Крестоносцы охранки

Несколько дней назад у меня была встреча в одном из московских кафе. Расположившись в углу зала, мы заказали чай и начали разговор. Неожиданно проходивший мимо администратор заведения задел меня рукой. Я обернулся, он мимикой пригласил меня следовать за ним.

Зайдя в уборную, администратор включил воду в кране и сообщил, что «мы все под колпаком у Мюллера». По его словам, за пару часов до моего прихода в заведение пришли двое мужчин. Они предъявили удостоверения сотрудников ФСБ и мою фотографию, после чего заявили, что проводится специальная операция по предотвращению террористической угрозы на территории Москвы и в кафе будут организованы оперативные мероприятия.

В течение короткого времени мужчины разместили в зале звукозаписывающую аппаратуру и рекомендовали посадить меня за столик у окна под предлогом того, что остальные зарезервированы.

Администратор кафе оказался образованным парнем, который не верит государственному телевидению и видит разницу между оппозицией и террористами. Он, в отличие от многих наших сограждан, прекрасно понимает, что явившиеся к нему мордовороты плевать хотели на безопасность государства. Их настоящая работа — политический сыск и защита власти от протестующих. Поэтому и посчитал своим долгом предупредить меня о прослушке, а не помогать чекистам.

Такие действия спецслужб в Москве, судя по всему, далеко не единичный случай. Когда я рассказал эту историю знакомому ресторатору, он ответил, что офицеры ФСБ систематически приходят с такими делами к работникам московского общепита.

В ресторане моего собеседника, например, повадился назначать встречи сотрудник одного из европейских посольств. И в какой-то момент на пороге заведения появились «бойцы невидимого фронта» из российских спецслужб. Управляющему сказали, что когда дипломат явится на очередную встречу, то нужно будет подать ему салат не на обычной тарелке, а на той, которую чекисты принесли с собой.

Травить дипломата, конечно, не собирались; просто в тарелку было вмонтировано миниатюрное записывающее устройство. Очень удобно. Даже если в заведении гремит музыка, качество звука будет идеальным: ведь, общаясь за столом, объект оперативной разработки говорит буквально в микрофон.

За время путинского правления в России сформировался полноценный аппарат политического сыска. С каждым годом власть увеличивает его финансирование и расширяет кадровый состав. Более того, создается ощущение, что спецслужбы сами стали полноценной независимой ветвью власти, которая осуществляет все более глубокий контроль общественной жизни.

Шпионов традиционно ловит ФСБ, не щадя сил и средств на оперативно-розыскные мероприятия в стиле фильмов про Джеймса Бонда. Причем толкование термина «шпион» становится все более широким. Именно руководство ФСБ лоббировало новую редакцию закона о государственной измене, в соответствии с которой на 20 лет теперь можно засадить любого гражданина, сотрудничавшего с иностранной общественной организацией, если спецслужбы решат, что она действует против интересов России.

За планомерный прессинг оппозиционеров отвечает Управление МВД по противодействию экстремизму — в просторечии Центр «Э». Практически во всех регионах созданы местные отделения этой силовой структуры. Ее сотрудники посещают все оппозиционные митинги, ведут учет активистов протестного движения и вербуют их, слушают телефонные разговоры, проводят «душеспасительные» беседы, пишут доносы руководству оппозиционеров в университеты и на работу, а иногда доходят и до прямого физического воздействия.

В полноценное оруэлловское Министерство Правды превратился Следственный комитет РФ во главе с Александром Бастрыкиным. Здесь специализируются на уголовных делах против активистов и лидеров оппозиции. Обыски, организуемые следователями у критиков Кремля, стали обыденностью и проводятся уже едва ли не каждую неделю. Пренебрежение к элементарным нормам вызывают оторопь даже у некоторых высокопоставленных чиновников — можно вспомнить, как премьер-министр Дмитрий Медведев назвал «козлами» сотрудников Следственного комитета, явившихся с обыском к документалисту Павлу Костомарову.

Все чаще современную российскую «охранку» сравнивают с советским КГБ, который оказывал прессинг на диссидентов похожими методами. Однако есть принципиальное отличие.

Меня сложно заподозрить в любви к советской власти, но надо признать — она была последовательна в своем противостоянии с Западом. Сложно представить, чтобы у функционеров КПСС и сотрудников КГБ были домики на Лазурном берегу, счета в швейцарских банках и дети, обучающиеся в британских и американских университетах. А вот у современных борцов за «путинскую Россию» такие житейские радости — в порядке вещей. И никакого противоречия они здесь не видят. Потому и реагируют с такой злобой на любые разговоры о необходимости персональных санкций за рубежом, которые могут ограничить их передвижения по миру и доступ к заграничным активам.

Есть такая поговорка: «Либо крест сними, либо трусы надень». Обычно так говорят людям, декларируемые моральные ценности которых явно противоречат их образу жизни. Российским силовикам эту поговорку можно писать на лбу. Они очень любят надеть крестик на грудь и погулять без трусов.