Арест по-боярски

Высокопоставленные персоны могут смело зарекаться от тюрьмы. В последние дни вместо камеры следственного изолятора отправились под домашний арест глава Росбанка Владимир Голубков (в понедельник стало известно, что его полномочия прекращены), обвиняемый в коммерческом подкупе, экс-председатель ВАК Минобрнауки РФ Феликс Шамхалов, которому предъявлено обвинение в хищении 178,4 миллионов долларов. Банкира «заточили» в квартире респектабельного дома в центре столицы, бывшего чиновника Минобрнауки — в коттедже, находящемся в престижном подмосковном поселке Заречье. Уже давно терзается в 13-комнатных «домашних застенках» в центре Москвы и фигурантка дела «Оборонсервиса» Евгения Васильева, бывшая начальница департамента имущественных отношений Минобороны.

В прошлом году суды РФ отправили под домашний арест 1990 человек. А в СИЗО страны находятся 113 600 (ожидающих суда и готовящихся к отправке в колонии). Численность «населения» изоляторов в сравнении с прошлым годом увеличилась на 1495 человек. В исправительных колониях содержатся 695 000 человек.

В апреле, в ходе «прямой линии», полковник в отставке Виктор Баранец спросил у президента Владимира Путина: «Почему в России такие двойные стандарты? Кто-то уже сидит — а кто-то уже вышел, — а кто-то находится в привилегированном положении и даже пишет стихи».

— Мы давно говорим о гуманизации нашего законодательства, — заявил в ответ глава государства. —  Она — гуманизация — не всегда обоснованна. Виновный должен получить по заслугам.

По заслугам пока получают преимущественно те, кого к элите никак не отнесешь. Подозреваемых из «высшего общества» за решетку во время следствия не отправляют.

Тем временем, происходящее в следственных изоляторах можно с полным правом назвать чудовищным.

В апреле текущего года генпрокурор Юрий Чайка, зачитывая ежегодный доклад членам Совета Федерации, сообщил: «В колониях и следственных изоляторах не хватает лекарств, больше половины оборудования в тюремных больницах устарело и непригодно для лечения… Больше половины российских заключенных страдают различными заболеваниями, среди которых ВИЧ, туберкулез, наркомания и разные психические расстройства, и не получают квалифицированной медицинской помощи…»

Председатель партии «Яблоко» Сергей Митрохин во время интервью корреспонденту радиостанции «Эхо Москвы» возмущенно рассказывал: «Пытка в чем заключается? Ну, вот это место, в которое должны ходить в туалет, оно стоит там специально посреди камеры, вот, распространяя соответствующие ароматы. Перенасыщенные, переполненные камеры. При этом сами начальники этих изоляторов сидят в кабинетах с евроремонтом… Ну, вот такая система у нас, к сожалению, существует… Это природа полицейского государства, она к человеку не может относиться гуманно нигде, и в первую очередь, конечно, в местах заключения».

Да, в следственных изоляторах находится внушительное число убийц, насильников, садистов и других злодеев (хотя в тюрьмах развитых стран и для них создают человеческие условия). Однако немало там и людей, совершивших не особенно серьезные преступления, а то и обвиненные по сомнительным основаниям.

В апреле прошлого года в пригороде города Миасса (Челябинская область) сотрудники ФСБ и полиции схватили 19-летнего музыканта местной рок-группы. Кто-то сообщил, что в его квартире находится селитра. Юному музыканту вменили статью 223 УК РФ «Незаконное изготовление оружия» и два месяца продержали в СИЗО. Затем суд приговорил его к 1 году и 2 месяцам заключения в колонии-поселении и штрафу в размере 30 000 рублей.

Уральцу, можно сказать, повезло — огромное количество граждан, совершивших преступления незначительной степени тяжести (или, как «рокер», арестованных по «странному» поводу) находятся в застенках с отхожим местом посередине многие месяцы, а то и годы.

— Судьи боятся отправлять под домашний арест в массовом порядке. Думают: «Отправлю, а он убежит. Проблем не оберешься», — говорит федеральный судья в отставке, профессор Сергей Пашин. — Ранее обязанность контроля была возложена на полицейских. Однако они не желали заниматься этим. Ни доплат, ни других поблажек. Поэтому судьи отправляли всех в СИЗО.

В прошлом году обязанность надзора передали ФСИН. Однако у нас, в отличие от западных стран, не отработана технология контроля за «домашними» арестантами. Такой вид заключения дороже и организационно сложнее. Нужно где-то установить пульт, посадить за него сотрудников. Государство не желает создавать эти подразделения, поскольку придется израсходовать огромные суммы. Дешевле держать подозреваемых и обвиняемых в СИЗО.

Поэтому судьи, даже если бы захотели, не получили бы возможности отправлять подозреваемых на домашний арест в массовом порядке.

«СП»: — Следовательно, такой вид ареста — только для избранных?

— В настоящее время, по большей части, да.

«СП»: — В каких регионах он применяются?

— В основном, в Москве и Санкт-Петербурге. Еще в нескольких крупных городах.

«СП»: — Даже в столицах судьи не имеют возможности назначать гуманный вид заключения?

— Даже там. Как я уже сказал, отсутствует технология контроля. Однако домашний арест, разумеется, нужно распространить по России. Известно, какая ситуация в наших тюрьмах.

«СП»: — Кого ему можно подвергать?

— Людей, не совершивших тяжких преступлений, имеющих хорошие социальные корни, работающих, ранее не судимых. Тех, кто превысил меры самообороны, обвиняемых в халатности.

«СП»: — А к совершившим кражи либо хулиганские действия?

— Кражи, совершает преимущественно «особый контингент». Эти люди часто не имеют постоянного места проживания. После «посадки» под домашний арест они вполне могут обворовать соседей. Хулиганские действия социально опасны.

«СП»: — Имеется ли хоть какая-то надежда на то, что власти отыщут средства на создание технологий контроля за «домашними» арестантами?

— Надежде всегда следует присутствовать. Но в данном случае она призрачная.

Призрачная она еще и потому, что наивно было бы ожидать, что при том расслоении общества, которое сложилось в России, карательная система жила бы по другим правилам. У загремевших под статью VIP-подозреваемых всегда найдутся покровители и заступники. А судьи сразу вспомнят о «гуманизации наказаний». В самом деле, негоже современным боярам томиться за решеткой у вонючей параши.