Пацаны

«Дерзость и смелость невероятная: награждать песню «Реальная жизнь» выходят «Реальные пацаны», — с наигранным восторгом рассказывает сетевой хроникер об очередном вручении премии «Золотой граммофон».

И в тот же день читаю о дерзости не сериальных, а вполне реальных пацанов из Томской области. Пристали у магазина к первому встречному, засунули его в багажник, привезли к реке Чулым и утопили. «Последними словами молодого человека, который так и не смог понять, почему его хотят убить совершенно незнакомые ему люди, которым он не сделал ничего плохого, была фраза «Пацаны, ну что же вы делаете?!», — сообщает пресса.

Случайное совпадение, скажете? Тогда еще одна свежая новость. На Украине судят двадцатидвухлетнего насильника, надругавшегося над девочкой. Журналисты заглянули в его внутренний мир, то бишь в персональную страницу в интернете, и констатируют: «Интересно, что страница в соцсети изобилует цитатами героев-уголовников российских фильмов. В частности, часто повторяется выражение «Пацан сказал, пацан сделал».

Сделал ли хоть один пацан что-нибудь хорошее? Такой информацией я не располагаю. Согласно данным моего сетевого мониторинга, слово «пацан» стабильно находится в одном ряду с убийством, воровством, насилием, цинизмом и сквернословием.

Не всегда так было. Когда-то «пацан» считалось просторечным словом и в словаре Ожегова определялось как «мальчик, мальчишка» (соответственно «пацанка» — «девочка», «девчонка»). Люди моего поколения помнят, что «пацан» был близок по значению словам «малыш», «шкет». Можно было услышать в речи старших ребят: «Ну, он совсем пацан». Бытовало присловье: «Вали, пацан, твои штаны мне по колено». Был серьезный фильм Динары Асановой «Пацаны» — о «трудных» подростках. «Пацан» — это еще не личность, а малолеток, не ведающий границ добра и зла, способный из чистого озорства украсть, ударить, а то и убить.

Но постепенно слово начало взрослеть. Прежде всего в криминальном жаргоне. Там оно вышло за пределы «тинейджерства», подросткового возраста. Исследователи воровского арго указывают разные значения: «молодой, начинающий вор» и в то же время — «человек, уважаемый в преступном мире». Тут уже «пацан» смыкается с «паханом». В исправительно-трудовых учреждениях звание «пацана» носят те, кто не подчиняется администрации и не соблюдает правила внутреннего распорядка.

Почему же такие сомнительные лавры привлекают множество людей, с улыбкой называющих себя пацанами? Ответ один: все дело в криминализации быта, экономики, политики и общественного сознания. До глубины души потряс меня блогер-бизнесмен, начавший свою исповедь словами: «Мне 63 года, и я считал, что я вполне успешный пацан». Это что же делается? Полвека назад было наоборот: в молодежном жаргоне доминировало слово «старик». «Вам 22, старики!» — так называлась одна из ранних пьес Эдварда Радзинского. Согласитесь, что вполне естественно для особи мужского пола стараться выглядеть старше. Малыш, надевающий фуражку отца-военного, трогателен. А вот дядечка пенсионного возраста, аттестующийся «пацаном», похож на старика в коротких штанишках с лямочками. Как бизнесмен и как личность он доверия не внушает.

Еще хуже, когда «пацанская» этика и эстетика проникает в высшие эшелоны власти. Когда появляются пацаны в ранге министров — «ваще крутые», отвязанные, способные ляпнуть что угодно и абсолютно безразличные к общественной реакции на их поведение.

Я не против самого слова «пацан». Если мы не будем им злоупотреблять, не будем назойливо его повторять, то оно вернется на свое законное, скромное место, снова станет одним из синонимов «мальчика». Тревожит «пацанство» как социально-психологическое явление. Эта гремучая смесь инфантильности, невежества, злобы, беззакония и безнаказанности грозит России самоуничтожением.

Фото: Алик Якубович alik.photogorky.ru