Мы в России, мы вернулись домой

Всем крымчанам я всегда задавал вопрос: что же Украина вам такого сделала, что референдума ждете, как главного дня своей жизни. И он такой для многих здесь, и это не преувеличение, вечером на площади, в воскресенье, семья мне рассказывала: вчера мы на кладбище ходили, родителям сказали, вот мы и дожили до этого дня. Другая женщина, со слезами на глазах, вспоминала маму, как она хотела этого дня.

В Крым я ехал с Кубани, и в автобусе, заполненном казаками и местными, едущими проголосовать, разговоры были про бандеровцев, «Правый сектор». Все-таки наше телевидение эту тему берет за основу. Но здесь, в Крыму, люди не говорят об этом как о главной причине. Тут не Музычко с автоматом испугались, не те люди. Не главное это. Припоминают, что киевская власть закрывала глаза на самозахват земли крымскими татарами, да и эта проблема внутренне решалась, хотя доходило и до конфликтов (Могилев, в 2007 году глава крымской милиции, на Ай-Петри сносил с помощью Беркута постройки татар). Говорили и про коррупцию, да про все, что есть и в России. Но в чем была главная причина, что все практически пошли и проголосовали за присоединение к России? Многие журналисты здесь говорят, эйфория, не ведают, что их ждет, думают, денег больше будет. Нет, здесь не меркантильный интерес. Просто им стыдно за нынешнюю киевскую власть. Русскому, да и украинцу тоже, самое страшное — это оказаться смешным и мелким. А именно так крымчане смотрят на Киев сейчас. Русский будет терпеть воровство и коррупцию, бесправие, но главное, не быть мелким. А именно так повела себя новая власть Киева. Крымчанам надоела эта мелочная многолетняя чехарда киевской власти, и это была последняя капля. Кстати, к Януковичу здесь вполне было позитивное отношение. Да, алчность сгубила, но это говорится, даже с каким-то сожалением, а не презрением, как к нынешней власти Киева.

И Аксенов здесь не герой сопротивления, скорее «правильно мужик все делает», здесь совершенно нет чувства, что народ кто-то ведет. Я не знаю, как сказать точнее, чувство здесь: ну вот мы пришли домой.

В воскресенье люди шли на участки к открытию, образовывались небольшие очереди. Обратно шли — не останавливались с соседями поговорить, мол, ну а ты-то как. Говорили: аа, я быстрей тебя.

На моем участке явка составила 79%. Не все смогли приехать домой. Многие сейчас, когда не туристический сезон, на заработках. Да и база голосовавших не обновлялась несколько лет. Так что, кто был в этот день здесь, дома не остался. Ну а результат 97% за Россию. Здесь нет никакой системы «ГАС Выборы», бюллетени считаются вручную. Участки делятся на малые, менее 1500, средние — 1500, и большие — 2500 избирателей. Так как всего два вопроса, то подсчет, даже на большом участке занимает 25−30 минут.

Какую позицию заняли татары? Там где они проживают компактно, не голосовали. Там, где ассимилировались, приходили на участок.

Вечером приезжаем в Каменку, на краю Симферополя, место компактного проживания крымских татар. Дома стоят добротные, 2−3 этажные, живут побогаче остального города. Спрашиваем на участке: ну как, татары голосовали? Нет, у нас тут по спискам 1700 человек. Русских человек 200, все пришли, а татары нет. Тут автобус стоял, наши-то татары и подходили, но видят — в автобусе ребята крепкие, уходили. Парень молодой пришел, говорит, можно проголосую, вы ж меня знаете, у меня дядя паспорт забрал. Ну а мы говорим, иди домой, не говори, что приходил. На участке в центре Симферополя спрашиваю, у вас татары голосовали? Да, есть несколько семей. Приходили.

Как живет Крым в эти дни. «Вежливых людей» на улицах нет, около Рады и административных зданий самооборона и казаки, блокпосты на границе Крыма (Армянск, Чонгар), объединенные — казаки, Беркут, военные. Казаки — так, скорее для подмоги. Никакого беспокойства у жителей нет, первые дни весны, улицы и кафе заполнены. Есть очереди в банкоматы, дневной лимит 500 гривен (2 тыс. руб). Кредит взять невозможно. Бензин для нас довольно дорог — 95-й около 50 рублей. С едой, электричеством и газом проблем нет.

Фото автора, РИА Новости/ Тарас Литвиненко