Последняя распродажа

Оппозиция подала в мэрию Москвы заявку на проведение 15 февраля шествия с требованием пересмотра итогов приватизации. Главный организатор акции — партия «Другая Россия». В московском марше также примет участие коалиция левых сил, среди которых «Рот Фронт», «Трудовая Россия» и «Левый фронт». Как рассказал Интерфаксу представитель незарегистрированной партии «Другая Россия» Александр Аверин, участники «марша» планируют собраться на Елоховской площади (в сквере возле Елоховского собора), откуда в 15:00 начнется шествие. Пункт назначения — Лермонтовский сквер, где пройдет митинг. На нем участники марша потребуют от правительства отказаться от планов по дальнейшей приватизации, отменить итоги «большого хапка» 1990-х гг. и провести национализацию сырьевой отрасли в интересах всех граждан России. Как ожидается, в акции примут участие более 2 тысяч человек.

Аналогичное мероприятие пройдет 15 февраля и в Северной столице. В качестве организатора выступает местное отделение «Другой России», которое в стилистике «колыбели революции» взяло на вооружение большевистский программный слоган — «Отобрать и поделить».

«Мы идем к жителям панельных многоэтажек. К участию в марше приглашены представители различных оппозиционных, гражданских и профсоюзных организаций. Вопрос о собственности в стране — ключевой. Пока 1% сверхбогатых паразитов владеет 70% национальных богатств, невозможно решение проблем — не будет ни свободных выборов, ни ограничений для мигрантов, ни возрождения промышленности и образования», подчеркивают организаторы.

Напомним, лидер «другороссов» Эдуард Лимонов неоднократно заявлял, что отмена итогов грабительской приватизации 1990-х годов в сложившейся ситуации (в преддверии острой фазы социально-экономического кризиса) может претендовать на статус национальной идеи. «В 2014 году в России начинается вторая волна приватизации. Лучшие куски национальной экономики перейдут в частные руки. Полностью или частично будут проданы государственные пакеты акций компаний РЖД, „Ростелеком“, „Аэрофлот“, „Роснано“, „Роснефть“, „Русгидро“, банка ВТБ, аэропорта Шереметьево и других. Страну ждет повышение тарифов, а и так непомерные цены на железнодорожные билеты взлетят до небес», предупреждают участники «движения сопротивления».

Директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий разделяет их опасения, но не верит, что с помощью отдельных акций можно добиться отмены результатов целенаправленной политики, которую осуществляют элиты.

—  Она проводится, исходя из интересов крайне влиятельных сил. Ради обогащения и укрепления позиций определенной группы населения. А именно тех, кто выиграл от захвата и последующего раздела общественных фондов. Массовая приватизация в России сыграла трагическую роль в разрушении нашей промышленности, науки, образования и социальных структур. Аналогичным образом она сказалась на судьбе других стран Восточной Европы, а также Азии и Африки.

С другой стороны, крайний догматизм всегда вреден. Нельзя говорить, что любая приватизация при любых обстоятельствах это абсолютное зло. Отнюдь. В конкретных обстоятельствах она, может быть, нужна. Наша беда заключается в том, что приватизация в России представляла собой осмысленную политику по захвату общественного достояния определенной группой лиц. Они вовсе не преследовали цели создания современной, высокоразвитой экономики. Тем более, что для этого у них не было никаких инструментов и возможностей. Приватизация не только не увеличила эффективность и стоимость предприятий, а, наоборот, сопровождалась разрушением основных фондов.

«СП»: — Причем, даже тех, которые раньше были вполне конкурентоспособны…

— В этом плане можно сослаться на одно показательное исследование, которое провел польский экономист Тадеуш Ковалик. Оно посвящено результатам приватизации в Великобритании. Ученый со своими коллегами исследовал большое количество предприятий и фирм, которые были приватизированы в рамках программы г-жи Тэтчер. Была поставлена цель — проверить, повысилась или понизилась эффективность работы предприятий в результате приватизации. Как выяснилось, приватизация практически никак не повлияла на показатели бывших госкомпаний, включая уровень их эффективности. Это же исследование показало, что централизованные усилия по повышению качества управления в госкомпаниях, практически во всех случаях привели к положительному результату — предприятия резко улучшили свои показатели. Отсюда вывод, что работа государства по повышению эффективности госсектора — это гораздо более надежное средство, чем приватизация.

«СП»: — Как показала затеянная Чубайсом реформа РАО ЕЭС, передача предприятий частникам происходит по формуле «приватизация прибыли и национализация убытков».

— Все ожидали, что частный бизнес будет инвестировать в электрогенерацию, а он вместо этого лоббирует повышение тарифов. Никакого снижения себестоимости электроэнергии не наблюдается.

«СП»: — Критики идеи пересмотра итогов приватизации любят ссылаться на неэффективность аппарата госуправления. Дескать, как можно отдать активы чиновникам, если они все разворуют?

— Совершенно верно. Проблема в том, что именно это неэффективное государство и является сторонником приватизации. Что значит «передать в руки государству»? Современное российское государство и не собирается ничего брать. Оно собирается только проводить приватизацию и ослаблять госсектор. Руководитель Федерального агентства по управлению государственным имуществом Ольга Дергунова говорит о том, что они уже добились запрета на создание государственных унитарных предприятий на федеральном и региональном уровне. И будут добиваться запрета на создание муниципальных предприятий.

В такой ситуации отмену приватизации можно трактовать, как лозунг к смене государственного порядка. Невозможно пересмотреть итоги приватизации, не изменив радикальным образом всю структуру государства.

«СП»: — Только так можно разорвать порочную связь между бюрократическим классом и крупным бизнесом?

—  Еще Ленин писал о срастании госаппарата с верхушкой бизнеса как одном из классических признаков империализма. Насколько я понимаю, это произошло не только в России и напоминает сиамских близнецов. Нельзя отнять собственность у бизнеса, не уничтожив эту бюрократию. Как нельзя убить одного из сиамских близнецов, не убив другого.

«СП»: — Нет ли опасности, что проведенная в таких условиях ренационализация станет лишь промежуточным этапом борьбы за передел собственности?

— Отдельные предприятия можно отнять и затем передать другим «равноприближенным» олигархам. Но если речь идет о широкомасштабном пересмотре итогов приватизации, то здесь уже другие правила игры. В данном случае передел невозможен, поскольку ликвидируется субъект передела. Условно говоря, вы можете что-то отнять у Ходорковского и отдать это Алекперову. Но если вы возвращаете в управление государства всю собственность, то дальнейший ее передел невозможен. Невозможно перезапустить экономику и выйти из кризиса без одновременного резкого увеличения госсектора и концентрации в нем большого объема ресурсов. А также без масштабной ревизии всей социально-экономической политики в духе неокейнсианства и рузвельтовского «нового курса». Но вы не можете это сделать, не изменив радикально самого государства.

Заместитель председателя комитета Госдумы по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству Николай Арефьев напомнил, что тезис о пересмотре итогов приватизации является одним из программных положений компартии.

— Речь также идет о запрещении аналогичных акций по отчуждению госимущества в будущем. На сегодняшний день в госсобственности остались преимущественно добывающая промышленность и, в частности, нефтегазовый комплекс. Возникает резонный вопрос, зачем «резать» курицу, которая несет «золотые яйца»? Путин немного притормозил этот беспредел с приватизацией, но команда Медведева продолжает настаивать на своем.

«СП»: — Прозападная ориентация клана премьера хорошо известна или либералы в данном случае преследуют свои интересы?

— Хотел бы обратить внимание на такую значимую деталь. Наш совокупный (корпоративный и государственный) долг уже превышает наши накопления, несмотря на их внушительный размер (22 трлн. рублей). В случае, если Запад (в 2008 году такое уже было) потребует от нас погасить все корпоративные долги, то у России просто не хватит на это денег. Тогда Запад принудит нас продать нефтегазовый комплекс для того, чтобы покрыть свои долговые обязательства. Все мы помним, как менее года назад наши банки бесцеремонно «ограбили» на Кипре. И мы проглотили эту пилюлю. А, значит, проглотим и сейчас.

Что касается итогов предшествующих «волн» приватизации, то они общеизвестны. По сути это было разграбление государства. Компартия в течение длительного времени требовала провести пересмотр итогов приватизации. Однако, Путин, придя на пост президента, поставил точку в этом вопросе. При нем был установлен трехлетний срок давности за экономические преступления. К настоящему времени прошло уже 20 лет, как было приватизировано госимущество. Получается, что общественность не имеет права возвращаться к вопросу о пересмотре ее итогов, какими бы они не были (ваучерная приватизация, залоговые аукционы и прочее). Соответственно, мы готовы поддержать любое политическое движение в этом вопросе. Необходимо вернуть государству разграбленное имущество и наказать тех, кто посягнул на него.

«СП»: — Глава государства считает, что «отъем собственности сейчас… привел бы просто к остановке экономики, параличу предприятий и всплеску безработицы». Вы согласны с такой постановкой вопроса?

— Смотря, как это делать. Если так же, как проходила сама приватизация, то все опять встанет. А если цивилизованным способом и по-умному, то все будет нормально. Я изучал французский (в конце 1980-х годов, когда у власти были социалисты) и немецкий опыт. В этих странах в процессе ренационализации ничего не останавливалось. Каждое предприятие было предметом отдельного рассмотрения, никакого волюнтаризма или кампанейщины.

«СП»: — А как быть с главной либеральной идеей-фикс о том, что «государство — неэффективный собственник»?

— Пусть они не морочат нам головы. Это все либеральные байки, которые не имеют под собой никакой базы. У правящей элиты было 23 года для того, чтобы сформировать класс эффективных собственников. Нам рассказывали про конкуренцию, свободное движение капитала, доступные кредиты — где они? Медведев говорит, что мы столкнулись с новыми вызовами. Главный вызов — это развал экономики, который организовали либералы. Когда говорят о том, что государственная клептократия разворует стратегические активы, это явное передергивание. При всех своих недостатках госуправленцы пока не разворовали ни Роснефть, ни Газпром. Эти компании приносят десятки миллиардов долларов в наш бюджет. Ответ простой — там, где воровать запрещено, там не воруют. А где разрешено, разворовывают.

По статистике, государственный сектор примерно в три раза эффективнее, чем частный. Я имею в виду объем полученной прибыли.

«СП»: — Может, это объясняется высокой рентабельностью сырьевых компаний априори?

— Скажу так. Даже если частный сектор показывает более высокую эффективность, но прячет прибыль, то ни народу, ни государству все равно ничего не достается. Или вот такой пример. Дерипаска закрывает алюминиевые заводы с высоким износом оборудования. «Железо» нужно менять, значит, придется потратиться, но наш «эффективный частный собственник» тратиться не хочет. То же самое происходит с целлюлозно-бумажной промышленностью. Я уже не говорю о станкостроении, машиностроении и самолетостроении. Экономика находится в рецессии. Если бы государство консолидировало активы, ее бы давно подняли. При Сталине вводили в строй по полторы тысячи заводов. А сейчас такое же количество производств ежегодно уничтожается. Согласитесь, наглядная иллюстрация тезиса о «преимуществе» частного сектора.

Идея пересмотра итогов приватизации остается актуальной на протяжении последних 20 лет, утверждает профессор кафедры политической экономии экономического факультета МГУ Александр Бузгалин.

— Экономическая система, построенная на грабительских основаниях, продолжает воспроизводить эти основания. При этом они постепенно становятся как бы легитимными. Это напоминает историю феодальных войн, когда сосед грабил соседа. Но уже во втором или третьем поколении награбленное имущество превращалось в собственность. А еще лет через сто это имущество становилось достоянием благородной династии. Нечто похожее происходит сейчас и в России.

Проблема в том, что собственность, полученная на таких сомнительных основаниях, продолжает воспроизводиться по принципам «бизнеса по понятиям». В нашей стране сложилась полуфеодальная модель отношений собственности и власти, основанная на прямом или косвенном внеэкономическом принуждении и личной зависимости. Она порождена той системой приватизации, которая зародилась в 1990-е годы. Есть даже такой анекдот: под каждым элегантным галстуком от Hugo Boss, который носит представитель российского бизнеса, можно обнаружить золотую цепь начала 1990-х.

Думаю, что большая часть граждан нашей страны положительно ответит на вопрос о том, нужно ли пересматривать итоги приватизации. Вопрос, как это сделать и что из этого получится.

«СП»: — По мнению президента, итоги приватизации не подлежат пересмотру. В том числе из-за того, что нынешние собственники отчужденных объектов считаются добросовестными приобретателями.

— В этом отношении я, как марксист, придерживаюсь радикального взгляда. Он состоит в том, что любой собственник капитала выступает в качестве эксплуататора наемного труда. А в России это еще и эксплуатация фондов корпорации, паразитирование на государственных ресурсах и так далее. Это касается большинства современных олигархов и крупных бизнесменов. Но дело не только в этом. Если собственность возникла незаконно, то в таком случае возможны следующие шаги.

Самый мягкий и корректный — это зафиксировать через суд, что данный акт был нелегитимным и грабительским. Что само по себе идеологически очень важно. Более жесткий шаг, это когда мы говорим, что в свое время было экспроприировано общественное богатство в определенной сумме. Например, в рублях, в золотом или валютном эквиваленте. Это не так трудно подсчитать. Достаточно произвести оценку экономического потенциала России и приватизированных предприятий. Подсчитать это не сложнее, чем определить капитализацию фирмы, которая продается на рынке.

Подсчитав полученные убытки, государство может сказать так: сегодня вы ведете себя корректно, но исторически ваш капитал появился на грабеже. Так что, будьте добры, рассчитайтесь за своих предшественников. Либо откажитесь от этого наследия.

«СП»: — Нечто вроде единовременной компенсационной выплаты?

— Как вариант эта выплата может быть осуществлена в виде вложений корпораций в приоритетные общегосударственные проекты. Например, в развитие образования, решение государственных или экологических проблем.

Третий, самый жесткий вариант, предполагает, что пересматриваем итоги приватизации и полностью изменяем отношения собственности в стране.

«СП»: — Вы не разделяете энтузиазм сторонников очередной волны разгосударствления собственности.

— Новая приватизация это мера сколь вредная, столь и бесполезная. Она спровоцирует новый виток рыночного фундаментализма, который в дальнейшем негативно скажется на экономике. В большинстве корпораций есть инсайдеры, которые не только присваивают значительную часть общественного богатства, но и неэффективно его используют. Смена псевдочастных собственников на формальных частных собственников мало что изменит. Это приведет к менее бюрократизированному, но, скорее всего, к более хищническому использованию ресурсов.

«СП»: — Если в своем нынешнем виде госкорпорации это тоже псевдочастная собственность, то какой смысл отдавать бразды правления коррумпированному чиновничеству?

— Чтобы избежать такого сценария, нужно повысить прозрачность в деятельности госкорпораций, поставить их под общественный контроль и снизить степень дифференциация доходов внутри этих компаний. Это приведет к радикальным изменениям в составе политического класса при его сохранении. Хозяева останутся все те же, но огромную часть зарвавшихся олигархов и директоров от управления экономикой отстранят. Это скорее реформа, а не революция.