«Генерал Мороз» проиграл Болотной

4 февраля Кремлю не помог крепкий 19-градусный мороз. Шествие оппозиции собрало рекордное количество участников. По данным независимых наблюдателей, на митинг «За честные выборы» на Болотной пришли более 120 тысяч человек.

На Поклонной горе параллельно прошел другой массовый митинг — в поддержку Путина. Число его сторонников также оказалось рекордным. По независимой оценке — 30−35 тысяч сограждан.

Впрочем, официальные оценки с независимыми разошлись — тоже поставив рекорд расхождения. По данным МВД, митинг на Поклонной собрал около 140 тысяч человек. На Болотной — 36 тысяч.

По духу митинги также получились кардинально разными.

На станции «Октябрьская-радиальная» граждане стали собираться ближе к полудню. Оттуда их гнала доблестная полиция. Снаружи митингующих встречали баннеры: «Прощай, УдавКАА!», «Бандерлоги слышат тебя», «Не замерзнем, не простим».

Час спустя с середины Якиманки видно, что толпа, шагавшая в направлении Болотной, заполнила собой все пространство вперед, вплоть до Каменного моста. Было очевидно, что людей не меньше, чем было на проспекте Сахарова и на той же Болотной в декабре. Мороз подгонял: митингующие шли довольно быстро, скандируя «Россия без Путина!». На Большой Полянке колонну остановили полицейские — мол, рано выдвинулись, надо подождать. Но потом оцепление сняли. Еще один полицейский кордон участники шествия прорвали уже возле Болотной.

Поток людей не ослабевал, и в итоге Болотная набилась под завязку. Митинг проходил в бодром темпе — никто не хотел морозить участников. Запомнилось выступление лидера «Солидарности» Ильи Яшина, который призвал учителей не участвовать в фальсификации выборов. «Чтобы мы могли вами гордиться», — сказал Яшин. Выступил и Григорий Явлинский. Его тут же предложили зарегистрировать кандидатом в президенты (Явлинский собирал подписи, но в ЦИКе их «завернули»). Собравшиеся дружно кричали в ответ «Да-а-а!!!».

На прощание на сцене появился «Юра-музыкант», как представили Шевчука, и спел «Ой мороз, мороз» и бессмертную «Родину».

Резолюция шествия-митинга была ожидаемой: свободу политзаключенным, Чурова в отставку, свободная регистрация политических партий, отмена выборов в Госдуму и новые досрочные выборы в парлмент, свободные выборы президента. Появился и новый пункт — регистрации в качестве кандидата на президентских выборах господина Явлинского.

Митинг на Поклонной «Нам есть, что терять» проходил иначе. Его участников доставляли организованно и с комфортом — на автобусах. Десятками запаркованных автобусов с надписями «Водоканал» и «Почта России» оказался забит весь Кутузовский. В руках митингующих реяли плакаты: «Путин — крутой!», «Хаос — нет, Путин — да!», «Старый друг лучше новых двух», «Россия за Путина».

Ораторы поминали добрым словом Муаммара Каддафи и Башара Асада. В ответ собравшиеся скандировали почему-то вполне националистический лозунг «Слава России!». Аналитик Сергей Кургинян с трибуны сообщил, что на митинг собрались не по разнарядке, а по доброй воле. «Нет оранжевой чуме», — скандировал господин Кургинян. «Они хотят развала. Они хотят утопить Россию в крови», — развил эту мысль телеведущий Максим Шевченко. И заверил, что те, кто митингует сейчас на Болотной считают тех, кто пришел на Поклонную, «быдлом».

В целом, выступающие придерживались нескольких тезисов: «Единая Россия» обмишурилась, потому надо голосовать за Путина; коррупция достала, потому надо голосовать за Путина; России нужны честные, не проамериканские выборы, потому… ну, вы догадались…

После митинга Кутузовский перекрыли, чтобы граждане могли спокойно сесть в поджидающие автобусы. Многие из этих автобусов щеголяли региональными номерами.

Что стоит за новыми митингами, рассуждает ведущий эксперт Московского центра Карнеги Николай Петров.

«СП»: — Николай Владимирович, какой главный вывод можно сделать после сегодняшних митингов?

— Просто так переждать протесты, на что надеялся Кремль, не получится. Важно понимать, что протест на деле не связан с думскими выборами, с тем, что голоса не так посчитали, а коммунисты не получили столько-то мандатов. Это демонстрация: у широкого слоя людей накопилась критическая масса претензий в адрес власти. И с президентскими выборами акции протеста не закончатся. Они, на мой взгляд, будут только расширяться.

«СП»: — То есть, можно говорить, что протестные настроения стали трендом?

— После 24 декабря власть не делала особых движений по реализации пакета политических реформ (вполне мягких). Кремль ждал, не рассосется ли ситуация сама собой. Сейчас, думаю, всем стало очевидно: не рассосется.

Люди предъявляют к власти достаточно серьезные требования, и их решительность в отстаивании позиции не уменьшается.

«СП»: — Путину теперь придется разговаривать с оппозицией, дойдет ли до диалога?

— До президентских выборов осталось всего 4 недели. Кроме того, сегодня в противовес Болотной был собран альтернативный митинг. Кремль получил возможность сказать: да, есть люди, которые против Путина, есть те, кто за Путина. Поэтому до выборов власть ничего не будет менять в своей позиции.

Но с выборами жизнь не кончается. После 4 марта, думаю, Кремлю придется реализовывать те обещания, которые были даны, и идти дальше по пути реформирования политической системы.

Кстати, те политические законопроекты, которые предложены и уже внесены в Думу — не уступка. Власть должна меняться не потому, что кто-то на Болотной этого требует. А потому, что эффективная и легитимная система, которая была построена до кризиса, сегодня абсолютно неэффективна. Вопрос политической модернизации — это вопрос выживания власти.

«СП»: — Какие новые партии могут возникнуть в результате реформы?

— Если требования митингующих примут лидеры существующих партий, можно сказать, что протест выберет их для введения новых требований в политическую повестку дня. Мне кажется, вся политическая система — а не просто Путин, Кремль и «Единая Россия» — достаточно малоэффективна. Говорить, что Путин проигрывает на протестных настроениях, а коммунисты и эсеры выигрывают, было бы неправильно. Да, на выборах часть протестных голосов пошла партиям парламентской оппозиции. Но если сейчас их лидеры выступят как обычно — вяло и неагрессивно — они довольно быстро сойдут с политической сцены. Им на смену придут более резкие, более радикальные и молодые.

Важно, что приходит конец нынешней системе, когда есть избранная четверка партий, которая декорирует общественно-политическую ситуацию. Монополии не только «Единой России», но и трех партий системной оппозиции приходит конец, чего все они не очень хотят. Упрощенная регистрация партий, допуск на сцену новых политических сил невыгоден ни «Единой России», ни «Справедливой России», ни ЛДПР.

«СП»: — Что-то из требований Болотной власть выполнит? Может, зарегистрирует Явлинского кандидатом, или отправит все же Чурова в отставку?

— Думаю, до выборов Кремль вряд ли что-то будет делать. Отставка Чурова, думаю, состоится, но тоже не раньше 4 марта. Думаю, тактикой Кремля сейчас будет забалтывание протеста.

Другое мнение

Алексей Мухин, гендиректор Центра политической информации:

— Если существует акция протеста и ей противостоит полиция — это конфликт общества и государства. Если же существуют две разнонаправленные демонстрации — это конфликт внутри общества, а государство в лице полиции играет регулирующую и умиротворяющую роль.

Мне кажется, проправительственный митинг на Поклонной исполняет именно эту функцию — переводит конфликт между обществом и государством в конфликт между отдельными слоями общества. Тем самым конфликт становится более-менее управляемым. Количество участников с той и другой стороны в этом случае не имеет решающего значения.

«СП»: - Протестные настроения будут нарастать?

— До выборов 4 марта эти процессы будут, скорее, стагнировать: для роста нет информационных поводов. Уже сейчас понятно, что разжечь толпу лозунгом «За честные выборы», мягко говоря, не удалось. А вот после 4 марта протесты будут, причем очень широкие.

«СП»: — Кремлю придется пойти на серьезную политическую реформу?

— Еще до выборов власть пойдет на некоторые политические реформы, а после 4 марта эти реформы станут очень серьезными. Менять политическую физиономию придется в любом случае, иначе не избежать социального взрыва.