В 41-м Гитлеру не удалось сделать Таллин «русским Дюнкерком»

В преддверии Дня ВМФ России принято вспоминать как победные, так и трагические страницы истории нашего флота. Сегодня, однако, приходится еще и опровергать западную трактовку многих событий Великой Отечественной войны. Как на суше, так и на море.

Американцам и европейцам (не всем, но очень многим!) категорически не нравится, что в середине 20-го века самая продвинутая в технологическом плане западная страна - Германия, с легкостью подмявшая под себя почти весь Старый Свет, была разбита «русскими лапотниками». Очевидно, ощущается англосаксонский страх, что Россия способна повторить свой подвиг, если у кого-то опять появится желание на нее напасть.

Например, героическую эвакуацию основных сил Балтфлота из Таллина в Кронштадт в конце августа 1941 года американский профессиональный историк Виктор Дж. Каменир назвал «советским Дюнкерком». Без сомнения — по аналогии со знаменитой операцией «Динамо», в ходе которой с 26 мая по 4 июня 1940 года разбитые гитлеровцами войска союзников уносили ноги из этого французского города на Британские острова. Насколько корректно такое сравнение?

Всего в конце весны — начале лета 1940 года под прикрытием королевских ВВС через Ла-Манш в Англию было перевезено в общей сложности 337 тысяч отступавших солдат союзных войск. При этом немцы потопили 6 английских и 3 французских эсминца, а также — 9 других крупных военных кораблей. Были сильно повреждены 19 эсминцев. Более 200 союзнических морских транспортов потоплено, еще столько же получили повреждения.

Когда любые историки говорят о Дюнкерке, то обычно подчеркивают невероятное везение обезумевших от страха британских и французских солдат, которые, побросав оружие, бежали от наступавших немцев. В Лондоне по горячим следам назвали ту эвакуацию «чудом Дюнкерка». А все из-за приказа Гитлера о прекращении огня, подписанного 24 мая 1941 года. Герд фон Рундштедт, генерал-фельдмаршал Третьего рейха, впоследствии утверждал, что целью фюрера было избавление англичан от унизительного поражения. По словам фельдмаршала, Гитлер выражал некоторое восхищение Британской империей и проявил преступное благодушие.

Несмотря на это, людские потери британцев и французов в ходе операции «Динамо» оказались очень тяжелыми и составили 68 111 убитыми и ранеными. Число пленных до сих пор предмет спора. Немецкие источники предполагают, что вблизи Дюнкерка ими было захвачено 80 000 солдат и офицеров союзников.

При всей внешней схожести, союзническая операция «Динамо» в корне отличалась от «Таллинского прорыва» нашего Балтийского флота. Прежде всего — более коротким маршрутом эвакуации и мощной поддержкой своей авиации, прикрывавшей корабли и суда. Не было и приказа Гитлера о прекращении огня. Поэтому тогдашней Москве «Таллинский прорыв» никому и в голову не могло прийти назвать «чудом».

Вкратце напомню, как развивались те события на Балтике. Летом 1941 года вермахт силами группы армий «Север» стремительно продвигался к главной базе Балтфлота, расположенной в Таллине. Причин нашего отступления было много, в том числе — почти полное отсутствие каких-либо оборонительных сооружений. Их просто не успели построить после недавнего присоединения Прибалтики к СССР. Что, с учетом внезапности удара и уже имеющегося военного опыта немцев, привело к тяжелейшим последствиям.

5 августа немцы перерезали железную дорогу из Эстонии к Ленинграду и вышли на побережье Финского залива. А уже 21 августа прорвали оборону Таллина. Сразу же гавань, где находились корабли Балтфлота, оказалась в пределах досягаемости огня немецкой полевой артиллерии. Одновременно финны заминировали на пути возможного отхода наших кораблей большой район в непосредственной близости от мыса Юминда, к востоку от Таллина. Здесь, по немецким источникам, на фарватерах было заранее установлено до 2000 морских мин.

Как известно, западные историки описывают 1941-й как время абсолютного хаоса в СССР. И всенародной паники, для которой было характерно массовое уничтожение советской боевой техники отступающими красноармейцами и краснофлотцами. В частности, историк Виктор Дж. Каменир иронизирует: «В начале Второй мировой войны горькая шутка распространилась среди советских военных: «Что делает Россия в первую очередь, когда объявляется война? Она топит свой флот!».

Мол, так было в 1855 году в Крымской войне, потом в 1904—1905 годах во время катастрофической русско-японской войны. Далее Каменир рассуждает: «В 1941 году Советский Союз, рожденный из пепла старой имперской России, едва не потерял и свой Балтийский флот».

Мол, у немцев были все шансы его полностью потопить на переходе из Таллина в Кронштадт. Но этого не случилось благодаря слаженной работе советского командования и героизму наших экипажей. Маршрут эвакуации штабом Балтийского флота был заранее четко спланирован и состоял из двух этапов: от Таллина до острова Гогланд, что в 180 км от Ленинграда, а от него — до Кронштадта.

Первый отрезок считался наиболее опасным из-за мин. И только миновав его, наши корабли и суда оказывались в пределах досягаемости советских истребителей. То есть — под хоть каким-то воздушным прикрытием.

В 11 часов 35 минут 28 августа 1941 года корабли Балтфлота начали сниматься с якорей. Как и следовало ожидать, в первый день перехода флота основные наши потери пришлись на мины. Что касается атак «люфтваффе», то даже в западной литературе говорится о трусости немецких летчиков, которые вместо боевых кораблей зачастую предпочитали бомбить гражданские суда конвоя. Но и с их палуб советские солдаты и матросы стреляли по немецким самолетам. Даже из винтовок, вынуждая фрицев мазать.

Так, гитлеровцы не смогли пустить на дно большой транспорт «Казахстан» с почти 5000 военнослужащими и гражданскими лицами на борту. Хоть и сильно повредили его. Возникла угроза затопления, но экипаж спас корабль.

Многие советские транспорты, получив повреждения от мин и оказавшись под ударами немецкой авиации, смогли лишь дойти до Гогланда, чтобы на этом острове вынужденно выброситься на мель. Люди были эвакуированы на остров, а затем вывезены в Ленинград. Ну, а потом вражеская авиация добивала брошенные на Гогланде суда — «Вторую пятилетку», «Ивана Папанина», «Лейк Люцерне», «Серп и Молот».

Но главное — в ходе трагического «Таллинского перехода» нам удалось сохранить и привести на защиту Ленинграда боевой костяк Балтийского флота. Из 151 корабля и судна конвоя дошли до Кронштадта 132. Включая лидеры эсминцев «Минск», «Ленинград», а также крейсер «Киров». На последний, к слову, было на переходе сброшено 326 немецких авиабомб. Впоследствии 180-мм орудия «Кирова», как и пушки других кораблей, вырвавшихся из Таллина, сыграли важнейшую роль в обороне Ленинграда.

Виктор Дж. Каменир все-таки нехотя, сквозь зубы, признает героизм советских моряков: «В Дюнкерке 338000 солдат-союзников бежали от немцев. Это было сделано под прикрытием британской авиации и на гораздо меньшем расстоянии — 20 миль по сравнению с 200 милями на переходе русских из Таллина».

Но тогда как же можно ставить на одну доску две эти операции?