Россия надорвется будущим авианосцем

Россия приступила к давно анонсированной разработке собственного авианосца. Правда, мы пока в самом начале долгого пути. И, тем не менее, как сообщают СМИ, питерское ФГУП «Крыловский государственный научный центр» на днях получило паспорт «экспортного облика полноценного авианосца водоизмещением 100 тысяч тонн». Паспорт нужен для того, чтобы законно демонстрировать разрабатываемую в научном центре модель на международных выставках вооружений. И по возможности искать новых заказчиков, партнеров и софинансирование для этого суперпроекта.

Раз так, раз существует модель, значит российские кораблестроители, по крайней мере, уже имеют представление о концепции будущего флагмана отечественного флота. Каким оно им видится? Со слов заместителя гендиректора Крыловского центра Валерия Полякова, это будет многофункциональный корабль. На борту — до сотни летательных аппаратов, включая беспилотники, корабельный вариант разрабатываемого истребителя пятого поколения Т-50, вертолеты Ка-52 и самолеты дальнего радиолокационного обнаружения (ДРЛО).

Запланированное появление на корабле палубных самолетов ДРЛО особенно примечательно. Потому что такой самолет — достаточно тяжелая и не очень скоростная машина. Для ее взлета с корабля недостаточно трамплина, как на единственном пока нашем авианосце «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов». Для самолета ДРЛО требуется катапульта. У нас ее нет, и никогда не было. Поэтому в авиакрыло «Кузнецова» никогда не входили самолеты ДРЛО. И это одно из самых существенных ограничений ударных возможностей этого корабля.

Стало быть, катапульты на будущем авианосце — обязательный элемент. А самолеты ДРЛО у России практически есть. Это Як-44Э, который в 80-е годы прошлого века создавали для «Ульяновска» — первого полноценного советского атомного авианосца проекта 11437. Но недостроенный «Ульяновск» после развала СССР на верфи в украинском Николаеве был разрезан на металлолом. Следом в 1992 году была прекращена и разработка Як-44Э на этапе строительства первых самолетов для летных испытаний. Но к ней, наверное, можно вернуться. Или хотя бы использовать старые конструкторские наработки.

С катапультами будет сложнее. Потому что пока мы и не пытались их сделать. Ни паровые, ни более совершенные электромагнитные. Это, конечно, проблема. Но только одна из многих тысяч, которые встанут перед российскими конструкторами, если мы действительно в ближайшие годы примемся строить авианосец.

Судя по представленной в открытом доступе модели Крыловского центра, в скорой разработке российской катапульты там не очень уверены. Видимо, поэтому кроме четырех мест для этих агрегатов на корабле для взлета все же запланированы и два трамплина. Подобных тому, что помогают подниматься в воздух истребителям с «Адмирала Кузнецова». Однако трамплин для взлета — это еще одна беда «Кузи», как моряки прозвали «Кузнецова». Потому что пока с его палубы поднимается один наш самолет, с любого американского авианосца, оснащенного катапультами, — четыре. Понятного, как это способно влиять на исход воздушного боя над океаном.

Что еще? Двигательная установка перспективного авианосца — неядерная. Очевидно потому, что так намного дешевле. На палубе четыре стартовые позиции для самолетов. Противокорабельные крылатые ракеты в отличие от «Адмирала Кузнецова» и еще более древних советских тяжелых авианесущих крейсеров типа «Киев» не предусмотрены. Зенитное вооружение — четыре ЗРК «Полимент-Редут» с вертикальным стартом ракет.

Вот, собственно, и все, что на нынешний день известно неспециалистам.

Когда ждать новый российский авианосец? На этот счет летом минувшего года определенно высказался заместитель министра обороны Юрий Борисов: «Россия будет строить авианосец, но не в ближайшее пятилетие». Поскольку в госпрограмме вооружений до 2020 года таких циклопических трат не предусмотрено. Но Главный штаб ВМФ рассчитывает получить новый флагман «где-то в 30-х годах». Это, видимо, если все пойдет, как запланировано.

А вот с этим, без сомнения, тоже большие проблемы. Настолько большие, что российский авианосец имеет слишком много шансов так и остаться в виде модели для международных выставок вооружений.

Начать с того, что непонятно где строить этакую махину. В советские годы для такого дела были предназначены верфи Николаева. А именно — Черноморский судостроительный завод, на котором создавались все наши тяжелые авианесущие крейсера (ТАКР). Но это давно заграница. К тому же и от самого Черноморского завода остались лишь горы ржавого металлолома.

Остается Северодвинск, знаменитый Севмаш, в цехах которого, среди прочего, рождаются тоже весьма немаленькие атомные подводные ракетные крейсера стратегического назначения. Однако для создания авианосца водоизмещения в 100 тысяч тонн потребуется гигантский сухой док, которого в Северодвинске нет. Значит, придется сухой док построить. И затратить дополнительно умопомрачительные деньги. При том, что и сам корабль, по мнению ряда экспертов, обойдется российской казне в пересчете никак не менее, чем в 15−20 миллиардов долларов (спущенный на воду в 2013 году новый американский авианосец «Джеральд Форд» обошелся Пентагону в 42,5 миллиарда долларов).

Второе — кадровый потенциал Севмаша. Вспомним, как в середине 2000-х туда высокими по российским меркам зарплатами пришлось со всей страны заманивать инженеров и рабочих для превращения тяжелого авианесущего крейсера «Адмирал флота Советского Союза Горшков» в индийский «Викрамадитья». Так ведь тот «Горшков», который в конце концов стал «Викрамадитья», вдвое меньше задуманного в Крыловском центре авианосца. Однако и при этом сроки сдачи ТАКРа индийским морякам срывались неоднократно. В итоге модернизация затянулась до 10 лет.

К сожалению, очень похоже, что создавать крупные надводные боевые корабли Россия попросту разучилась. Именно поэтому наш ВМФ до сих пор не получил от судостроителей ни одного серьезного боевого корабля хотя бы второго ранга, который был бы полностью спроектирован и построен в постсоветскую эпоху. Пока морякам достаются лишь относительно небольшие корветы типа «Сообразительный», сторожевые корабли типа «Дагестан», противодиверсионные катера типа «Грачонок» и малые ракетные корабли типа «Буян».

С большими задержками в Калининграде и Питере идет создание фрегатов типов «Адмирал Григорович» и «Адмирал флота Советского Союза Горшков». О ракетных крейсерах и эсминцах пока лишь мечтаем. Как, тем более, и о «Вильяме нашем Шекспире». То бишь о первом российском авианосце.

С ним будет особенно трудно еще и потому, что разрушен кадровый потенциал не только кораблестроительных заводов. С проектирование не легче. Собственно, почему созданием авианосца хотя бы и на дальних подступах занялся Крыловский центр? Там ведь никогда не делали ничего подобного. Созданием ТАКРов, а потом и «Ульяновска» в СССР занималось Невское проектно-конструкторское бюро. Но десятилетия без заказов и финансирования обескровили эту организацию настолько, что дела прежних масштабов ей теперь не по плечу.

Так может быть — ну его, этот авианосец? Не прислушаться ли к разумным голосам, которые по этому поводу доносятся сегодня даже из-за океана. Любопытную статью на сей счет недавно опубликовало влиятельное американское издание The National Interest. Суть в том, что в ближайшие годы ключевым элементом военно-морского превосходства США предложено сделать вовсе не авианосцы. Атомные подводные лодки с множеством высокоточных крылатых ракет на борту выполнят практически любую из стоящих сегодня перед авианосными ударными группами (АУГ) задач гораздо дешевле и эффективней.

Капитан первого ранга в отставке Джерри Хендрикс, работающий военно-морским аналитиком в исследовательском Центре новой американской безопасности (Center for a New American Security) рассуждает так. Высокий потенциал российских и китайских противокорабельных крылатых и баллистических ракет, а также сил ПВО в случае начала войны заставит АУГ ВМС США держаться в сотнях, а то и в тысячах километров от вражеского побережья. Что сделает применение палубной авиации по наземным объектам недостаточно эффективным. К тому же за любыми перемещениями АУГ легко наблюдать из космоса и заранее планировать меры противодействия.

Совсем иное дело подводные лодки. Скажем, атомные подводные ракетные крейсера стратегического назначения типа «Огайо», четыре из которых после модернизации вместо баллистических несут на борту по 154 крылатых ракеты «Томагавк». Они скрытно подберутся к побережью и с близкой дистанции нанесут внезапный удар. Так, как это во время интервенции многонациональной коалиции в 2011 году в Ливии сделала АПЛ ВМС США «Флорида». Она практически в одиночку 90 «Томагавками» привела к молчанию всю систему ПВО Каддафи.

«Смысл в том, что у трех подводных ракетоносцев ударная мощь — 462 ракеты „Томагавк“. А могут появиться и новые поколения „Томагавков“, которые станут еще более совершенными», — рассуждает Хендрикс. И предлагает даже остановить строительство двух атомных авианосцев типа «Джеральд Р. Форд», которые создаются сегодня на американских верфях. Вместо каждого из них, считает эксперт, можно построить с десяток многоцелевых атомоходов с крылатыми ракетами. И тем решить исход практически любой неядерной войны.

Арсеналы наших многоцелевых атомных подводных крейсеров, конечно, скромнее, чем у «Огайо». Скажем, у вступившего в строй Северного флота в прошлом году «Северодвинска», головного корабля проекта 885 «Ясень», всего 32 пусковые установки крылатых ракет. Ну, так таких «Ясеней» мы много могли бы построить вместо даже одного авианосца. Который, в случае, если за него и вправду возьмемся, обещает стать сильнейшей головной болью для всей страны. С непредсказуемым исходом.

Фото: Лев Федосеев/ ТАСС