ВМС Украины отступают степями

На недавно завершившейся в Малайзии крупнейшей в Азиатско-Тихоокеанском регионе выставке вооружений и военной техники DSA-2016 Украина продемонстрировала любопытный экспонат — модель перспективного морского патрульного самолета Ан-148−300МР. Предполагается, что такая машина может быть задействована для разведки в интересах флота и в поисково-спасательных операциях. Но главное — Ан-148−300МР, как планируется, сможет выполнять и ударные функции в дальней и ближней морских зонах. Для этого самолет собираются вооружить двумя противокорабельными крылатыми ракетами (ПКР), которые спешно разрабатывает киевское КБ «Луч».

В украинской столице утверждают, что будущий «убийца российских кораблей» уже на выходе. ПКР, названную «Нептуном», собираются испытать в середине предстоящего лета. Якобы уже готовы первые летные экземпляры. Их выпуск налажен в кооперации Харьковского авиационного завода и запорожских двигателестроителей со знаменитого предприятия «Мотор Сич».

Работы двинулись сравнительно быстро потому, что за основу нового проекта взята российская ракета Х-35, проектирование которой в СССР начато было еще в 1977 году. Наверняка — с привлечением украинских смежников, поэтому основная техническая документация в этой стране должна была остаться.

Если так, то речь идет о малогабаритной дозвуковой маловысотной ПКР с дальностью стрельбы до 260 километров. Такие стоят на вооружении российских береговых противокорабельных ракетных комплексов «Бал», на ракетных катерах и корветах, а также на большом противолодочном корабле «Сметливый» (Черноморский флот). Могут применяться с самолетов Су-24, Су-30, МиГ-29, Су-35С.

Обратите внимание: все перечисленные самолеты — боевые, способные стремительно атаковать цель. А вот оснащение ударным оружием «небесного тихохода», к каковым, очевидно, следует относить изначально пассажирский Ан-148 (тот вариант рассчитан на перевозку 75−80 человек), явление не столь уж частое в мире. Вспомнить можно разве что американский противолодочный самолет Р-3 «Орион», на который с 1978 года поставили ПКР AGM-84 «Гарпун» (дальность полета 120−280 километров).

С другими машинами проделать такого не решались, поскольку понятно, что в ходе реальных боевых действий подобный самолет способен действовать только там, где вообще отсутствует противовоздушная оборона противника. Скажем, на огромных океанских просторах. Где до берегов противника — почти как до Луны.

В относительно тесном Черном море, для работы над которым, видимо, и конструируют украинцы ударный Ан-148−300МР, в случае войны столь льготного режима для них просто быть не может. Российские зенитные ракетные комплексы, допустим, из Крыма достанут такой носитель в любом уголке этого моря. О возможностях наших истребителей, чья скорость в разы превосходит ту, которой может обладать Ан-148−300МР, вообще скромно умолчим. Тогда для чего вся эта затея?

На самом деле все просто. Судя по всему, в Киеве с недавних пор решительно пересмотрены прежние взгляды на роль и возможности собственных Военно-Морских сил (ВМСУ). Если вкратце — скоро их флот может оказаться единственным в мире, вообще не имеющим в своем составе боевых кораблей. О дальних морских, а тем более — океанских походах придется забыть. Береговая оборона двух небольших, изолированных друг от друга участков суши в Черном и Азовском морях — это, видимо, максимум, что еще можно поручить украинским военным морякам.

А если так, то основой ВМСУ в ближайшем будущем станет не амбициозно названное «корабельное оперативно-тактическое объединение — эскадра разнородных сил», созданное в мае 2001 года. Морская пехота, морская авиация и береговые ракетно-артиллерийские войска — этого, считают, очевидно, в Киеве, теперь вполне достаточно для отражения десантов где-нибудь под Одессой, Очаковом, Мариуполем или Геническом. Надо только погуще расставить частокол из тех самых ПКР «Нептун», которые, как заявлено, проектируются и в береговом, и в авиационном, и в корабельном варианте. Соответственно, частокол из «Нептунов» можно громоздить на берегу, в воздухе, на море. На чем угодно, лишь бы погуще.

Переделанные пассажирские самолеты для такого дела тоже подойдут. Ведь если вражеские десантные корабли на самом деле двинутся к «незалежным» пределам, лупить по ним можно будет и из собственного воздушного пространства. Где какая-никакая ПВО все же имеется.

В том, что стратегическая мысль в украинском Генштабе примерно с конца минувшего года двинулась именно в этом направлении, убеждают факты. Перечислим некоторые.

Во-первых, в конце апреля в руководстве Военно-Морскими силами Украины произошли сенсационные перемены. Вместо вице-адмирала Сергея Гайдука, снятого с должности командующего ВМСУ, как пояснил президент Петр Порошенко, «за системные недостатки в исполнении служебных обязанностей, а также низкий авторитет среди служебного состава», был назначен генерал-лейтенант Игорь Воронченко. Пусть не вводит в заблуждение прежний пост генерала. Да, он некоторое время послужил в заместителях Гайдука по береговой обороне. Но по сути, моряком никогда не был.

Танкист по образованию и по опыту службы. Окончил Ташкентское высшее танковое командное училище. Служил в Группе советских войск в Германии, потом в Белорусском военном округе. Распад СССР встретил начальником штаба танкового батальона. В той же роли отправился служить Украине. Естественно, тоже танкистом.

Зигзаги военной карьеры забросили Воронченко в механизированный полк Национальной гвардии в Крыму. В начале 2000-х полк передали в состав береговой обороны ВМСУ. Так и «оморячили» несостоявшегося мастера кинжальных танковых прорывов.

Теперь рассудите: если какой-никакой, но все же всю жизнь прослуживший на флоте вице-адмирал Гайдук не заслужил никакого авторитета у подчиненных военных моряков, то каковы шансы на уважение корабельных экипажей у «бронетанкового» генерала Воронченко?

Однако все встает на свои места, ежели предположить, что никому эти экипажи на Украине теперь и не нужны. Копать траншеи полного профиля и ползать по-пластунски — вот отныне главные служебные доблести украинских военных моряков. Их главной ударной силой скоро станут танки, самоходки и реактивные системы залпового огня (насчет «Нептунов» мы еще поглядим. Обещать — не значит жениться. Особенно — в Киеве). Ну, как же тут без генерал-лейтенанта Воронченко?

Второе. Руководство украинского военного ведомства, судя по всему, стала сильно раздражать необходимость денежно поддерживать хотя бы видимость существования собственного флота. Особенно, с учетом того, что оставшиеся в строю корабли и катера абсолютно никак не приспособить к так называемой «АТО» в Донбассе. Вся оборонная машина Украины сегодня трудится только и исключительно над решением проблемы Донбасса. А ВМСУ, общая численность которых 11 тысяч солдат, офицеров и гражданских служащих, участвует в этом только морской пехотой да спецназом из Очакова. Где справедливость?

В конце минувшего года из Киева поползли слухи, будто остатки ВМСУ скоро взашей вытолкают из Одессы в Николаев, который стоит даже не на морском берегу, а на реке Ингул. «Патриоты» подняли страшный вой. Пошли пикеты и коллективные письма возмущенной общественности. Переселение флотских отменили.

Но в том, что зажравшихся в глубоком тылу военных моряков все равно ждет кадровый шторм, стало ясно в минувшем январе. Как заявил в печати бывший заместитель начальника Генштаба ВС Украины адмирал Игорь Кабаненко, он «получил информацию, что штабу Военно-Морских сил поставлена задача подать в Киев предложения по сокращению численности штаба ВМС… втрое. Не на 30%, не на 50% - в три раза!!!». При этом штабы Сухопутных войск и Воздушных сил стали только многолюднее. «Где справедливость, где логика? Откуда эти драконовские цифры?» — негодовал отставной адмирал.

Где-то через пару месяцев стало понятным, что инициатива грядущего разгрома исходит от министра обороны Украины генерала армии Степана Полторака. Который почти всю службу провел в МВД, командовал Внутренними войсками этой страны. Во Внутренних войсках, естественно, корабли видели лишь на картинках. И не особенно в них нуждались.

26 апреля Полторак нагрянул в штаб ВМСУ в Одессе и заявил: «Главные задачи, конечно, реформирование самого флота, значительное изменение подготовки флотских военнослужащих. Надо менять подходы к формированию задач для флота». Туманно, но понятно, что секира преобразований уже занесена и ее не остановить. Для затравки численность офицеров флотского штаба министр обороны приказал сократить пусть и не втрое, однако тоже решительно — с 500 до 300 человек. Началось массовое кадровое кровопролитие.

Третье. К чему решено готовить флот Украины, совершенно понятно из характера учений, в которых он участвует в последние месяцы. Так, в феврале подразделение морской пехоты с тяжелым вооружением высадилось на острове Змеиный.

В ходе стратегических командно-штабных учений Вооруженных Сил Украины «Весенний гром-2016», которые прошли в начале апреля, роль флотских свелась к участию в отработке высадки воздушного десанта, десантированию грузов для подразделений морской пехоты, бомбометанию по морским целям.

В конце того же месяца реактивная артиллерия береговых войск ВМСУ провела практические стрельбы в Одесской области.

Чем в это время занималась краса и гордость ВМСУ — экипажи кораблей и катеров? В море выползал один только фрегат «Гетман Сагайдачный». В апреле, по случаю захода в Одессу с дружественным визитом боевых кораблей ВМС Турции TCG «Salihreis» и TCG «Bartin». И то лишь для «отработки задач совместного плавания в составе ордера, ночному сигналопроизводству и передачи грузов на ходу траверзным способом». Все, как гордо заявили в штабе ВМСУ, исключительно по стандартам НАТО.

Кто бы сомневался. Но все же полноценными учениями кратковременный выход в море единичного корабля считать сложно.

Кстати, о стандартах НАТО. В апреле 2015 года на борту фрегата «Гетман Сагайдачный» президент Порошенко объявил о начале пилотного проекта по восстановлению и развитию ВМС Украины по рекомендациям альянса. Брюссель попросил все тщательно прикинуть, посчитать. В Киеве пообещали все указания выполнить неукоснительно.

В двух словах: по мнению западных адмиралов, весомая роль ВМСУ продиктована тем, что в стране пять приморских регионов, которые в совокупности дают четверть валового национального продукта. Потеря контроля над ними, а также над разведанными месторождениями природных ископаемых на шельфе принесет убытки примерно в триллион долларов.

Были представлены пять вариантов реформы. Финансирование — от нынешнего уровня в несколько сот тысяч долларов до четырех миллиардов «зеленых». Обещанный эффект — от простого поддержания минимального уровня боеготовности до «полной победы на море».

О победе на море пришлось забыть тут же. Ведь утвержденные Верховной Радой расходы на оборону на 2016 год составили как раз те самые 4 миллиарда долларов. Но — на всех, не только на моряков. Сохранить бы тот уровень финансирования, что есть сегодня.

Впрочем, самые большие страсти вызвал предложенный натовцами вариант реформы системы управления флотом. Ну, переезд штаба в Киев — с этим они еще могли бы согласиться. Но сокращение нынешнего числа адмиральских и генеральских должностей с нынешних 13 (тринадцати на десяток худосочных кораблей и катеров!) до 3−4 — нет, это уже зверство.

Киев поблагодарил НАТО за помощь. И в ВМСУ все осталось в прежнем виде. Кроме того обстоятельства, что оборону морских направлений Украины доверили матерому танкисту. Ему не привыкать строить береговую оборону. Для большего у этой страны сил все равно нет.