Ядерная война с Америкой готова выскочить из Интернета

Соединенные Штаты готовятся использовать мнимые кибератаки как повод для развязывания войн. Включая даже применение ядерного оружия. Об этом в интервью «Российской газете» рассказал заместитель секретаря Совета безопасности России Олег Храмов.

По его словам, американцы намерены придерживаться концепции «Name and shame» (Выяви и пристыди), в рамках которой группа стран будет выносить вердикт о виновности того или иного государства в совершении кибератак. Такой способ выявления ее источника называют «коллективной атрибуцией».

Правда, детали этой методики не раскрываются. А значит говорить о ее достоверности не приходится, уверен Храмов. Это чем-то напоминает печально знаменитое дело Скрипалей, где и жертвы, и доказательства то ли мнимой, то ли реальной атаки засекречены. А вина Западом «хайли лайкли» (с высокой вероятностью) возлагается на Россию, на Кремль и лично на Владимира Путина.

«Цель ясна — легализовать возможность проведения не только информационных, но и военных операций против „неудобных“ государств, вплоть до применения ядерных арсеналов», — пояснил замсекретаря Совбеза. Кажется, последним обстоятельством в российском Совбезе встревожены не на шутку.

Напомним: в июне The New York Times писала, что американские спецслужбы пытаются внедрять вредоносное программное обеспечение в энергосистемы России. Несмотря на отрицание Дональдом Трампом подобных атак, Москва тогда подтвердила, что российские стратегические объекты постоянно подвергаются атакам из-за рубежа. Если это не американцы атакуют, то кто?

Член Совбеза привел и статистику. В 2018 году количество скоординированных атак на критическую российскую инфраструктуру превысило 17 тысяч. В целом же за год было зафиксировано 4,3 млрд «информационных воздействий» на нее. Страшная цифра! Кажется, вся страна только и делает, что отбивается от «супостата» в Сети.

Эксперт в области информационной безопасности, руководитель аналитического центра Zecurion Владимир Ульянов не видит технической возможности четко и быстро отследить виновника той или иной кибератаки.

— Надо понимать, что безумное количество атак, которое зарегистрировано — 4,3 млрд, обусловлено методологией, которую используют для их регистрации. Речь здесь идет об автоматизированных попытках.

Например, компьютеру дано задание подобрать пароль к некой системе. Он шлет 20 запросов в секунду и получает ответы. Это уже 20 попыток.

Если же говорить о организованных атаках, то их количество, конечно же, меньше.

«СП»: — Тем не менее, никаких блэкаутов у нас ни разу не было…

— О серьезных атаках периодически слышно. Например, на наши банки. Периодически мы слышим и об утечках из них данных. А представьте, что будет, если перестанут работать банкоматы того же Сбербанка? Это угроза экономической безопасности всей страны.

Поэтому предотвращение такого рода атак — задача не только корпоративная, но и всего государства. С этим нужно бороться.

На самом деле наиболее актуальная сейчас угроза — это не попытки хакеров взломать серверы и что-то украсть. А возможность утечки, когда информацию передают третьим лицам, организациям сами сотрудники коммерческих или госструктур. Ведь эти люди уже имеют легальный доступ к информации. Остается только зафиксировать ее — например, сфотографировать экран.

«СП»: — Это же может быть информация, связанная с доступом к инфраструктуре? А такие вопросы могут оказаться и военного характера.

— Действительно, сейчас почти все системы, так или иначе, завязаны на электронное управление. В том числе — с выходом в интернет. Это опасно. Но во многих таких системах, например — на объектах энергетики, инженерных сетях, водоснабжении, обычно есть дублирующая механическая система — рубильник, вентиль. Которые надо просто повернуть. Это отчасти спасает.

Вспомним: американцы довольно давно заявили, что оставляют за собой право отвечать реальной военной силой на кибератаки. И это очень рисковано, так как не всегда можно понять, кто стоит за той или иной кибератакой?

Атакующий может находиться в одной стране, использовать серверы — в другой, чтобы атаковать — третью. Распутать всю эту цепочку, найти конкретного исполнителя, тем более заказчика, очень сложно. Хотя в Сети все «ходы» записываются. На каждом сервере есть данные, откуда пришла информация? Куда была передана? Получить эти данные, тем более — оперативно, проблематично. Так как эти цепочки разделены между разными провайдерами, которые могут сидеть в разных странах.

«СП»: — То есть, пока выяснится истинный автор кибератаки — время уйдет. Но США смогут мгновенно использовать ее как повод для начала боевых действий?

— В истории известны случаи, когда разного рода провокации использовались как повод для реальной войны. Вспомним, как немцы в августе 1939 года, переодетые польскими военнослужащими, инсценировали нападение на радиостанцию в городе Глайвиц. Что стало формальным поводом для вторжения вермахта в Польшу и для начала Второй мировой войны.

По мнению эксперта Центра исследования проблем безопасности РАН Константина Блохина, происходящее имеет под собой глубокую теоретическую основу.

— Соединенные Штаты стремятся добиться так называемого «полного спектра доминирования» (full spectrum of domination). Это означает, что, помимо преобладания в классических трех средах: на земле, в воде и в воздухе, им необходимо еще и лидерство в космическом и киберпространствах. Американские, да и наши аналитики тоже, считают, что будущая война будет происходить именно в киберпространстве. Потому что воевать обычными вооружениями боязно.

При этом киберсредства можно приравнять чуть ли ни к оружию массового поражения. Шутка ли, если одной кнопкой можно отключить от энергоснабжения целый город!

В США гордятся и часто любят напоминать, что при Бараке Обаме они использовали вирус Stuxnet. Который им удалось внедрить в Иране и тем самым саботировать или хотя бы отсрочить ядерную программу этой страны. Так что теперь в киберсферу американцы будут вкладывать огромные деньги, пытаясь обогнать своих конкурентов. В первую очередь — Китай.

Еще одним обоснованием для взвинчивания расходов на кибервойны стало якобы российское вмешательство в американский избирательный процесс. Яростные неоконы пишут, что в ответ на подобного рода вмешательство Америка должна реагировать чуть ли ядерным оружием. Выходят статьи под заголовком «Электронный Перл-Харбор». Мол, ущерб сопоставим. И поэтому отвечать России надо жестко.

Готовность американцев использовать такие сомнительные поводы, как кибераатаки, для начала военных действий политолог-американист Михаил Синельников-Оришак списывает на высокомерие политического истеблишмента Соединенных Штатов.

— Американцы абсолютно честны сами перед собой. А больше их никто не интересует. Они считают, что являются нацией номер один на этой планете. Поэтому им позволено все, а другим — ничего.

Они искренне недоумевают, когда сталкиваются с каким-то ответом себе. Особенно, когда речь идет о технологиях, которые они разрабатывали первыми и поэтому считают своими. Все остальные на планете — просто туземцы. А туземцы не должны отвечать, сопротивляться «передовым и продвинутым» американцам.

И в этом своем поведении они абсолютно последовательны. То, что мы называем патриотизмом граждан США — это не патриотизм, а чувство собственного превосходства. И вот с этой позиции их бесит, когда они видят, что им пытаются противостоять их же оружием.

«СП»: — Но разве 20-й век не внес коррективы в такое мироощущение? В Штатах же в политике теперь не только «васпы» (White Anglo-Saxon Protestant — белые англосаксонские протестанты — авт.). Но и представители самых разных народов. Например, появилась конгрессвумен из Сомали.

— Политика в Америке не меняется. Это у нас она меняется. За 20-й век у нас кардинально менялись и строй, и политика, и властные элиты…

Несмотря на весь «тоталитаризм», наши лидеры в отставку уходили. И не только в связи со смертью. Например, Хрущев. А американские президенты по импичменту не уходили никогда. Никсон ушел в отставку сам. Еще неизвестно, был бы ему вынесен импичмент, если бы оказалась проведена вся процедура.

Хотя в США две основных партии, там, по сути, — однопартийная система. Разница — как между «Кока-колой» и «Пепси-колой».

Тот же Трапм восемь лет был демократом. А Хиллари Клинтон до замужества — республиканкой. Так же они переходят из исполнительной власти в законодательную, в судебную. Был губернатором — стал сенатором. И — наоборот.

Весь политический класс там примерно один и тот же. Истеблишмент составляют губернаторы и сенаторы. Конгрессмены чуть менее важны.

И если во внутренней политике все споры ведутся о том, кто будет больше платить — средний класс или богатые, то внешняя политика Америки принципиально не меняется как минимум со времени окончания Второй мировой войны.