Наше проникновение по планете

Недавно главнокомандующий ВМФ России Виктор Чирков заявил о победоносных планах по возвращению России в воды мирового океана — а именно, размещении российских военно-морских баз во Вьетнаме (Камрань), на Кубе (Лурдас) и Сейшелах. Столь обнадеживающе-смелое заявление российского адмирала было оперативно смазано президентом Вьетнама Чыонг Тан Шангом, который в интервью «Голосу России» заявил о том, что «Камрань — это вьетнамский порт» и «ни с кем кооперироваться в целях военного сотрудничества не намерен». Сразу после чего уже официально Управление пресс-службы и информации Министерства Обороны РФ опровергло сообщения о международных переговорах на эту тему. Обидное откровение прежних союзников вполне понятно — не надо было уходить из Вьетнама и Кубы в 2003 году, теперь ситуация поменялась и Россию там больше никто не ждет.

Столь странную ситуацию с заявлением главкома ВМФ и его последующим опровержением со стороны Минобороны можно объяснять внутренними интригами, но при этом понятно одно — наши генералы и политики снова испытывают имперские потребности, подтвердить которые уже не в силах.

Русская экспансия последнего десятилетия — когда родной нескромный турист лезет в самые отдаленные точки планеты, обнаруживая повсюжу своих соплеменников — оказалась для остального мира ничуть не лучше дальнего блеска советских ракет.

В самом деле, на любых Сейшелах гораздо органичнее смотрятся толпы в шортах и майках, плохо говорящие по-английски, чем военно-морская база даже супер-современных «Мистралей». Военная экспансия давно уступила место экономической.

Путешествуя недавно по Балканам, я с удивлением для себя узнал историю тесного военного сотрудничества Ливийской Джамахирии с маленькой республикой Черногория. На протяжении многих десятилетий в подводных доках Которского залива ремонтировались подлодки для Каддафи. Подводный флот, как мы знаем, полковнику не помог. Теперь вместо подлодок в черногорском Тивате ремонтируют яхты. Один канадский миллиардер вместе с Абрамовичем построил крупнейший в регионе порт, куда приходят, преимущественно, российские яхты. Глазурные красавцы, они смотрятся всяко современнее колючих субмарин. Хотя, если уж и говорить всерьез о новых военно-морских базах за пределами России, то Бока-Которский залив подошел бы как нельзя лучше.

Отставные балканские подводники сейчас заняты все больше в туристическом секторе или же занимаются строительством — один из сыновей бывшего египетского лидера Хосни Мубарака выкупил целый полуостров неподалеку от заброшенных доков, на котором теперь строит luxury-городок для туристов. Но и среди них случаются свои верещагины.

Владко Николич — отставной югославский разведчик, работавший все годы западной блокады режима Слободана Милошевича в Канаде и поставлявший американское оружие через Торонто в Белград — после победы дома первой «цветной революции» был разоблачен и честно отсидел 7 лет в канадской тюрьме. После чего уехал в свое родное село под Никшичем. Поскольку государства, которому он служил, больше нет, то новые черногорские власти посчитали себя свободными от всяческих обязательств. Теперь черногорский Верещагин у себя дома собирает русскую классику, угощает гостей собственной ракией и воспоминаниями о лихом прошлом.

Человек, познакомивший меня с ним — сам эмигрировавший из России под воздействием серьезных обстоятельств журналист Вениамин Стрига. Бывший руководитель ВГТРК и полномочный представитель Президента в Хакасии на заре 2000-х был вынужден покинуть страну из-за угрозы физической расправы и тюремного преследования со стороны одного из олигархов, по иронии судьбы, имевшего позже самое непосредственное отношение к провозглашении независимости Черногории и потому владеющего там бизнесом.

Сегодня уже многие русские проделывают свой путь добровольной эмиграции на Балканы. Они могут в любой момент спокойно вернуться на Родину, но обосновываются на месте всерьез и надолго — с возможностью переехать насовсем «если что». Их нельзя записать в число поклонников Путина, но от этого они не перестают быть таким же фактором российского присутствия как некогда стоявшие на рейде корабли.

В крупнейшем городе Боки Которской — Херцег-Нови, недалеко от старого монастыря Савина можно набрести на отреставрированное кладбище, на котором покоятся более сотни русских офицеров и их родных, эмигрировавших сюда в конце 20-го года из Крыма. После смерти Тито и до конца 90-х здесь была большая мусорная свалка. Но нашелся человек, который смог договориться о ее ликвидации и восстановлении кладбища — иконописец Александр Беляков, впоследствии построивший рядом с ним Храм святого Федора Ушакова. Адмирал Ушаков, будучи в конце 18 века командующим российскими военно-морскими силами в Средиземноморье, внушал уважение врагам и союзникам и был символом русского присутствия в регионе. Сегодня одним из таких исторических символов является его Храм.

Иногда не нужно отправлять новые эскадры для того, чтобы вернуть утерянное прежнее влияние. Достаточно просто вспомнить о своих гражданах, живших прежде и живущих сегодня по миру — ведь они самое главное богатство России и ресурс её присутствия на этой земле.

Фото: Yay/ИТАР-ТАСС