Братья по вооружению

Многолетняя эпопея с подписанием Международного договора о торговле оружием близится к завершению. Накануне в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке этот процесс вышел на финишную. Проект МДТО одобрили 60 государств-участников международного общения на высшем уровне. Для того чтобы первый юридически обязывающий документ, регулирующий рынок вооружений на глобальном уровне, вступил в силу, его осталось ратифицировать на национальном уровне. Причем для этого будет достаточно доброй воли парламентов всего лишь 50 стран.

Впрочем, далеко не все страны разделяют пафос знаменитого хэмингуеевского призыва «Прощай, оружие!». С одной стороны в числе подписантов вполне ожидаемо не оказалось главных игроков на глобальном оружейном рынке в лице России, США и Китая. С другой — решительное «Нет» сказали наиболее «проблемные» импортеры — Иран, КНДР и Сирия. Для последних международный рынок оружия представляет не пресловутую «торговлю смертью», а, скорее, глобальную «ярмарку», на которой можно разжиться средством обеспечения национальной безопасности. Что особенно актуально на фоне перманентных военных угроз и шантажа со стороны Запада. В стане антиоружейного лобби, то есть инициаторов принятия документа преимущественно геополитические «середняки — Австралия, Аргентина, Кения, Коста-Рика, Финляндия и Япония. Из постоянных членов Совета Безопасности только Великобритания вошла в пул стран-инициаторов. Собственно говоря, именно благодаря позиции Лондона, который в 2005-м году поддержал проект МДТО, бесперспективный проект получил «путевку в жизнь».

Учитывая имперское прошлое Британии, многие эксперты высказывают сомнения по поводу искренности антимилитаристской мотивации подданных Ее Величества. Лондон в последнее время проигрывает конкуренцию на глобальном рынке оружия. В связи с чем прекраснодушный проект МДТО помимо имиджевых дивидендов может сулить немалую коммерческую выгоду. Речь идет о возможности использовать договор в целях зачистки ныне занятых рынков вооружений от конкурентов. Российские дипломаты, судя по всему, также разделяют опасения по поводу того, что МДТО может использоваться не в заявленном качестве инструмента укрепления международной безопасности, а скорее как орудие дипломатической и конкурентной борьбы. О чем свидетельствуют многочисленные и доселе безуспешные попытки включить в проект МДТО положения о недопустимости поставок оружия неуполномоченным негосударственным субъектам, а также о предотвращении его повторного экспорта. Последние события в Сирии являются наглядной иллюстрацией того в своем нынешнем виде договор в лучшем случае является кучей бесполезной макулатуры. Очевидно, что перспективы прекращения гражданской войны в этой стране напрямую связаны с перекрытием канала поставки вооружений боевикам из т.н. «оппозиции», которых накачивает Запад в надежде на успех международной спецоперации по свержению неугодного режима Башара Асада.

Стоит заметить, что МДТО регулирует поставки обычных вооружений. То есть под его действие будут попадать сделки с танками, боевыми бронемашинами, артиллерийскими установками, боевыми самолетами и вертолетами. То же самое касается ракетных систем, кораблей, легкого стрелкового оружия. При этом, как предполагается, МДТО не будет распространяться на торговлю оружием внутри стран. Международный договор о торговле оружием был принят 2 апреля Генеральной Ассамблеей ООН. За принятие договора проголосовали 154 страны, 23 воздержались, Иран, КНДР и Сирия выступили против. Следующим шагом стало подписание договора, финальная стадия — его ратификация парламентами стран.

Эксперт Центра анализа стратегий и технологий Сергей Денисенцев согласен с тем, что договор, регламентирующий рынок вооружений, нужен. На сегодняшний день сложилась парадоксальная ситуация, что мировой рынок бананов или свинины регламентирован гораздо лучше, чем рынок вооружений. Хотя свободные правила игры на последнем представляют гораздо большую угрозу международной безопасности. В идеале подобный договор был бы весьма полезен. Однако в нынешней редакции он не только не способен улучшить ситуацию, но в каких-то аспектах даже вреден.

«СП»: — В чем вы видите основную опасность?

— Согласно договору, каждая страна принимает на себя обязательство не поставлять вооружения в случае, если они могут быть использованы для совершения атак на гражданские объекты. Очевидно, что подобная формулировка предоставляет прекрасную возможность для проявления двойных стандартов. Не секрет, что Израилю разрешается бомбить гражданские объекты в Секторе Газа, а руководству Сирии международное сообщество запрещает применять силу против боевиков, засевших в населенных пунктах. Отношение к подобного рода акциям, как правило, зависит от позиции комментатора и той трактовки событий, которую он предлагает. Каждый субъект мировой геополитики имеет свою версию того, кто «хорошие», а кто «плохие». Особенно грешат предвзятостью США и их союзники из блока НАТО. Понятно, что Запад во многом контролирует посредством своих СМИ глобальное информационное пространство. А значит, у него больше возможностей для формирования общественного мнения. Тегеран проголосовал против данной инициативы поскольку это одна из стран, против которых она будет использоваться. То же самое касается КНДР и Сирии — они также выступили против.

«СП»: — Как объяснить, что Москва изначально поддержала концепцию договора?

— Дело в том, что его текст должны были принимать на основе консенсуса. То есть если одна страна отказывается, то он отправляется на доработку. Очевидно, что жизнеспособный договор невозможно разработать и принять на основе консенсуса. Хотя многие страны как экспортеры, так и импортеры оружия рассчитывали именно на это. Дескать, мы против договора не будет голосовать, пусть против него проголосуют «страны-изгои» вроде КНДР или Ирана. Решение не будет принято, но никаких репутационных потерь мы не понесем. Российская делегация, насколько я понимаю, рассчитывала на такой алгоритм событий. То же самое касается делегации Китая. Однако, к началу мартовской конференции расклад поменялся. Постановили, что даже если консенсусного решения не будет достигнуто, текст договора может быть утвержден простым большинством на голосовании Генассамблеи.

«СП»: — Кто является главным бенефициаром готовящегося соглашения?

— Это сложный вопрос. В тех же США есть разные течения. Одни из которых выступают за, а другие против договора. Когда этот вопрос был вынесен в повестку дня ООН, администрация Буша-младшего отказалась его подписывать. Под предлогом, что в США и так существует эффективная система контроля над вооружениями. Кроме того, республиканцы считают, что МДТО будет ограничивать способность Америки поддерживать демократию в мире. В первую очередь под этим имелось в виду оказание помощи Израилю. В меньшей степени Тайваню и другим сателлитам США. Потом в 2008 году к власти пришел Обама, которому авансом выдали Нобелевскую премию мира. Тогда главный «миротворец» решил поддержать свое реноме и пообещал поддержку США в этом вопросе. Но тут поднялась волна внутри самой Америки. В первую очередь стали выступать протии организации, представляющие интересы владельцев оружия. Раздались осуждающие заявления, что Обама собирается «прогнуться» перед европейцами. Тогда конгрессмены написали президенту письмо, что они в любом случае не подпишут договор в таком виде. Чтобы не терять избирателей перед выборами, администрация Обамы взяла паузу на прошлогодней июньской конференции, в ходе которой должны были принять текст договора. Затем Обама выиграл выборы. И сегодня он уже ничего не теряет. То есть он, конечно, теряет какие-то голоса. Но это не страшно, поскольку он никуда уже не избирается. В свой последний президентский срок он может позволить себе работать на имидж.

«СП»: — Россия много потеряет в случае принятия этого соглашения?

— Не думаю. Но договор имеет большой потенциал развития в сторону ужесточения. Каждая страна сегодня принимает самостоятельное решение, будет ли использоваться это оружие использоваться в целях совершения атак на гражданские объекты. Российская сторона требует ввести ограничения на поставку оружия негосударственным субъектам. Запрет на реэкспорт вооружений также был бы весьма полезен. На рынке есть страны, вводящие сертификат конечного пользования (в том числе Россия). А есть страны, которые сознательно не вводят такое правило в целях получения конкурентных преимуществ.

«СП»: — Затронет ли соглашение вопросы продажи противоракетных систем?

— Трудно сказать, учитывая, что власти предлагают весьма рыхлые формулировки. Понятно, что зенитно-ракетный комплекс не может быть использован для «нарушения прав человека и актов геноцида». Однако западные страны используют этот инфоповод для формирования общественного мнения. В целях оказания давления на Россию. Принятый на Генассамблее текст договора во многих случаях допускает двойное толкование.

«СП»: — Получается, что Россия по большому счету не заинтересована в этом соглашении?

— Определенно. Это очередное средство для выкручивания рук. Потом мы не раз услышим от наших «партнеров», что они продают оружие «борцам за свободу», а вот мы — исключительно «плохим парням». Как этот договор не сформулируй, трактовка будет не в нашу пользу. Понятно, что на международном уровне у США гораздо больше инструментов влияния, чем у нас. Чтобы договор вступил в силу, его должны ратифицировать не менее 50 стран. Думаю, что этот кворум будет собран и договор вступит в силу. В такой ситуации нам вряд ли пойдут на встречу по тем пожеланиям, которые были высказаны. Соответственно, Москве ничего не останется, как воздержаться от ратификации. Что, несомненно, будет использовано в информационной войне против России. Запад постарается преподнести отказ РФ ратифицировать соглашение как неконструктивную позицию и пережитки имперских амбиций.

Вице-президент Академии геополитических проблем Константин Сивков полагает, что главным камнем преткновения на пути подписания договора Москвой является положение, запрещающее продавать оружие режимам, которые нарушают права человека. Поскольку оно будет использоваться в качестве средства давления на государства, которые не хотят следовать в фарватере американской геополитики. Что касается требования российской стороны запретить торговать оружием с негосударственными организациями, то это абсолютно правильная претензия. Но это вряд ли устроит американцев. В таком случае они не смогут продавать оружие боевикам, которые сегодня рвут на части Сирию.

«СП»: — То есть в нынешнем виде МДТО — это инструмент давления на законные правительства, которые могут быть объявлены недемократическими?

—  У меня это не вызывает сомнений.

«СП»: — А почему против Китай?

— Пекин не хочет утратить свободу рук в торговле оружие как одно из главных средств в распространении геополитического влияния. Если я продал оружие какой-то стране, то это означает, что она зависит от меня в сфере национальной безопасности. В случае неконструктивного поведения продавец перекроет канал поставки запчастей и комплектующих. Конечно, можно всегда найти другого поставщика вооружений. Но колоссальные средства, которые были вложены в другую технику, в любом случае пропадают. А закупленные ранее вооружения превратятся в груду металлолома и будут выброшены на свалку.

Директор Института политического и военного анализа Александр Шаравин согласился с мнением своих коллег-комментаторов о том, что по МДТО по большому счету не очень выгоден России. Впрочем, тоже самое можно сказать о всех странах, которые являются лидерами по продаже оружия на мировом рынке.

«СП»: — Какие положения договора вызывают наибольшие вопросы?

— Никто не заинтересован в том, чтобы происходил неконтролируемый реэкспорт оружия. Тем более, что существует понятие «конечного покупателя». Мы бы хотели, чтобы оно было четко зафиксировано в соглашении. В противном случае оружие может «путешествовать» в любом направлении. И все остальные ограничения становятся бессмысленны. Взять те же переносные зенитно-ракетные комплексы. С их помощью можно сбить большой пассажирский самолет. Если не контролировать продажу обычных вооружений, угроза миру и безопасности будет расти в геометрической прогрессии. Вот почему Россия, США и Китай заинтересованы в том, чтобы такой контроль был. Для этого следует доработать наиболее принципиальные положения договора.

«СП»: — Насколько это реально?

— Если сегодня 60 государств уже подписали договор, а 50 из них его ратифицируют, он автоматически вступит в силу. В такой ситуации вряд ли стоит ожидать, что предлагаемые Россией поправки будут рассматриваться. В этом смысле у договора не очень завидная судьба. Потому что в нем изначально были проигнорировано мнение главных игроков. Видимо, власти Великобритании, которая выступила с данной инициативой, считают, что это соглашение стало бы большим достижением. Однако, это достаточно спорная точка зрения. Я вообще не понимаю, как Лондон мог действовать без учета интересов главных игроков в лице США, России и того же Китая. Хотя если договор был бы принят с учетом российских поправок, это выражаясь по-советски, способствовало бы делу «мира во всем мире». Поскольку любая упорядоченность в столь деликатной сфере пошла бы только на пользу.