«Своеобразная все-таки история»: Так что не так с георгиевской ленточкой?

В ходе двусторонней встречи 29 апреля президентов России и Белоруссии в Волгограде Александр Лукашенко упомянул о традиционной республиканской акции «Беларусь помнит», цель которой аналогична «Бессмертному полку» — воспоминание о предках-героях, участниках Великой Отечественной войны, внесших неоценимый вклад в борьбу против немецко-фашистских захватчиков и общую Победу.

Рассуждая об этой акции, он отметил, что в белорусском шествии, в отличие от российского, используется не георгиевская ленточка, а красно-зеленая, символизирующая цвета национального флага Республики.

Ни о каком запрете на использование георгиевских лент в Белоруссии ни в коем случае не может идти речи, подчеркнул Лукашенко, вместе с тем неадресно посоветовав обсудить с историками историю возникновения этого общепризнанного в России символа Победы. «Своеобразная все-таки история георгиевской ленточки», — резюмировал он.

Владимир Путин развивать полемику с собеседником по поводу георгиевской ленты не стал. «Я не очень даже понимаю, о чем вы сказали применительно к георгиевской ленте, но догадываюсь, что это может быть», — ответил он, заметив, что главное в праздновании Победы — не символы, которые могут быть разными, а общее прошлое, настоящее и будущее народов двух стран.

Наш президент сказал все верно, но что конкретно имел в виду Александр Лукашенко, говоря о «своеобразной» истории георгиевской ленты?

Без краткого экскурса в историю, уверен независимый эксперт по информационной безопасности и информационным войнам Игорь Николайчук, тут не обойтись.

— После 11 сентября 2001 года Запад дал Путину понять, что вхождение России не только в Евросоюз, но даже и в НАТО, вполне реальная вещь, — напомнил он в беседе с «СП».

— Но только при одном условии — Россия должна снова разделиться.

Вот тогда условные «Московия» (центральная Россия) и «Ингерманландия» (Ленинградская область и Карелия) чуть не на следующий день стали бы членами этих объединений, а условные «Кавказский халифат» (Дагестан, Чечня и остальные территории Кавказа) и «Идель» (Астрахань, Уфа и другие регионы средней Волги с мусульманским населением) остались бы за бортом, а Сибирь отошла бы под протекторат Китая.

Но Путин, оставаясь верным чести советского офицера-разведчика, отверг подобный сценарий. А вскоре прозвучала его знаковая «мюнхенская речь», и проект «русского вхождения в европейскую семью» был свернут.

После этого либералы внутри России, испуганные антизападными телодвижениями нашей власти, с помощью одного известного российского федерального новостного агентства, являвшегося в то время по сути филиалом англосаксонского Reuters, организовали якобы демократическую акцию «белые ленточки».

Сначала их просто раздавали на Садовом кольце автомобилистам, затем прохожим в знак протеста против «путинского режима», а закончилось все это Болотной площадью — 2012 и подавлением цветной революции в России в зародыше.

После этого грянула мощная «антиболотная» акция на Поклонной горе, под которую требовалось разработать символ-противодействие «белым лентам», но столь же узнаваемый.

И тогда специалисты-медийщики проправительственного блока скупили ленты для обтяжки колодок ордена Славы (а других тогда в продаже просто не было), и стали раздавать ее на том же Садовом кольце как символ патриотизма, призывая повязывать ее на зеркала автомобиля, сумки, одежду и т. д. в знак памяти о великой Победе.

Тогда же и рекомендовали называть эти ленты «георгиевскими», чтобы избежать возмущений со стороны военных и ветеранов.

«СП»: Что их могло возмутить?

— Гвардейская лента всегда была признаком личной доблести носившего ее. И никакого права на ее ношение кто-либо другой не имел, как бы ни хотелось, кроме награжденного. Это всегда регламентировалось очень строго.

После Ельнинской операции 1941 года Сталин разработал нагрудный гвардейский отличительный знак для сухопутных войск, а советские моряки остались ни с чем, хоть флотские соединения и получали статус гвардейских.

И тогда адмирал Кузнецов заявил, что флот будет использовать гвардейскую ленту царских времен для обтяжки бескозырок гвардейских соединений флота. Моряки ценили ее наравне с высшими военными наградами Великой Отечественной.

Назвать такую ленту гвардейской, да еще и морского флота Советского Союза, естественно, власть не решилась. Но поскольку в то время у нее было немного вариантов вывести народ на всеобщую патриотику, она приняла этот вариант, в угоду консервативной части общества назвав ленту георгиевской.

А в 1943 году был разработан солдатский орден Славы, ставший советской альтернативой Георгиевскому кресту царских времен, которым награждали как раз рядовой и младший командный состав за личную доблесть. На самом ордене Славы не было никаких лент, но его колодка обтянута была именно в аналогичные цвета. И когда орден представили на утверждение Сталину, ему сказали, что они символизируют как раз порох и пламя, и никак не связаны с наградой царских времен. Визуальые ассоциации, действительно, напрашивались сами собой, несмотря на другие отличия, включая ширину полосок.

Но понемногу именно лента в таких цветах закрепилась в советской печатной поздравительной продукции к 9 мая как обязательный декоративный элемент, постепенно превратившись в СССР в неотъемлемый символ Победы.

А поскольку база партиотизма в современной России, к прискорбию, осталась только одна — Великая Отечественная, вот и взяли гвардейскую ленту, так сказать, на вооружение. Однако вы не задумывались, что происходит с этим символом личной доблести и мужества солдата, когда 9 мая заканчивается? В каким местах оказываются эти священные для воинов и ветеранов гвардейские ленты?

«СП»: — Да, они нередко оказываются в, мягко говоря, попираемых местах. Но все-таки Лукашенко почему не использует эту ленту в своем шествии «Белоруссия помнит»? Раз мы в Союзном государстве, значит, и логика использования символов Победы должна быть едина?

— Во-первых, потому, что он не считает ее официальным государственным символом Победы. Он считает, что в Великой Отечественной войне победил единый советский народ, а не отдельно Россия или еще какое бы то ни было постсоветское государство. И однозначным символом такой народной победы является, естественно, Красное знамя и красные ленточки.

Как показывают последние события на постсоветском пространстве, Белоруссия оказалась единственной, кто еще об этом вспоминает, а все остальные просто демонстративно забыли.

Но знамя себе на руку не повяжешь, а красные ленточки ассоциируются у людей не только с Октябрьской революцией 1917 года. В наше время красные ленты повадились повязывать на свою одежду те, чьи родственники умерли от СПИДа.

И поэтому Лукашенко хочет, чтобы все-таки в его независимом государстве был свой символ, не общий с Россией, потому что основа российского символа все-таки, очень мягко говоря, неоднозначна. Поэтому, кстати, Лукашенко и посоветовал обратиться к историкам.

Только историки историкам рознь, есть настоящие ученые, которые формируют научную базу знаний о прошлом, а есть мифологи, которые создают откровенные мифы. Та георгиевская ленточка, вокруг которой сейчас ломается столько копий в жарких полемических баталиях — это все-таки, я полагаю, больше все же миф.

Ответственность же за объединение вокруг символа со столь неоднозначной историей брать на себя никто не хочет, а раз уж развал СССР случился по национальной линии, тогда путь и символы будут свои. Ведь главное, как отметил наш президент, не символы, а то, что за ними стоит.