Россия просится к стенке

В России нужно снова ввести смертную казнь. Такое мнение высказал министр внутренних дел Владимир Колокольцев, комментируя НТВ случаи жестоких убийств девочек в Татарстане и Иркутской области. «Я боюсь навлечь на себя гнев противников смертной казни. Но, если не как министр, а как простой гражданин я не видел бы ничего предосудительного для подобного рода преступников. Ну а для таких нелюдей, я считаю, смертная казнь — это нормальная реакция общества на свершившийся факт», — сказал министр.

Напомним, в нашей стране смертные приговоры не исполняют с августа 1996 года — практически с тех пор, как Россия вступила в Совет Европы и взяла обязательство в течение трех лет присоединиться к протоколу N 6 к Европейской конвенции о защите прав человека (предусматривает отмену смертной казни). К протоколу мы так и не присоединились, зато ввели мораторий на смертную казнь. В 1999-м Конституционный суд запретил выносить смертные приговоры до появления судов присяжных на всей территории России. В 2009-м, когда такие суды появились в последнем субъекте — Чечне — КС вернулся к проблеме и разъяснил: согласно протоколу N6, «в России с 16 апреля 1997 года смертная казнь применяться не может, то есть наказание в виде смертной казни не должно ни назначаться, ни исполняться».

Владимир Путин однозначно высказался против смертной казни еще в 2007 году. «Смертная казнь бессмысленна и контрпродуктивна. Бессмысленность смертной казни доказана тысячелетней историей человечества и современной цивилизации. И само по себе ужесточение наказания вплоть до смертной казни не является панацеей», — заявил Путин на встрече с участниками клуба «Валдай».

Однако ни европейский протокол, ни согласованная позиция политиков не смогли убедить простых россиян в разумности отмены смертной казни. По данным фонда «Общественное мнение», в марте 2012 года за возвращение к смертной казни высказались 62% граждан, категорически против — только 5%.

Так нужна ли смертная казнь?

«Смертная казнь — эффективное средство профилактики преступности», — убежден секретарь ЦК КПРФ, депутат Госдумы Вадим Соловьев.

— Коммунисты всегда выступала за смертную казнь в отношении убийц, террористов, участников разбойных нападений, педофилов и коррупционеров, расхищающих госсредства в особо крупных размерах, — говорит Соловьев. — Граждане, которые совершают такие деяния, переходят черту, становятся нелюдями. И общество должно защищаться от них. Грубо говоря, насильник детей должен знать, что свою пулю он непременно получит.

Есть еще момент. Я сам — бывший судья, и хорошо знаю: что бы ни говорили, смертная казнь — очень эффективное средство профилактики преступности. Многие побоятся пойти на совершение преступления, если будут знать, что будут наказаны таким страшным образом.

Думаю, Владимир Колокольцев обладает реальной и полной информацией о состоянии преступности в России. Официальная статистика, бесспорно, не отражает страшной картины насильственных преступлений в стране. На мой взгляд, ситуация подошла к критической черте, и следует серьезно отнестись к заявлению главы МВД.

«СП»: — Есть ли шанс, что мы вернемся к смертной казни?

— У меня нет особой надежды, что верховная власть без нажима изменит позицию по этой проблеме. Надеяться можно только на реакцию общества, граждан, пострадавших от преступников. Если требования вернуть смертную казнь станут массовыми, Кремль, возможно, пойдет на такой шаг.

«СП»: — Насколько уменьшится доля тяжких преступлений, если вернуть смертную казнь?

— Нельзя сводить дело только к возвращению смертной казни — необходим целый комплекс мер. Нужно заняться квалифицированной подготовкой следователей, прокуроров и судей, которые будут рассматривать эти дела — иначе могут пострадать невиновные. Нужен полноценный прокурорский надзор, суды присяжных, которые бы рассматривали только эту категорию дел. Если сделать перечисленное, результат не замедлит сказаться.

Я считаю, Колокольцев — профессионал высшей квалификации, очень порядочный человек. Он понимает: вал преступлений, который нарастает ежедневно, можно остановить только адекватными мерами противодействия. Он не заигрывает с властью и с общественным мнением, говорит что считает правильным, и за это его можно только уважать…

«Ни один расстрелянный новых преступлений не совершил», — напоминает полковник милиции в отставке, доктор юридических наук, писатель Данил Корецкий.

— Нынешние меры борьбы с преступностью самих преступников только поощряют, — говорит Корецкий. — Это касается экономической и общеуголовной преступности, а также маньяков. Сегодня монстры, которым нельзя находиться среди людей, чувствуют себя вполне безнаказанно. Есть только одно наказание для них, и оно известно — смертная казнь.

Да, моментального снижения уровня преступности при введении смертной казни не произойдет: нужно время, чтобы произошла деформация криминального сознания. Как любое наказание, смертная казнь выполняет функции общей и частной превенции. Общая превенция — это воздействие на окружающих, частная — на самого осужденного. Напомню, еще не было случая, чтобы смертная казнь не оказала частной превенции — ни один расстрелянный новых преступлений не совершил. Когда некоторых преступников уничтожают — это пример для тех, кто остается. Окружение расстрелянных — люди, которые совершают такие же деяния в расчете на безнаказанность — начинают понимать, что государство с ними не церемонится. Смертная казнь — мощная мера воздействия, недаром американцы от нее не отказываются. Чем мы хуже?!

«Правоохранительная система США — плохой пример для России», — возражает адвокат Игорь Трунов.

— Господин Колокольцев меня удивил, — говорит Трунов. — Если бы он поддержал смертную казнь именно как министр, как глава ведомства с репрессивным уклоном — он имел бы право на такую позицию. Но как гражданин, грамотный юрист и образованный человек — категорически нет. Как никто другой Колокольцев знает, насколько велики ошибки в работе правоохранительной системы — она у нас неидеальная. В адрес МВД потому и звучит слово «реформа», что в ее работе много брака — много невиновных.

Да, конечно, за убийство девочек нужно жестко наказать негодяев (11-летняя Ульяна Алексеева ушла в Дом творчества в городе Шелехов Иркутской области и не вернулась; на следующий день ее тело нашли в карьере — девочку задушили. 8-летнюю Василису Галицину из Набережных Челнов похитили по пути домой из школы; позднее ее тело обнаружили на обочине дороги в 20 километрах от города, — «СП»). Но трудности начинаются, как только встает вопрос: а кто негодяи?

Очень часто в негодяи записывают не тех, а система не дает заднего хода. Ошибки применения смертной казни — страшные и непоправимые, и таких ошибок было совершено немало при поиске серийных убийц.

Витебский маньяк Геннадий Михасевич за 14 лет (с 1971 года) задушил 35 женщин. С подачи правоохранительных органов Белорусской ССР за его преступления были осуждены 14 невинных человек. Один из них расстрелян, другой в местах лишения свободы ослеп. Одного из невиновных, водителя грузовика из Витебска Олега Адамова, приговорили к 15 годам за убийство девушки. В тюрьме Адамов пытался покончить жизнь самоубийством. После поимки настоящего убийцы его выпустили — невиновный отсидел 1 год и 8 месяцев. Известно, что Михасевич любил ходить на суды, где судили невиновных за его преступления.

Дело серийного убийцы маньяка Андрея Чикатило потрясло страну — маньяк орудовал в 1978 — 1990 годы, убил 53 человека. Жертва следовала за жертвой, дети и женщины погибали в страшных муках — отрезанные груди, отрезанные половые органы — а убийцу-извращенца не могли поймать.

По делу Чикатило в 1983 году тоже расстреляли невиновного — обвиняемого Александра Кравченко. Сохранилась его жалоба в Президиум Верховного Совета СССР: «Наступит день и час, и вам будет стыдно за то, что вы губите меня, невинного человека, оставляя моего ребенка без отца». Позже установили, что в заключении к Кравченко подсадили уголовников, которые его избивали и вынудили сделать «чистосердечное признание».

Есть еще один весомый аргумент против смертной казни. Научно установлено, что ужесточение наказания не влияет на борьбу с преступностью. Жестокость порождает ответную жестокость и лишь множит преступления. Парадоксально, но факт: на площади, где за воровство рубят руки, воруют больше всего.

Поэтому остается только один путь борьбы с преступностью — гуманизация. Понятно, есть маргинальные неисправимые преступники, которых следует пожизненно изолировать от общества. Но таких людей мало — порядка 2% от числа находящихся в заключении. Ориентировать правоохранительную машину исключительно на них явно не стоит.

«СП»: — Трудно ли вернуть смертную казнь в России с юридической точки зрения?

— Абсолютно не трудно. В Уголовном кодексе смертная казнь присутствует в нескольких составах преступлений. Замечу, УК РФ — это федеральный закон, который не в силах изменить ни президент, ни Конституционный суд. Другими словами, действующий президентский мораторий на смертную казнь де-юре не может приостановить действие Уголовного кодекса.

Нынешний мораторий держится на соответствующем постановлении Конституционного суда — а это юридический нонсенс. КС не законодательный орган, и не имеет права приостанавливать действие федерального законодательства. Он может его лишь исправить — вынести решение, что такая-то часть не соответствует Конституции. В этом случае законодатели должны в трехмесячный срок внести соответствующие поправки.

Словом, у нас КС подменил собой Уголовный кодекс. Надо либо менять УК РФ и выполнять обязательства перед Советом Европы — ратифицировать протокол № 6. Либо говорить «нет» европейскому сообществу и спокойно применять смертную казнь. В нынешнем виде вопрос со смертной казнью в России находится за рамками правового поля.

«СП»: — В большинстве штатов США применяется смертная казнь — так хотят американцы. Больше половины россиян тоже поддерживают смертную казнь. Почему бы нам не брать пример с Америки?

— Во всех странах мира население выступает за простое решение проблем преступности: негодяев расстрелять, хороших — оставить. Но юридическое сообщество, эксперты в области права уверены, что вопрос со смертной казнью должен решаться не демократическим способом.

На большей территории Америки — да, смертная казнь действует. Но если честно, США — очень репрессивное государство, мировой лидер по числу заключенных. Тюрьма в Гуантанамо — яркий пример, что правоохранительная система в Америке гораздо хуже, чем в России, гораздо более жесткая. Поэтому со смертной казнью я бы не призывал ориентироваться на американский опыт. Мы идем европейским цивилизованным путем, и нам ближе, я считаю, опыт Норвегии и Швеции…

Иллюстрация: А. Даржу «Расстрел коммунаров на кладбище Пер-Лашез»