Скинемся на зарплату

Значительная часть финансовой помощи Южной Осетии со стороны России пошла в этом году на почти двукратное увеличение заработных плат в республике.

Как сообщил журналистам вице-премьер Александр Хлопонин, всего с августа 2008 года Москва перевела в Цхинвал примерно 34 миллиарда рублей. Только в нынешнем году помощь на текущие расходы составила 3,4 миллиарда рублей. Еще более 2 миллиардов было направлено на капитальное строительство, реконструкцию и восстановление разрушенных зданий. Под текущими расходами, пояснил чиновник, понимаются увеличение зарплат в республике почти вдвое, содержание детских садов и школ, а также закупка медикаментов, оснащение больниц новым оборудованием и т. п. Объем помощи на 2014 год межправительственная комиссия определит на заседании в Южной Осетии в четвертом квартале текущего года.

При ознакомлении с этой информацией возникают следующие вопросы: почему восстановление разрушенных зданий оплачивает не развязавшая братоубийственную войну Грузия, а Россия? Можно понять гуманитарную помощь в виде медикаментов, но почему жители самарских деревень или ярославских заводов должны уплачивать налоги со своих более чем скромных доходов на рост зарплат в Южной Осетии, фактически — в другом государстве? Разве нет в подавляющем большинстве российских регионов собственных тупиковых проблем финансового характера — от уровня жизни и проблемной дорожной сети до расселения аварийного жилья (даже в центре Москвы) и латания изношенных систем ЖКХ?

— Это оборотная сторона нашего присутствия на этой территории. В политическом и экономическом плане Россия полностью отвечает за судьбу Южной Осетии, — отмечает первый вице-президент Центра политических технологий Алексей Макаркин — Россия не может сегодня бросить эту республику на произвол судьбы. Этого не поймут на Северном Кавказе. Не поймет Северная Осетия, которая считает себя одним народом с Южной; их территории были искусственно разделены в силу историко-политических причин. Не поймут другие республики, где принято держать слово, иначе потеряешь авторитет.

Присоединить к себе эту республику мы не можем, поскольку у нас сразу возникнут проблемы в ООН. Подавляющее большинство государств в этой организации до сих пор считают ее частью территории Грузии, и потому присоединение к России там будут рассматривать как аннексию. Поэтому де-факто сегодня Южная Осетия существует как российский протекторат.

Что касается российских налогоплательщиков, то они должны вспомнить, что сами одобрили сегодняшнее положение вещей. Опросы показали, что большинство россиян положительно оценили в свое время признание Южной Осетии и Абхазии Россией в качестве независимых государств. Наше население расценило это как значимый внешнеполитический шаг, сигнал идущей политической и экономической интеграции на постсоветском пространстве.

«СП»: — Все-таки опрос и голосование на выборах или референдуме — две очень разные вещи…

— Голосование о том, согласны ли граждане России платить за детские сады, здравоохранение и повышение заработных плат в Южной Осетии формально, конечно, не проводилось. Однако, если опустить финансовый вопрос, то в целом общество тогда действия власти одобрило. Тем более, Южная Осетия в принципе видела себя частью России — в отличие от Абхазии, которая сразу хотела быть черноморской Черногорией, отдельной страной в военно-политическом союзе с Россией. Ни по территории, ни по экономике, ни по численности населения Южная Осетия не может существовать самостоятельно.

Другое дело, что все попытки как-то оптимизировать расходы той же российской помощи в этой республике не приводят ни к какому результату. Там есть масса своих местных кланов. Экономически-криминальные схемы носят системный характер, поэтому образцовую систему управления и контроля сделать там не получается. В общем-то, у Кремля не получается сделать показательную витрину даже из какой-либо российской территории, а коррупция и неэффективность управления характерны у нас практически повсеместно.

В Южной Осетии Кремль сегодня не управляет почти ничем. Если вспомните последние выборы президента этой республики, то ставленник Кремля там проиграл, население выбрало другого кандидата. В общем-то, там все кандидаты в той или иной степени настроены на коалицию с Россией, но пусть и немногочисленное население заставило свой выбор уважать. Так что смена президентов ничего не дает в плане повышения контроля, в том числе, за финансовой дисциплиной. Какие-то другие простые решения — вроде прислать завтра из Москвы свою команду управленцев, и она быстро наведет там порядок — тоже не возможны. Это тупиковая позиция, но поделать с этим федеральный центр ничего не может.

— Наши деньги идут на рост зарплат в Южной Осетии потому, что Россия сама не определила, на что именно их можно использовать, на что нельзя. А руководство на местах решило их использовать так, - говорит генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев — На мой взгляд, вопрос лучше сформулировать иначе: а зачем мы вообще даем эти деньги? Похоже, мы сами не знаем, чего вообще хотим добиться в том регионе.

Кремль не может определиться, являются ли бывшие республики Советского Союза, ныне государства СНГ, полностью самостоятельными, или мы пытаемся выстроить некое подобие Британского союза, который в некоторый период своего существования давал деньги своим протекторатам, в которых те не особо уже нуждались, и считалось, что взамен британский бизнес получает в этих странах полную свободу действий.

Фактически российская элита не может отказаться от рудиментов идеи, что мы по-прежнему — одна страна. И поэтому факту Россия сегодня дотирует многие страны Содружества, кроме разве что Казахстана.

Совершенно понятно, что политические элиты этих стран никогда уже не поступятся своей политической свободой или суверенитетом, но при этом они все считают, что Россия им всем должна помогать. Почему? Потому что за минувшие двадцать с лишним лет после распада СССР никто из них так и не выстроил самодостаточную экономику.

Но этот тупиковое направление. К сожалению, оно полностью в стилистике половинчатых решений российского руководства, которое всячески избегает важных окончательных решений.

«СП»: — Но России самой это дорого обходится!

— Несомненно. Чего только стоит активно реализуемая сейчас идея единой пенсионной системы СНГ, оплачивать работу которой явно будет только одна страна — очевидно какая. На фоне этого проекта, отданный Южной Осетии миллиард долларов — что слону дробина. Такова плата за чиновничье-ведомственный подход. Никто в государстве не хочет брать за себя ответственность за конкретные жесткие решения. Проще тянуть резину: может, проблема сама рассосется, может, она перейдет под ответственность другому ведомству. А что? Деньги-то теряются общественные, а карьера стоит на кону моя собственная — так рассуждают, видимо, наши политики.

Вот вы спрашивали, почему за восстановление Южной Осетии после войны платит Россия, а не Грузия. А потому что не было международного суда, который обязал бы Грузию делать это. Потому что Грузия в международном праве не признана агрессором. Для этого существуют понятные процедуры. Но этими вопросами сразу после военного конфликта надо было заниматься, продавливать такие трактовки на международной арене. Для этого нужно было конкретным чиновникам прилагать большие личные усилия. Но тут перед бюрократией встает вопрос: а зачем? Проще широким росчерком заплатить — за счет общественного бюджета. Потому мы и платим, в том или ином виде, многим странам СНГ все эти годы.