Элита

«Российская элита в принципе не должна иметь загрансчетов и имущества за границей», — такой политический юмор услышали мы недавно из одних высокопоставленных уст. К государственному двоемыслию нам не привыкать: в принципе не должны, а практически будут делать так, как захотят.

Но вот что любопытно с лингвистической точки зрения: словом «элита» здесь именуется крупное чиновничество. Раньше так не говорили. В праздничные дни, бывало, вывешивали повсюду портреты членов политбюро, но этих мрачных бонз никто «элитой» не называл. Да и они сами не применяли к себе такое французское словцо с отчетливым буржуазным душком.

В прежние времена сам термин «элита» был ближе к природе, к растениям и животным: говорили об элитных сортах зерна, элитных скакунах, элитных благородных винах. Да и применительно к человеческим сообществам употребление сего слова подразумевало такой смысловой оттенок, как благородство. Дворянская, артистическая, литературная, научная элита — лучшие из равных. «Сливки общества» иными словами. Люди тонкой внутренней организации со своими особенными элитарными ценностями.

Теперь же это значение уступило место другому. Отныне «элита» — это верхушка. Те, у кого больше — власти, денег, известности. Причем эти невечные ценности легко перетекают друг в друга: и власть, и известность в наше время продаются и покупаются.

Немудрено, что именно презренный металл становится единицей измерения «элитности» той или иной персоны. Читаешь рейтинги разных элит: деловых, светских, творческих, спортивных, шоу-бизнеса и развлекательно-коммерческой литературы, — имена там расставлены не по алфавиту и не по степени авторитетности, а исключительно по цифрам доходов или состояний. Естественно не в рублях. В цитированной выше речи о чиновниках сказано: «Если хотят покупать акции — пусть покупают их здесь. Хотят хранить деньги — пусть хранят их на территории России». Но если люди государевы подчинятся такому повелению, то, право же, они будут уже не элитой, а лохами позорными.

Для вхождения в теперешнюю «элиту» существует определенный имущественный ценз. Ни на «элитность», ни на «элитарность» не может сегодня претендовать лицо, не располагающее суммой, скажем, в один миллион долларов США. Допускаю, компетентные люди тут посмеются и уточнят: миллион баксов в месяц — вот пропуск в реальную элиту. Ладно, вам виднее. Речь о другом: а может быть, подлинной элите полезно иметь в своих рядах и людей, обладающих исключительно моральными капиталами? Чокнутых ученых. Богемно-беззаботных творцов искусства. Элитарных писателей, не входящих в списки «Форбса». Священнослужителей, реально следующих принципу нестяжания.

Чем хороша метафора «сливки общества»? Сливки делаются из молока, по отношению к которому они — родственный продукт. В принципе — то же вещество, только более высокой концентрации. «Сливки общества» — элита, созданная общественным мнением. Она это мнение уважает, интересы этого социума отстаивает.

А чем дурна «верхушка»? Тем, что плюет сверху на всех, кто беден и бесправен. У нее ни рода, ни корней. Она подобна моли, ржавчине или плесени. И исторически всегда обречена. Потому она так беспощадно изводила в революционные и последующие годы те подлинные элиты, что сложились в России эволюционным образом: крестьянскую, церковную, научную, культурно-художественную, военную.

Слово «элита» восходит к латинскому «electus» — «выбранный», «избранный». Так что и здесь действует такая сила, как электорат. Какую мы себе избрали властную элиту — известно. Но, может быть, у нас есть элита альтернативная, неформальная? Таковая традиционно гнездилась на Парнасе, в компании с Музами. Столетие с небольшим назад элитой были старый Лев Толстой и молодой Блок, полвека назад — царственная Ахматова и юная Ахмадулина. Кто на этом месте сейчас? «Яндекс» отвечает: певец Стас Михайлов. Его своими многомиллионными «кликами» выбрал наш народ.

Что выбираем — то и имеем.

Фото: Александр Кряжев/РИА Новости