Штучный товар: Су-57 и «Армата» будут наблюдать за боем издали

Глава «Ростеха» Сергей Чемезов заявил, что предприятия оборонно-промышленного комплекса (ОПК) сталкиваются с нехваткой финансирования при создании и запуске производства гражданской продукции.

«Ввиду низкой маржинальности контрактов ГОЗ [гособоронзаказа] у организаций ОПК объективно недостаточно собственных средств, которые необходимы для запуска продукции в серию. Не всегда возможно и заемное финансирование в силу требований регуляторов и потенциальные санкционные риски для финансовых институтов. Также гражданские проекты ОПК не очень привлекательны и для частных инвесторов в связи с неопределенностью сроков их окупаемости», — сказал Чемезов.

Насколько соответствует истине утверждение главы «Ростеха» о плачевном финансовом положении российской оборонки? Попробуем разобраться в этом.

Как сообщиал телеканал «Звезда», Единый день военной приемки 29 января 2021 года «ознаменовался грандиозным и долгожданным событием для наших Вооруженных сил. Первый в серии многоцелевой истребитель Су-57 передан ВКС. Борт номер один вошел в состав Государственного летно-испытательного центра Министерства обороны. На нем будут проходить обучение военные летчики и инженеры-техники. А те, кому уже довелось парить в небе на истребителе пятого поколения, отмечают „умное“ управление, крейсерский сверхзвук и малую заметность».

В июне 2019 года на Международном военно-техническом форуме «Армия-2019» Минобороны РФ и ПАО Компания «Сухой» подписали контракт на поставку в Вооруженные силы РФ 76 серийных истребителей пятого поколения Су-57. Сроки исполнения контракта — по 2027 год.

В рамках контракта 2019 года производитель, КнААЗ, должен сдать в 2021 году два истребителя Су-57. Не касаясь тактико-технических характеристик и уходя от дискуссии, является ли Су-57 истребителем 5-го поколения, рассмотрим чисто количественный аспект.

В 2020 году военно-промышленная корпорация Lockheed Martin, которая производит F-35, гипотетический конкурент Су-57, поставила Пентагону и зарубежным заказчикам 123 вместо 141 запланированного истребителя. Причиной стали задержки, вызванные пандемией коронавируса. Вооруженные силы США получили 74 самолета, 31 истребитель был поставлен странам-участницам программы по его созданию, еще 18 — иностранным покупателям.

Итак, американский ВПК способен выпускать полторы сотни истребителей пятого поколения в год, а российская оборонка — лишь два таких летательных аппарата. В дальнейшем, как нетрудно подсчитать, предполагается увеличить производство Су-57 до примерно десятка в год.

Напомним, что увеличение поставок Су-57 до 76 было достигнуто лишь после прямого вмешательства президента РФ Владимира Путина. «В результате того, что мы договорились с промышленностью, промышленность фактически на 20% снизила стоимость и летательных аппаратов, и вооружения, у нас появилась возможность закупить гораздо больше боевых машин этого класса и, по сути, нового поколения», — пояснил президент.

Откуда могли взяться резервы для снижения цены на новые истребители, мы разберем позже. А сейчас просто констатируем, что американский ОПК на порядок более производителен в том, что касается выпуска боевых самолетов, чем российский. Примерно такое же соотношение производительных сил, как можно предположить, и по другим статьям военно-промышленного ассортимента.

Американский журнал Business Insider в этой связи отмечает, что Су-57 стал первой жертвой бюджетного кризиса, с чем, на мой взгляд, нельзя согласиться, так как первой жертвой финансовой недостаточности российского бюджета стал танк «Армата».

В июле 2018 года вице-премьер Юрий Борисов заявил, что Вооруженные силы России не стремятся массово закупать танки Т-14 из-за их дороговизны, предпочитая повышать боевой потенциал имеющейся военной техники за счет ее модернизации.

По сути, Минобороны РФ де факто отказалось от задуманного ранее масштабного перевооружения армии, авиации и флота новой боевой техникой. Идет массовая модернизация старых образцов. России реально не хватает средств для разработки, закупки и содержания новейших образцов вооружения, ряд из которых действительно превосходят зарубежные аналоги. Но причина этого не только в оскудении госбюджета, который решено переориентировать на амбициозные инфраструктурные проекты. Не менее важно и то, что создание и производство новой техники сильно вздорожало.

Вот, скажем, недавно приняты на вооружение и даже погружены на базирующуюся в Севастополе дизель-электрическую подлодку «Новороссийск» новейшие электрические торпеды УЭТ-1. Они произведены на заводе «Дагдизель» в Каспийске по пятилетнему контракту, который будет действовать до 2023 года. Стоимость контракта — 7,2 млрд. руб. Число заказанных в его рамках торпед — 73. То есть стоимость одной новой торпеды — 100 млн. руб. Для сравнения: стоимость танка Т-90 порядка 120 млн руб.

Нужно сказать, что лет десять тому назад и торпеды, и танки, да что говорить — практически вся выпускаемая российским ВПК боевая техника, стоила гораздо дешевле. Тот же Т-90 обходился бюджету всего лишь в 70 млн. руб.

Вздорожание продукции российского ОПК, нужно признать, идет опережающими темпами по сравнению с ростом бюджетных возможностей. Это объясняется, помимо прочего, совокупным ростом внутренних цен на сырье и энергоносители, а также на инфраструктурные и коммунальные издержки, о чем мы уже писали. Безусловно, есть и коррупционная составляющая, которая, к слову сказать, имеет место и на загнивающем Западе.

Бюджет скудеет, а цены на продукцию российского ОПК растут не по дням, а по часам. Поэтому российским военным приходится отказываться не только от новейших истребителей и танков, но и от строительства полноценного океанского флота. Не приходится даже говорить об опережающих разработках автономных систем вооружений, которые станут «главным калибром» войн будущего.

Поскольку бесконечно эксплуатировать даже модернизированную старую боевую технику невозможно, то через пару десятилетий Россия рискует остаться с грудой старых ржавых танков и самолетов, произведенных в 20-м веке и малым числом «Армат» и Су-57, которых не хватит даже для успешной обороны Крыма. Поскольку тренд на неуклонное вздорожание новой российской боевой техники никуда не исчез, и исчезать не собирается, в перспективе российские вооруженные силы просто схлопнутся.

Надежд на то, что экспорт российских вооружений резко возрастет, нет, и не предвидится. Изменить ситуацию можно, лишь изменив мышление лоббистов нашего ОПК. Им нужно не соревноваться в расхваливании своих корпоративных достоинств, воспевая наши лучшие в мире танки и самолеты, а добиваться системных и структурных экономических реформ.

Одним из конкурентных преимуществ советской экономики были низкие внутренние цены на сырье и энергоносители, в первую очередь энерготарифы. Только они давали возможность СССР создать и содержать огромную армию и сравнимый с американским военно-морской флот. Нынешняя модель «рыночной» экономики такой возможности ни при каких обстоятельствах дать не может.

Еще недавно делалась ставка на укрупнение оборонных холдингов, но толку от этого не вышло ровным счетом никакого, кроме экономии на управленческом персонале. Не дает системного эффекта и распродажа непрофильной социалки российского ВПК.

А вот объединение в рамках универсальных вертикально интегрированных структур предприятий ОПК, нефтянки и энергетики могло бы сразу же снизить внутрикорпоративные расходы на ГСМ, электричество и коммуналку и на выходе — себестоимость конечной продукции — то есть тех же танков и самолетов.

Это лишь часть тех необходимых не только российской оборонке, но и всему народнохозяйственном сектору реформ, о которых пора задуматься влиятельному военно-промышленному лобби Российской Федерации. Скорее всего, на пути системных преобразований зайдет речь и о создании региональных многопрофильных кластеров, которые будут органично сочетать интересы отраслевиков и регионов, оставляя за федеральным центром важную роль верховного арбитра и стратега.

Структурных реформ, однако, будет недостаточно, для оздоровления российского ОПК. Три года назад Центробанк и Росфинмониторинг обнародовали обескураживающие цифры: в обналичку уходит, то есть разворовывается, более 50% гособоронзаказа. Банки, работающие с Минобороны РФ, задействованы в теневых операциях, обналичивании и выводе капитала. К такому выводу пришел ЦБ РФ, проверив 27 кредитных организаций, через которые проходят средства гособоронзаказа.

95% финансирования оборонки поступает в Сбербанк, ВТБ и Газпромбанк, рассказал «Ведомостям» топ-менеджер одного из предприятий ОПК. Однако затем деньги уходят подрядчикам в более мелкие банки и на этом, «вторичном» уровне безвозвратно утекают из системы. Речь идет об операциях, «не имеющих явного экономического смысла, схемных операциях, направленных на обналичивание средств», констатирует ЦБ.

В «обналичку» уходит от 50% до 70% гособоронзаказа, сообщил «источник, близкий к Центробанку и Росфинмониторингу».

За три прошедших со времени проверки ЦБ и Росфинмониторингом российского ОПК ситуация вряд ли сильно изменилась, и процесс первоначально накопления, как можно предположить, продолжается. Поэтому даже системные структурные реформы российского ВПК могут дать эффект только в сочетании с радикальной борьбой с коррупцией и теневыми операциями. Если этого не предпринять, то российская оборонная промышленность в скором времени превратится в мастерскую по мелкому ремонту и модернизации советской боевой техники и штучному выпуску редких новинок для участия в военных парадах и презентациях.