Компьютерные игры делают из молодежи психов

Заместитель генпрокурора РФ Виктор Гринь, выступая в среду в Екатеринбурге на научно-практической конференции по проблеме экстремизма, сказал: «В последнее время в моду вошли различные компьютерные игры, пропагандирующие убийства, насилие в отношении лиц иных национальностей, религиозных убеждений. Подобные игры, по мнению специалистов, могут иметь разрушающее влияние для психики молодежи».

Как следствие, ведомство намекает на необходимость принятия неких мер. Правда, пока совершенно не ясно: каких именно. Прокомментировать слова генпрокурора «Свободная пресса» попросила психотерапевта, директора московского представительства Гильдии психологов, психотерапевтов и тренеров Виталия Воронецкого.

«СП»: — Почему игры, в которых присутствует жестокость, привлекают людей?

— Игра — это отдых от реальности, возможность получить эмоции, которых человеку не хватает в жизни. Они выступают в роли заменителей. Есть возможность проявить себя в игре — бегая с пистолетом, убивая, управляя машиной — то есть, делая то, что невозможно в реальной жизни. Это такая компенсация.

«СП»: — Способны ли компьютерные игры разрушить психику?

— Они вредны не столько для психики, сколько для ценностей, которые лежат в структуре личности. Что ценно для человека? Достоинство, уважение к личности другого человека, его жизни. Такие компьютерные игры могут способствовать потере этих ценностей, смещению норм.

«СП»: — Игры, в которых есть жестокость, лучше запретить?

— Если сюжет игры похож на фильм ужасов — не обязательно, что он негативно повлияет на психику. Если психика стабильная, то все нормально. Если нет — то может произойти торможение развития. Выбираются негативные стереотипы в поведении, действиях, оценках. С другой стороны, для людей взрослых даже для детей, возможность отреагировать агрессивно не по отношению к своему сверстнику, а по отношению к какому-то виртуальному персонажу — это более щадящий и выигрышный вариант. То есть здесь эффект двоякий. Например, Контр-Страйк — игра, где подразделение типа нашего ОМОНа, ликвидирует террористов. Соревнуются команды, у которых есть гранаты, снайперское вооружение. Двигаясь по местности, они уничтожают друг друга. То есть, жестокость здесь присутствует. Но эту игру можно назвать нормальной. Там нет патологии, нет сцен с криками, мучениями, расчлененных тел. Это игра в войнушку. Дети в нее играли и играют постоянно даже в реальности — во дворе. И это считается нормальным — подражание взрослым.

«СП»: — Но, если человек играет в игру, где есть убийства, жестокость по отношению к другим людям, насилие в отношении лиц иных национальностей, он может повести себя в жизни так же, как и в игре?

— Если сюжет игры связан с темами смерти, патриотизма, отношениями друг с другом и это все подается в искаженном виде, то может воспринимается буквально, как некая догма — так надо, так хорошо, так нормально. Особенно, если с этим сталкиваются дети. Есть, например, игра про соседей. Ваша задача — различными способами вывести из себя соседей до такой степени, чтобы они от вас уехали. Включать громко музыку, парковаться на их лужайке и так далее. То есть, это — пропаганда некоего асоциального поведения. Мол, хулиган — это классно, напился и дебоширишь — супер. Это игры, которые подразумевают смещение важных социальных ориентиров. Если условия игры подразумевают убийства и противоправные действия, так же есть опасность. Еще один пример — игра, где человек убегает от полицейских. Задача — набрать как можно больше баллов, убивая прохожих из пистолета. Это пропаганда воровской субкультуры. Игра — это некоторая копия жизни и насколько эту форму поведения человек будет привносить в реальность, насколько он сможет разграничить себя в игре и себя в жизни. Если не сможет, тогда это все хлынет в наше общество. У детей эти границы более зыбкие.

«СП»: — Вы с этим сталкивались на практике, как психотерапевт?

— У меня на консультации была семья, в которой ребенок — девочка 8 лет, сидела все время за компьютером. В той конкретной семье к такой потребности привела изоляция от круга сверстников. То есть в силу семейных особенностей, в силу воспитания, ребенок не общался с другими детьми. Потребность в контактах переносилась на игру, где нужно строить семьи, общаться с другими семьями виртуального города. Там можно много чего делать — заключать браки, заводить детей. Чтобы заработать побольше очков, девочка брала виртуального ребенка в детдоме и через некоторое время топила его в бассейне. Вот такой она нашла способ зарабатывания баллов и считала это нормальным. Очков-то много дает.

«СП»: — Что делать родителям, если они заметили, что их ребенок увлекается такими вот играми?

— Во всех случаях практически зависимости от игр, асоциального поведения или нарушения психики детей — это ответственность родителей. Поэтому все увлечения детей должны находиться в поле зрения родителей. То есть они должны знать, что происходит с ребенком, когда он сидит за компьютером, во время игры, после игры. Это касается всей жизни. Здесь ответственность лежит на родителях. Стоит понять, что для него значат эти игры и на что их можно заменить. Запрещение, обычно не очень хорошо помогает. Обращение к каким-то играм — это выход из ситуации, когда человеку чего-то не хватает и он ищет в этом или утешение, или удовольствие, которое не может получить другим путем. Первое, что стоит сделать родителям — это вникнуть в то, что происходит. По крайней мере, получить большее представление об игре.