, что церковникам всегда приходилось обращаться в светский суд. Например, подсудимый Джордано Бруно поддерживал теорию о том, что Земля вращается вокруг Солнца, а миров, подобных земным, — множество, чем явно противоречил библейским сказаниям. Святая Римская церковь его за это морально осудила. Ну, осудила и осудила — разве этого не достаточно? Да, в те времена считалось, что не достаточно. Поэтому после богословского разбора дело Бруно было передано на усмотрение светских властей с просьбой обойтись с ним как можно более гуманно, без пролития крови. Они и обошлись без кровопролития — 17 февраля 1600 года по приговору светского суда Бруно был заживо сожжен в Риме на площади Цветов. Практика очищения огнем продолжалась до начала XIX века. Последнее европейское аутодафе состоялось в 1826 году в Валенсии, правда, не через сожжение, а через повешение. На Святой Руси еретиков и «ведьм» тоже активно вешали и сжигали вплоть до середины XVIII века. Последний официальный приговор к сожжению был вынесен в 1762 году, но был заменен каторгой, на которой осужденный еретик скончался чуть позже, но в не меньших муках, чем на костре.

С тех пор минуло два с небольшим столетия. Память еще свежа. Поэтому любое участие светских судов в разрешении религиозных разногласий до сих пор вызывает оторопь и опасение. Богословы-то ведь не прекращают свои глубокомысленные споры о том, как следует правильно молиться, или как правильно или кощунственно следует разбивать яйцо — с тупого конца или острого, а решать спор тупоконечников с остроконечниками предоставляют государству. И наплевать богословам на то, что Христос вообще призывал молиться тайно, и потому, не запрещая публичной молитвы, не оставил никаких специальных указаний о том, какая молитва действенна, а какая — кощунственна. Не в силах разрешить эти вопросы самостоятельно, богословы оставляют их решение светским судам. И, хотя, за истекшие столетия светские суды по вопросам, от которых трусливо отбояривается церковь, стали более гуманными, они продолжают лепить такую отсебятину, что хоть святых выноси. Это относится не только к уголовным, но и гражданским судам. Начнем с гражданских.

Например, две тысячи лет назад Иисус изгнал торгующих из Храма и однозначно запретил торговать в храмах, ибо они есть дома молитвы, а не вертепы разбойников. Опираясь не только на этот точный божественный запрет, но и на светский закон о правилах торговли, Общество защиты прав потребителей подало в Хамовнический райсуд Москвы иск против нарушения правил торговли в церковных лавках, расположенный непосредственно в храмовых помещениях ХХС. В этих лавках продавцы отказываются обменивать товар и принимать его обратно, отсутствует книга отзывов и ценники, нет информации на ряд товаров, а покупателям не выдаются ни кассовые, ни товарные чеки.

Адвокат нарушителей правил торговли опровергла все эти еретические происки гениально: в церкви не действуют мирские законы. Строго говоря, за подобные утверждения следует сразу сажать лет на 12 по статье 278 УК РФ. Но суд не обратил на это внимания и продолжил рассмотрение дела в гражданских рамках. И согласился с ответчиком в том, что в храмах, в полном соответствии с Христовыми заветами, не торгуют и, следовательно, правил торговли нарушать никак не могут. Но чем же тогда там занимаются?

Самое чудовищное, что и Роспотребнадзор, и суд согласились с тем, что все происходящее в церковных лавках есть не сделка купли-продажи, а некое «волеизъявление». Оказывается, в храмах ведется не торговля, а благотворительность. Посетители не приобретают товар, а получают его на основе дарения, после чего могут пожертвовать денежные средства на нужды подворья. «У нас даже нет должности продавца, только сборщик пожертвований, на каждом товаре указан рекомендуемый размер пожертвования», — заявил представитель подворья.

Таким образом, свято блюдя заветы Спасителя, в храмах не торгуют, а бесплатно дарят товары религиозного назначения. Отныне, в полном соответствии с этим судебным прецедентом, любая ОПГ может объявить некоей церковью и пользоваться изъятиями из законов. Насчет Бога не знаю, но совести у них нет точно! Это же не церковь, а какой-то «узаконенный» спекулянтский вертеп, иерархи которого желают пользоваться защитой закона во всех делах, касающихся покушения на их «честь и достоинство», но быть при этом освобожденными от правил торговли. Заодно в закон об НПО срочно внесены поправки, исключающие РПЦ из реестра иностранных агентов, хотя она и получает пожертвования из-за границы.

Однако пойдем дальше и обратимся к уголовным делам. 20 июля начался суд над уже всемирно знаменитой панк-группой Pussy Riot, какого не бывало на Руси уже больше двухсот пятидесяти лет. Если ведущая процесс судья Хамовнического суда Марина Львовна Сырова — верующая, то она должна осознать, что ей суждено войти в историю и остаться в ней в одной из трех ролей: иудейского первосвященника и председателя Синедриона Иосифа Каиафы, члена Синедриона Иосифа Аримафейского или римского прокуратора Иудеи Понтия Пилата. Именно эти трое мужчин решали земную судьбу Спасителя. Первый — руководил судилищем и открыто требовал смертной казни. Второй — втайне сочувствовал подсудимому, уклонился от присутствия в судилище и похоронил казненного за свой счет в собственной гробнице. Третий — возражал против смертного приговора и публично умыл руки перед тем как его утвердить, — мол, не виновен я в смерти праведника сего. Четвертый вариант — оправдательный приговор — по-видимому, исключен сегодня, как и в те достославные евангельские времена.

Услышав жестокий приговор Иисусу, апостолы мужеского пола разбежались кто куда. И только несколько бедных блудниц пришли на могилу Спасителя с ароматным миром — тем самым, которое предатель Иуда предлагал продать. Так и две тысячи лет спустя несколько бедных блудниц пришли в московский Храм Спасителя, дабы неформально помолиться Ему о том, что наболело, как молились их бесчисленные предшественники, не знавшие, да и не могшие знать никаких молитвенных канонов, установленных в великом княжестве Московском, но отнюдь не во всем Православном мире. Если следовать учению Иисуса, то можно молиться не бюрократическим рассудком, а чистым сердцем, где угодно, о чем угодно и как угодно. Так, между прочим, поступали все ветхозаветные пророки от Самуила до Иоанна Крестителя (двоюродного брата Иисуса), у которых учился и на которых прямо ссылался Иисус. И делали они это и до воздвижения, и до разрушения Храма. А именно — обличали неправедное житие первосвященников и царей. Обличение неправедного жития всяческих Ахавов и Иезавелей — обычный путь праведников и всей Церкви. А гонения и казни — естественное сопутствие обличениям.

Так и сегодня обличающие неправедное житие сильных мира сего Пуськи естественным образом наткнулись, подобно ветхозаветным пророкам, на сопротивление Путина, Гундяева, Чаплина и их добровольной свиты во главе с «православным экспертом» Кириллом Фроловым. Молитва Пусек «Богородице Дево, Путина прогони!» повергла их в ступор. По их суеверным понятиям вышло, что Пуськи сглазили Путина! Страх оказался настолько велик, что порешили, минуя церковный суд, сразу передать дело от Понтия к Пилату.

И светская юстиция размахнулась горячо, но явно не в меру своих способностей. 28 мая подполковник юстиции А. Ранченков подписал постановление о привлечении к уголовной ответственности Толоконниковой, Алехиной и Самуцевич за «злонамеренно осознанную и тщательно спланированную акцию по унижению чувств и верований многочисленных приверженцев православного христианского вероисповедания и умалению духовной основы государства».

Что касаемо «умаления духовной основы», читал ли этот подполковник Конституцию РФ, в частности, статью 14, гласящую что РФ — светское государство, в котором никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной? Уже за одну эту формулу подполковника следовало бы навсегда уволить из следственных органов, а не продвигать по служебной лестнице, как это с ним и сделали. Далее, прокуратура ЦАО Москвы утвердила обвинительное заключение, в котором, правда, ничего уже не говорится про «духовную основу государства», но вставлены новые перлы. Три подсудимые, — говорится в заключении, — нанесли значительный урон священным ценностям христианского служения и посягнули на сакраментальность церковного таинства, не реагировали на призывы прекратить святотатство и кощунственным образом унизили вековые устои Русской Православной Церкви.

Вы что-нибудь понимаете, друг-читатель? Да, «сакраментальность» есть синоним «сакральности», то есть таинственности и недоступности быдлу. Но в русском словоупотреблении «сакраментальность» давно уже стала синонимом пошлости. Однако нашим прокурорам сие неизвестно. По этой и многим другим причинам, о которых слишком долго говорить, я уже почти перестал что-либо понимать. Но, к счастью, меня привел в разумление один православный активист, бия девушек по физиономиям и выкрикивая ясные и запоминающиеся лозунги. Тогда-то я и понял все. Дело было на улице перед зданием суда. Некая девушка сказала: «Бог прощает всех». В ответ «православный активист» с воплем «Бог не прощает!» хлестнул девушку по лицу. Сутки спустя этот активист был принужден своим руководством извиниться перед пострадавшей. Правда, сделал он это не лично, а в радиоэфире: «Я поступил сгоряча, я извиняюсь и перед ней, и перед теми, кому сделал что-то плохое. Но это была явная провокация на конфликт». То есть, с точки зрения «православного» активизма, утверждение, что «Бог прощает всех», есть не что иное, как провокация. Это свидетельствует о том, что «православный» активизм уже перешел ту грань, за которой начитается «православный» экстремизм. Они явно РАСПОЯСАЛИСЬ. И если их немедленно не окоротить, то они, подобно «исламским» экстремистам, начнут взрывать бомбы в местах скопления честных граждан.

Кто должен их окоротить? На государство нет никаких надежд. Окоротить «православный» активизм должна суметь честная, верующая, истинно православная общественность. Если, конечно, она еще жива.

Иллюстрация: фрагмент картины «Изгнание торгующих из храма». Рембрандт Харменс ван Рейн. 1626