Инцидент с задержанием российского траулера «Олег Найденов» сенегальскими военными, по всей видимости, все еще далек от разрешения. Как уже писала «Свободная пресса», с 4 января рыболовное судно, задержанное по подозрению в незаконном промысле, удерживается на военной базе в порту Дакара, но никаких официальных претензий к его команде и владельцу местные власти до сих пор не предъявили.
Открытым остается и вопрос о встрече российской стороны с президентом Сенегала Макки Саллом: аудиенция, на которой предполагалось обсудить условия освобождения «Олега Найденова», изначально была назначена на вторник, 7 января, затем перенесена на среду, но в итоге так и не состоялась. Причем в срыве переговоров на высшем уровне руководство Росрыболовства обвинило «Гринпис». Тем временем, экологи свое вмешательство отрицают.
«Мы не будем оценивать ситуацию, о которой пока известно достаточно мало. Мы не знаем, где велся лов рыбы, мы не можем пока оценивать законность недавних действий „Олега Найденова“. Гринпис сейчас выясняет детали произошедшего», — говорится в заявлении, размещенном на российском сайте организации.
Экологи обращают внимание на то, что «судно ранее попадало в рыболовный скандал, и точно по собственной вине». Однако недавний силовой захват траулера, с их точки зрения, является «беззаконием по отношению к экипажу судна».
«Безусловно, методы, которые были применены при остановке судна, едва ли были оправданы, — считает член совета Конфедерации Труда России, первый заместитель председателя Российского профсоюза моряков Игорь Ковальчук. — Мы знаем, что там действовала государственная структура, которая, по-видимому, руководствовалась местными законами. Что касается нахождения судна в тех или иных территориальных водах, или в зоне экономических интересов, то это же море. Там верстовых столбов пограничных нет, траулер мог попасть в чужие воды как по ошибке, так и злонамеренно. Что на самом деле произошло, знает только экипаж. Впрочем, есть еще такое устройство на судне — автоматический определитель местонахождения, так называемый AIS. Если он был включен, то специалисты, которые имеют доступ к этой системе, могут буквально чуть ли ни по часам видеть, где находилось судно».
«СП»: — А если прибор был выключен?
— Если прибор был выключен, то это свидетельство не в пользу экипажа, либо не в пользу судовладельца. Вопрос ведь опять же в том, что судном управляет не капитан — я имею в виду, его производственной деятельностью. Производственной действительностью управляет судовладелец, он дает команду, в какой район идти, что делать, какую рыбу ловить
«СП»: — Но российская сторона настаивает, что «Найденова» задержали, когда траулер находился в водах Гвинеи-Бисау, не сенегальских…
— Все говорят, что задержание произошло в водах Гвинеи-Бисау. Но никто не уточняет, в каких водах было судно примерно за час до высадки на его борт сенегальских военных: в водах Гвинеи-Бисау либо в водах Сенегала? Об этом никто не говорит. А это, между прочим, легко устанавливается, если AIS была включена. В принципе есть другие системы, которые позволяют это определить. И если Сенегал обладает какими-то техническими возможностями, то он вполне способен установить, где находилось судно и за час до этого, и за два часа.
«СП»: — То есть, «Олег Найденов» все-таки мог вести незаконный промысел?
— Теоретически, мог. На практике пока что никаких доказательств этому не представлено. Кроме слов.
«СП»: — Почему же так долго тянут с предъявлением официальных претензий?
— Полагаю, что идут какие-то закадровые переговоры о том, как эту проблему разрешить, как найти компромисс.
«СП»: — А команда — без паспортов, фактически в заложниках. Проходила информация, что на судне проблемы с питьевой водой, с электричеством, что пострадавшим (их предположительно двое — капитан и буфетчица) не оказывается медицинская помощь. Это нормально?
— Всю ответственность и за команду, и за судно в этом случае должна нести сенегальская сторона, которая их задержала. Она должна доставить на борт и воду, и все необходимое. Тем более, что речь идет о судебном процессе, на котором они потом могут выставить счет судовладельцу. Здесь нет проблемы. С другой стороны, в странах Африки может быть просто недостаточно развита государственность, в какой-то мере средств недостаточно. Но это технические вопросы, которые легко решаются. Основная проблема — это наличие медицинской помощи. Это серьезно. И если так кто-то болен или ранен, то, конечно, такая помощь обязательно должна быть оказана. Хотя опять же я не исключаю и каких-то спекуляций на этот счет.
«СП»: — А разве судового врача не должно быть на таких траулерах?
— Судовых врачей вывели как класс уже много лет назад. В Советском Союзе врач был на каждом судне, даже если там экипаж всего 15 человек. Зарплату этим врачам платил Минздрав СССР. Потом наступила эпоха рыночной экономики, стали считать деньги, и с учетом того, что моряки — народ в принципе здоровый, было признано целесообразным воспользоваться международной практикой, которая сложилась к тому времени. Врачи действуют на пассажирских судах, либо на тех, где достаточно многочисленные экипажи — как правило, это плавучие рыбоперерабатывающие фабрики. Собственно говоря, и новая конвенция по условиям работы в море, конвенция по труду в морском судоходстве, предполагает, что судовой врач должен быть на судах, команда которых насчитывает более ста человек. Поэтому профессиональных медиков давно ни у кого нет. Но, как правило, кто-то из членов экипажа проходит начальную медподготовку, чтобы уметь оказать первую помощь в случае травмы.
«СП»: — Как, по-вашему, будут развиваться события? Якобы за освобождение траулера негласно уже требуют выкуп в один миллион долларов. Возможно это?
— Возможно все. Но вообще есть способ, который был применен в отношении России, когда мы арестовали судно «Гринпис» Arctic Sunrise — это обращение в международный морской арбитраж в Гамбурге. Правда, я не знаю, входит ли Сенегал в список стран, которые присоединились к этой конвенции. Но теоретически такая возможность есть. Второй вариант — это, собственно говоря, представительство в местном суде. Никто судовладельцу не мешает нанять сенегальского адвоката и решать конфликт в местном юридическом поле. Другой вопрос — какой он будет, этот суд?
«СП»: — Насколько может затянуться разбирательство?
— Я не знаком с судебной системой Сенегала, поэтому не могу сказать точно. В странах, где действуют правовые традиции Британии, подобные разбирательства длятся довольно долго.
«СП»: — Сенегал — бывшая французская колония…
— Ну, возможно, поскорее будет. В Нигерии, например, наши моряки два года в тюрьме просидели, пока суд решал их судьбу. Так что, все что угодно может быть.
Вечером 9 января стало известно о намерении владельца судна «Олег Найденов» обратиться в международный трибунал по морскому праву в Гамбурге.
«Документы готовятся двое суток», — сообщил РИА «Новости» руководитель центра общественных связей Росрыболовства Александр Савельев. Как только они будут собраны, иск передадут в трибунал.
По словам Савельева, обычно морской трибунал принимает решение освободить экипаж и корабль и продолжать разбирательство. Он напомнил, что в случае с Arctic Sunrise «решение было принято очень оперативно».
Между тем, Сенегал наконец-то пообещал предоставить Москве разъяснения по инциденту. Глава внешнеполитического ведомства этой западноафриканской республики Марке Ндиай на встрече с послом России Валерием Нестерушкиным в четверг сообщил, что причиной ареста «Олега Найденова» стали неоднократные нарушения российским судном правил лова в исключительной экономической зоне Сенегала. Соответствующие официальные материалы министр собирается направить в посольство России в Дакаре. Впрочем, точка в деле на этом вряд ли будет поставлена.
Фото ИТАР-ТАСС/ фото из архива компании «Мурманский траловый флот»
